Чтение 38–й страницы книги ~Круги на Земле~

- Ну накануне шел дождь. Что, если колосья, которые мы пригибали, просто
потом поднялись обратно?
Дениска задумался.
- Можа быць, - сказал он наконец, тяжело вздыхая. - Гэта добрэ. А што ж
тады з сапраудными кругами? Йих-то мы не рабили!
- С ними потом разберемся, - отмахнулся Макс. - Сегодня вон сходим,
поглядим на вторые, а потом примемся за твой план.
Помолчали.
("И кто меня, дурака, за язык тянул?! Может, он уже забыл давно обо всем.
Так я вот напомнил. Эх...")
("Няужо "н бы забыуся? Дарэмна я учора сказау. Дурацкая идзея. Але не
адмауляцца ж цяпер...")
- А, кстаци, вяроуку я уже знайшоу.
- Ну и отлично. Эй, а чего они к магазину сворачивают?
Как раз в это время дядя Юра обернулся, чтобы сообщить:
- Игорь Всеволодович где-то зажигалку "посеял". Зайдем, купим спичек - а
потом к кругам.
- Говорю ж тебе, что-то с ним не так, с этим корреспондентом, - прошептал
Дениске Макс. - Нервный он какой-то.
Приятель скептически хмыкнул:
- Кожный, хто штось губиць, по-твоему, "не такой"? Гэта смишна.
Ну что тут сказать?

6

Если честно, Игорь предпочел бы купить зажигалку, но он подозревал, что в
местном магазине таковых не продают. И стоило молодому человеку оказаться
внутри здешнего "универсама", как его подозрения, нагло разорвав кокон
надежды, превратились в бабочку уверенности: "Не продают".
Он иронически улыбнулся самому себе, глядя на оклеенные допотомными обоями
стены, на старенькие весы и обшарпанный прилавок. Единственным признаком
того, что лавочка все же каким-то образом связана с современностью, был
карманный калькулятор, с кнопками, цифры на которых уже давным-давно
стерлись.
Продавщица, кстати, смотрелась в этом "музее" на удивление естественно -
эдакая пенатша без определенного места прописки. Не исключено, что и жила
она в магазине, во всяком случае, вела себя здесь по-хозяйски, с изрядной
долей хамовитости.
- Соли няма, - заявила Пенатша, едва только покупатели нарисовались на
пороге.
И, не отвлекаясь, продолжала работать челюстями.
- А мы не за солью, - сказал Юрий Николаевич.
Эти, казалось бы, самые обычные слова, привели продавщицу в невероятное
изумление, чуть не закончившееся катастрофой. Подавившись очередной
порцией семечек, Пенатша долго кашляла, колотила себя в грудь
кувалдоподобным кулаком и наконец, немного прийдя в себя, грозно вопросила:
- Што гэта вы, нетутэшния, да?
- Точно.
- А то я гляджу, зусим збожаволили людзи, - успокаиваясь, произнесла она.
- Соль им не патрэбна! Эт!
И неодобрительно покачала головой, мол, вот ведь какие еще есть в наше
время чудаки.
- А чаму вы вырашыли, што нам патрэбна соль? - вмешался Игорь,
почувствовавший в этой детали нечто очень важное. Да и впрямь, странно,
когда вдруг продавщица заявляет вам с порога...
- "Чаму"?! А таму! Иван Пятрович зайшоу и сказау, што... - тут она
оборвала себя и с подозрением уставилась на чудаковатых покупателей: - А
вы да нас надоуга ци як?
- Не очень.
- Я-асна... Тады да...
- Так, выбачце, пра соль...
Пенатша нахмурилась:
- Соли няма. Ды й вы ж не за ей прыйшли, так? А за чым?
- За запалками, але...
- Дык вось вам запалки! И не мешайце мне працаваць, кали ласка.
Остапович хотел было заметить Пенатше, что "працюет" она странно; или это
новая профессия такая, по выработке семечковой шелухи? - хотел, но не стал
заедаться. И так ведь ясно, что ничего продавщица уже не скажет.
Они вышли из магазина, и Юрий Николаевич расхохотался:
- Клятая баба! Ловко она нас отбрила, ничего не скажешь!
- Табе смешна?
- Чего ж не посмеяться? - удивился Журский. - Или тебя настолько
обеспокоил факт отсутствия соли в здешней продлавке? Хочешь материал
сделать?
Игорь покачал головой:
- На кой "н, гэты матэрыял? А соль... Няужо табе не паказалась странным,
што тут усе запасаюцца соллю?
- Не показалось, - сказал Юрий Николаевич, выискивая взглядом Максима с
Денисом, оставленных у магазина и теперь невесть куда задевавшихся. - Лето
ж на дворе, огурцы-помидоры солить надо? Надо. Вот вам и разгадка тайны,
Ватсон.
- Можа быць. Але хто такий гэты "Иван Пятрович"?
Журский пожал плечами:
- В Камене отыщется штук пять Иванов Петровичей... О, вот они где!
Последнее касалось не многочисленной когорты Петровых сыновей, а ребят,
которые, как выяснилось, решили дожидаться взрослых в компании местных
пацанов. Вся шайка устроилась за поворотом, на скамеечке, и о чем-то
отчаянно совещалась. Появление Журского и "корреспондента" было воспринято
ими на удивление равнодушно.
- Прывет, хлопцы! Чаго такия невяс"лыя?
Они посмотрели на чужаков, взвешивая, стоит ли доверяться им.
Решение принял, разумеется, белобрысый.
- Чаго ж весялицца. У Аксанки-вунь бяда.
Только теперь Игорь понял, что невысокий хлопчик с волосами каштанового
цвета, угрюмо тыкавший носком сандалеты ножку скамейки, на самом деле -
девчонка. Правда, наряжена она была по-мальчишечьи, так что неудивительно,
что поначалу Остапович и принял ее за одного из местных сорвиголов.
- А что случилось? - спросил тем временем у "народа" Юрий Николаевич. -
Кто-нибудь тебя обидел?
Оксанка вздохнула, зыркнула из-под взлохмаченных бровей на незнакомца:
- Не.
- Тогда...
- Шчан"нок я" загубыуся, - объяснил вездесущий Захарка. - Тольки нядауна
бацьки падарыли - и вось...
Похоже, он был искренне расстроен случившимся. Да и все остальные ребята -
тоже; ни один не зубоскалил и не злорадствовал по поводу пропажи.
- Давно потерялся?
- С"ння, - ответил вместо девочки белобрысый. - Мы ужо абшукалися - няма.
- Ну ничего, я уверен, он обязательно отыщется, - заверил ребят Юрий
Николаевич. - Мы сейчас пойдем в сторону Прудков, где вторые круги, - и
если увидим какие-нибудь следы пропажи, обязательно вам скажем.
Договорились?
Те безрадостно закивали.
- Эх, жалко ребенка! - вздохнул Журский, когда они вместе с Максимом и
Денисом уже покинули компанию.
- Сама винавата, - безжалостно отозвался Гордеичихин внук. - Вывела гуляць
без поводка. Хотя, конечно, жалко...
- Может, еще найдем его, - предположил Максим.
Игорь ничего не сказал - он едва дрожащими руками пытался прикурить от
спички.

