полностью избавилась от запоров, мучивших ее в последнее время. Чины и ордена
посыпались на юного князя дождем. К сожалению, матушка протянула недолго и,
сидя на горшке, скончалась от сердечного приступа.
заодно описали весьма радикальный способ борьбы с запорами. К сожалению, он не
для всех приемлем.
Балахонов.
поведать собравшимся историю о женской заднице. А поскольку эта задница
принадлежала непосредственно ответственному работнику Госкомпечати
Крестьянкиной, все приготовились внимательно слушать.
предыдущий семинар ТОРФа.
его смелые и предприимчивые земляки, добравшись до Марса, стали разводить там
хлопок и морковку, решил подольститься к всесильной Крестьянкиной, которая
могла издать его опус хоть стотысячным, хоть миллионным тиражом.
подавал в гардеробе шубу (дело происходило поздней осенью), сопровождал в
прогулках по прибрежным дюнам.
конечно, не зыбучие пески Берега Скелетов, но сюрприз могут преподнести еще
какой. Вода и ветер создают в дюнах пустоты, незаметные на глаз.
своей очередной вечерней прогулки. Провалившись по колено в песок, она не
удержала равновесия и приняла ту самую позу, которую сотник-заочник Бубенцов
охарактеризовал как букву "г".
тоже провалился в песок и в аналогичной позе оказался у нее за спиной.
которого, несмотря на холод и сгущающиеся сумерки, находилось немало зевак. Все
они с интересом наблюдали за странным поведением Крестьянкиной и Хаджиакбарова.
пляжа стоит на четвереньках пожилая женщина в норковой шубе и пуховом платке, а
сзади к ней пристроился цветущего вида брюнет в дубленке. При этом оба они
практически в такт друг другу производят лихорадочные движения вперед-назад.
разглядеть детали? И циничные комментарии последовали незамедлительно: "Вот как
приспичило!", "Горячая старушка!", "Такой джигит кого хочешь зажжет!"
разобрались в сути происходящего и послали на пляж спасательную экспедицию.
удалось. Хаджиакбаров доставил ее в Дом литераторов на руках, но важная
чиновница впоследствии почему-то стала избегать его, и роман о марсианских
хлопкоробах так и не увидел свет.
скажем, на расстоянии вытянутой руки? - лукаво прищурился Разломов.
не считаются?
Наташа, Оля, Марина, Сара..." Рекордную цифру - сорок шесть - назвал еще
сравнительно молодой губастый украинец Захаренко.
девичьих попок вам приходилось видеть с того же расстояния?
составлял лишь литовец Бармалей, начавший половую жизнь в детсадовском
возрасте. Но и он назвал смешное число - три.
не тысячами, - со значением произнес Разломов.
предположение высказал Балахонов.
фашистском концлагере. Я работал инструктором по плаванию в пионерском лагере
"Артек".
срока. Незадолго до этого я победил на первенстве республики по плаванию.
Возглавлял комсомольскую ячейку на одном оборонном заводе. Кому еще можно было
доверить воспитание подрастающего поколения? Нравы тогда были еще не столь
пуританскими, как в последующие годы. Насаждался культ здорового тела. На слуху
были идеи Айседоры Дункан и Семашко. Нагота не считалась чем-то
предосудительным. Даже лозунг такой существовал - "Не трусь - снимай трусы".
Водные и воздушные процедуры подростки принимали исключительно голышом. Хотя
пионеры и пионерки раздельно. На инструкторов и пионервожатых эти ограничения
не распространялись. Мы считались существами как бы бесполыми. Вот и
представьте себе - на пляже лежит попками кверху вся старшая девичья группа,
это человек сто пятьдесят - двести. А я с мегафоном и секундомером в руках
расхаживаю по бережку, наблюдая за продолжительностью процедур и общим
порядком. Ну и, безусловно, засматриваюсь на попки. А они разные. Одни смуглые,
как персик, другие - белые, как молоко. Есть попки плоские, почти мальчишеские,
а есть такие, что похожи на два сложенных вместе футбольных мяча. В конце
концов такое изобилие начинает приедаться. Обращаешь внимание на что-нибудь
особенное. На шрам от собачьих зубов. Или на родимое пятно в форме сердечка.
Проходит двадцать минут, и я через мегафон отдаю команду перевернуться. Все сто
пятьдесят пионерок дружно переворачиваются животиками кверху. А я знай себе
хожу...
четырнадцатилетних девочек их еще и не было. За редким исключением, конечно...
Ну а вульва как таковая зрелище малопривлекательное.
произнес Вершков.
старика. - А вы рассказывайте, рассказывайте...
выкупавшись, покидали пляж. На смену приходила другая группа. Или мальчики, или
девочки. Но мне почему-то чаще приходилось дежурить при девочках.
Почетную грамоту за это имел. Ее потом изъяли при аресте.
- миска борща... Но картинки те я запомнил на всю жизнь. Солнце, пляж, море, и
девчонки попками кверху... Досталось, наверное, потом этим попкам...
спросил что-то по-английски.
инвестициям в рыболовный промысел, - перевел его слова Балахонов. - Что ему
сказать в ответ?
всей компании. - Это не заседание комиссии по инвестициям. Заседание
происходило в конференц-зале и закончилось как минимум два часа назад.
шатаясь, направился к выходу. Бубенцов попытался ухватить его за ногу, но не
успел.
закрылась. - Пусть бы сделал инвестиции в нашу творческую организацию. Хотя бы
в виде саке... Так на чем мы остановились?
произнес Бубенцов. - Очень пикантную саму по себе. Между нами говоря, горбунью.
Так ее как только ни положишь, а все раком стоит...
перевернул стол. - Кстати, как ее зовут?
Она пассия самого Топтыгина. Вылетишь отсюда пробкой.
мятежных московских стрельцов, наступило последнее утро жизни.
вода в кране. Оказывается, сюда ее подавали только несколько раз в сутки строго
по расписанию. Время завтрака уже прошло, а буфет Дома литераторов был закрыт
каким-то ретивым начальником еще в первые годы всенародной борьбы за трезвость.
штанину. - Здесь поблизости есть продовольственный магазинчик. Я в окно видел.
В крайнем случае на базаре что-нибудь найдем.
понимал, что сам до этого исторического момента вряд ли доживет.
Все важные мероприятия начинаются под вечер, а кончаются за полночь. Солнечный
свет этим вурдалакам не в кайф. Так что успеем и напиться, и протрезветь, и
опять напиться.