Чтение 38–й страницы книги ~Море Дирака~

пластмассой ты пробовал?

Мильч покачал головой. В этот момент ящик загудел, из него посыпались
искры. Подольский испуганно отдернул руку. Все стихло.

- Странно, - удивился Мильч, - у меня такого еще никогда не было. А ну,
попробуй еще.

Подольский посмотрел на него и вытянул руку. Ящик снова загудел, но уже
глубоко и мерно, без потрескивания. Внезапно беспомощно и бесполезно
парившие в пустоте пальцы Михаила нащупали нечто вещественное. Михаил
потянул к себе, поползла какая-то лента, словно сматываясь с невидимой
катушки.

- Смотри! - возбужденно воскликнул Роберт. - Смотри, какая штука!

Лента очень медленно спускалась книзу и там исчезала, точно
растворялась. Сверху донизу сверкающая ослепительно белая поверхность
ленты была покрыта маленькими черными значками. Не веря своим глазам.
Подольский всматривался в эти значки. Он узнал их! Узнал!..

- Бумагу, бумагу скорей! - крикнул он.

Мильчевский, оценив торжественность момента, принес несколько страниц
писчей бумаги и, предупредительно сняв колпачок с авторучки, подал
Михаилу. Тот начал быстро записывать.

Лента казалась бесконечной. Формулы сменялись цифрами, цифры -
чертежами каких-то узлов, чертежи - графиками, графики - снова чертежами.
А Подольский, скорчившись, строчил.

Мильч молча стоял рядом. Ай да Рог изобилия! Вот, оказывается, какие
номера ты способен откалывать! Оказывается, твоя работа зависит от
человека? Я предполагал, но не очень верил. Мне ты выдавал дубликаты. И
правильно делал, товарищ Рог. А впрочем, какой ты Рог? Ты и впрямь Черный
ящик. Темная лошадка. Металлический Хоттабыч - вот ты кто.

Белый лист внутри Черного ящика исчез, на его месте медленно вращалась
смешная установка, напоминающая миксер. Подольский лихорадочно зарисовывал
ее.

"Как торопится! - ласково подумал Мильч. - Я раньше тоже торопился,
волновался, расстраивался. Теперь не то. Успокоился, заелся. Чудо-ящик
воспринимаю как нечто само собой разумеющееся. Вот так".

В этот миг Подольский прекратил писать и устало откинулся на спинку
стула.

- Что случилось? - улыбаясь, спросил Мильчевский.

- Ты ж видишь.

Внутри Черного ящика по-прежнему переливался разноцветный овал, формулы
и чертежи исчезли.

- А ты еще пошуруй, может, там что-нибудь осталось, - предложил
Мильчевский.

Михаил строго взглянул на него.

- Ты не шути, дело серьезное.

- Боишься?

- Я боюсь?

- Да, ты.

- Ну, боюсь, а что? А ты не боялся?

- Боялся, Мишенька, еще как боялся! Но теперь уже не боюсь. Я ни в чем
не уверен, но спокоен относительно одного - ящик безопасен. Он не будет
взрывать тебя, отравлять, облучать и так далее. Он как сама природа -
изощрен, но не коварен. От него можно ожидать всего, кроме смерти.

- Как знать... - хмуро произнес Михаил. - Все же откуда он у тебя?

- Я же тебе сказал, с институтской свалки.

- А туда как он попал, из какой лаборатории?

Роберт пожал плечами.

Михаил долго молчал, шуршал бумагами, наконец, схватился за голову и с
веселым ужасом на лице крикнул:

- Этого не может быть! Понимаешь, этого не может быть!

- Один тоже пришел в зоопарк и впервые увидел жирафа. Стоит, смотрит,
качает головой, говорит: "Не может быть, такого не бывает!" Целый день
простоял, пока сторожа не выгнали. Так и не поверил.

- Но ты понимаешь - это решение ортовской задачи энергетического
расщепления вакуума. И приведена конструкция установки. Конструкция,
понимаешь? Значит, все сложнейшие расчеты, которые мне предстояло
проделать в электронном центре, уже выполнены! Но не в этом суть...

Михаил задохнулся.

- Откуда он, черт побери, знает, что мне нужно решение этой задачи? Что
это такое, Мильч? - крикнул он.

- Сэр, меня самого это несказанно удивляет, - ответил Мильч. - Я в
недоумении. Мне он формул и чертежей никогда не показывал.

- А ты что из него извлек?

- Так, - уклончиво ответил Мильч, - различные безделушки. В основном
красочные картинки вроде северного сияния, ну и... в общем пустяки.

- Может быть, мне еще попробовать? - спросил Михаил.

- Трудно сказать. Попробуй. Ящик очень капризный и... очень непонятный.

Подольский осторожно сунул руку в сияющий овал, некоторое время
подержал, повертел пальцами, сжал их в кулак, потом разжал. Ничего не
изменилось. Ящик был безмолвен и глух.

- Все, - сказал Мильч. - На сегодня баста! Обеденный перерыв.

И действительно, световые лучи померкли, радужный круг распался,
гудение смолкло. На них смотрели гладкие стенки шкафа.

- Ты его отключил? - хрипло спросил Подольский.

- Нет.

- А как же?

- Он сам отключается.

- И включается?

- Нет, обычно он включается, когда я подвожу к нему электроток. Но
здесь нет прямой зависимости.

- То есть?

- Я могу подвести к нему электричество, могу включить рубильник, а ящик
будет стоять такой вот черный и немой, как сейчас. А потом вдруг
загорается, сам загорается и начинает работать. Выбросит штук... то есть
посветит так минут десять и снова гаснет. Знаешь, иногда он работает без
электричества. Я однажды проходил мимо и слышу: гудит. Открыл дверцу,
смотрю, действительно работает. Овал на месте, и лучики по нему бегают.
Все как надо.

- Ах, черт! Как же это так?

- Да вот так, брат. Я же тебе сказал, что перед тобой чудо. Возможно, у
него неизвестная нам особая система аккумуляции энергии. Мало ли что в нем
может быть. Одно слово - Черный ящик.

Они снова замолчали, на этот раз надолго.

- Ну, вот что, - сказал, наконец, Михаил. - Мы, очевидно, сами в этом
не разберемся. Нужно привлекать академическую общественность. Пусть
посмотрят специалисты. Пусть изучают, пусть, наконец, создают вокруг него
целый институт. Это же действии тельно чудо! Может, его к нам подбросили
из других галактик? Может, это визитная карточка внеземных цивилизаций?

Мильчевский сидел, опустив голову.

Академиков тебе не хватало? Разоткровенничался, старый дурак! Обратился
к людям? Ну и что? Сейчас они распилят твой Рог и разложат его по
полочкам. Эх вы, ученые! Не срабатывают у вас тормоза! Ну, для тебя-то у
меня найдется зацепка.

Роберт ощутил прилив злого вдохновения. Он посмотрел на Подольского,
как сапсан на суслика.

- Может быть, это и есть та самая "машина времени", заброшенная к нам
из будущего? - разглагольствовал Михаил. - Осуществилась мечта фантастов,
поэтов, ученых. Несколько в неожиданном плане, правда... Не мы отправились
в будущее, а будущее пришло к нам в виде этой замечательной машины! Это же
здорово! Об этом надо кричать, нужно трубить во все трубы, созвать
конгресс...

- Погоди, - перебил его Мильчевский, - погоди и помолчи. Отставить
литавры.

Подольский осекся. Он никогда не видел Роберта в подавленном состоянии.
Даже не верилось, что этот бодрячок может стать таким несчастным.

- Я должен рассказать тебе все, - медленно выговаривая слова, начал
Мильч. - Я не хотел об этом говорить, чтобы не пугать тебя, но раз ты уж
завел речь о разглашении, то... Надо, чтоб ты знал. Это не простая штука,
очень не простая. Когда я вначале сказал тебе, что она безопасна для
людей, это была правда. Черный ящик не взрывается, не излучает
смертоносных потоков неизвестных частиц, он химически безопасен и
биологически не активен. Но есть какая-то связь... Понимаешь?

- Не понимаю, - растерянно прошептал Михаил.

Он смотрел на бледное лицо Роберта и чувствовал себя неловко,
напряженно. Расширенные темные зрачки Мильчевского нагоняли на него
какое-то неприятное оцепенение. Он предчувствовал, что Роберт расскажет
сейчас что-то очень нехорошее, от чего потом уже никак не отделаться.

- Есть связь между теми, кто знает о Черном ящике, и самим ящиком. -
Роберт говорил деланно спокойным тоном. - И я свидетель тому, что такая
связь может стать смертельно опасной для человека. Поскольку ты уже
причастен к этому делу, я тебе расскажу всю правду.

Он передохнул, а Михаил оглянулся по сторонам и подумал: "Чертовщина
какая-то! Вот луч солнца на стекле, вот чернильница, а вот журнал опытов и
на нем фамилия Епашкиной обведена красным карандашом, - при чем здесь
Черный ящик?"

- Я наврал тебе, будто Черный ящик найден мной случайно на свалке, -
продолжал Мильчевский. - Сначала я о нем узнал от Асторянова, который
научил меня обращению с ним и рассказал одну загадочную историю. Я,
правда, долго не верил, пока не убедился кое в чем своими глазами.

- Асторянов умер в прошлом году, еще до моего поступления в институт, -
сказал Михаил. - Я читал кое-какие его работы.

- Да, - кивнул Мильч, - так слушай. Оказывается, Черный ящик, или Рог