Вижу, одна у тебя ладья у причала стоит. Где же вторая? Никак уже с товарами за
море ушла?
Кормчего толкового не найти. Как конопатить закончат, придется сразу двумя
ладьями в Ганзу плавать. Да что же ты в дверях стал, Семен Прокофьевич? Проходи
в дом, садись у стола. Марья ужо на стол накрыла, тебя ждет.
разорить его до гунки, потому купец его все-таки побаивался. С другой стороны,
Илья Анисимович в раздорах с тиунами и мытарями нередко прикрывался именем
Зализы, и Семен смотрел на это сквозь пальцы.
купца Баженова был одним из немногих мест, где опричник чувствовал себя легко и
свободно.
сбитеня. Засечники прошли в горницу, где пышная, румяная Марьяна, привезенная
купцом из давнего путешествия в Литву, накрывала праздничный стол.
предложил Зализа.
в Ганзе, в городе Росток. Поторговал хорошо. Ноне пенька, воск, мед, меха
разные сильно в цене поднялись. Брожение ноне сильное среди ганзейских купцов.
Прослышали они, что моряки английские дорогу проведали по северным водам в
русский город Холмогоры, и теперь сами туда плавать станут, убыток датским и
немецким пиратам чиня огромный, и Ганзу от торговли с Русью устранят. Хотели
они даже новую войну с оной Англией затеять, но англичане к ним в гавани более
не заходят. Теперь они натравляют Данию и Швецию военную экспедицию затеять и
побережье Белого моря завоевать.
ненавидеть: но пытаться отвоевать у них морские гавани - это все равно, что
щекотать соломинкой в носу у взбесившегося быка.
Прокофьевич, покажу.
пустякам кивнул и поднялся из-за стола. Баженов, по известной купеческой
привычке, все дела свои привык обсуждать тайно, и если хотел о чем-либо
сообщить опричнику, тоже никогда не делал этого на людях.
большой сундук, достал шкатулку, из которой извлек небольшой кубок из
прозрачного камня сочного рубинового цвета. Зализа невольно охнул в восхищении,
отошел к похожему на бойницу, высокому и узкому окну, поднял кубок к свету.
Пожалуй, это был все-таки не камень, а стекло - но какой яркий, по-царски
багряный цвет!
принял купец драгоценный бокал, и спрятал обратно в ларец. - Очень много золота
за такие кубки ганзейцы просят. Хотел я сам вина из него выпить, но побоялся.
Низок я слишком, серебром обойдусь. Мне о пеньке надо думать, а не о пурпуре.
Пенька в Ганзе сильно подорожала.
твой больше станет, корабль новый скорее на воду спустишь.
покачал головой купец. - Раз на русский товар цена растет, стало быть, Ганза
чует, что не станет этих товаров скоро вовсе и они за него еще больше серебра
получат.
дрогнула. Да и не могла дрогнуть: дом свой купец строил с думой о лихих людях
залетных, чтобы отсидеться можно было за стенами, живот свой и товар защитить.
Против тюфяков или пушки такая стена не устоит, но тати пушки с собой таскают
не часто.
поинтересовался Зализа. - Рассказывай, коли начал.
наукам хитрым много лет обучался. Преисполнился этот Иван желания веру свою
басурманскую дальше на восток нести на кончике своего копья, и со многими
рыцарями разговоры такие ведет. Еще сказывают, что мор во Пскове-городе прошел,
обезлюдел он чуть не до последнего человека, и границы русские защитить некому.
Многих кавалеров мысли эти смущают от спокойной жизни. Добычу они хотят взять
на Руси большую и легкую, и недоимки старые списать.
За ними Москва стоит, а дальше Великая орда, Индия и Китай.
и однажды чуть не до Рима дошла.
Ганзы неожиданное подтверждение вчерашнему разговору у воеводы Кошкина, Зализа
забыл про мифическую орду сразу после своего вопроса. - А теперь есть у меня к
тебе просьба, Илья Анисимович. Пока приказчики твои товары афеням местным
распродадут, подними парус на своей ладье, съезди к Березовому острову,
предложи тамошним жителям пилы да топоры у тебя прикупить.
Гарнизон там свенский стоит, два десятка воев, несколько баб да барон
французский, за золото служащий. Голодранцы бесштанные.
прогнали их.
кто?
бойся, на погибель тебя не пошлю. Мне же потом ответ перед государем держать.
Посмотри, что за люди, потом расскажешь. Может, и корысть какую получишь.
предложил купец. - Пойдем.
Конюшня у купца была маленькая, его лошади у причала на воде качаются. Тесно
прижавшись боками, выбирали мягкими губами овес из яслей скакуны засечников,
напротив мялось двое хозяйских меринов.
спящим ребенком на руках. На шум из-за меринов показался мужчина лет тридцати,
отставил в сторону лопату.
купец один за старый долг семью смердов отдал. Купи, Семен Прокофьевич. За
четыре рубля отдам. Неудобный товар, не привык я с ним дело иметь.
жалования. Интересно, а откуда эти смерды вообще взялись у купца? В счет
старого долга он бы их просто брать не стал, зачем ему в дорогу такая обуза? А
может, Илья Анисимович со своими молодцами просто высадился у какого-нибудь
замка, да и погулял для поднятия настроения? Видел опричник его судовых
помощников. Четыре десятка таких молодцов, что любую рыцарскую дружину
разгонят. Хотя нет, на берегу Баженов опять же полон брать бы не стал. Псков
мор чуть не полностью обезлюдел, а больше в Северной пустоши рабами торговать
негде. Похоже, взял их купец в море с Другого корабля. Может, пираты его
догнали, а может - он пиратов. Только не стал бы Илья Анисимович кубки
рубиновые за большие деньки покупать - некому их здесь с барышом перепродать, а
в Москву-Тверь-Суздаль, али в Казань с Астраханью купец уже давно не ходит.
колебания купец. - Лишь. бы избавиться.
раз, чтобы избавиться. Грех не захотел на душу брать".
Зализа.
слово поверю! Потом отдашь.
он снять шапку, но ее на голове не было.
поначалу не обременю, но оброк положу вдвое против прочих людишек. Подъемными
кобылу дам, семнадцатилетку, и топор. Дом сам построишь, на зиму с едой
пособлю.
- Верным рабом стану, детям молить за вас накажу.
закуп пойдешь, за цену свою рассчитаешься. Потом как все станешь: хочешь живи,
хочешь уходи.
поместье отъеду, потом людишек своих у засеке у Невы сменю, и обратно сюда.
Через семь дней навещу.
найденных на шлюпке пищалей засыпали порохом, сверху забили пыж. Шомпола,
правда, "викингам" найти не удалось, и пришлось выстругать его из дерева.
Поверх высыпали горсть мелких камушков, размером с костяшку мизинца каждый -
погибшие на, Неве бандиты держали их любовно завязанными в кожаный мешочек,
забили второй пыж.