7

Человек сидел к ним спиной и подниматься не стал, даже когда компания
подошла к незнакомцу вплотную. И головы не повернул.
Сперва Юрий Николаевич решил, что это чертячник явился наконец
/за тем, что принадлежит ему по праву/
чтобы поговорить. Но разглядев редкую поросль рыжих волос, понял: не
чертячник.
"Хотя такой же старый и зловредный сукин сын!"
"Старый и зловредный сукин сын", словно услышав его мысли, хохотнул и
похлопал рукой по земле рядом с собой:
- Сядайце, пагаворым.
Обернулся, взглянул сурово:
- Ну, каму кажу: сядайце! Ци баиц"ся, чэцвера таких маладцоу, аднаго
драхлага хрыча?
Журский не отвечал - его внимание привлекло то, как испуганно уставился на
одноногого Макс. "Видимо, они уже раньше встречались. Вот черт! Небось,
успел здорово запугать пацана".
- Да тога ж, мы не прадстаулены, - продолжал Серебряк. - Хто гэта, Карас"к?
- Журналист из Минска, приехал, чтобы написать материал про круги на
полях. Слышали, небось, о таких, а, Иван Петрович?
- "Иван Петрович"? - переспросил Игорь.
- А што, вы, малады чалавек, ужо наслуханы пра мяне? - изумленно заломил
бровь Серебряк. - Вельми прыемна. И вельми цикава...
Но закончить реплику Журский ему не позволил. Указав на небо, он кивнул
Остаповичу:
- Солнце. Тебе ведь нужно нормальное освещение, чтобы сделать снимки, так?
Тогда рекомендую поторопиться. Похоже, собирается к дождю.
На это одноногий только засмеялся: