преисполнился энергией. - Ну что, князь, может, заглянем к маркизе? К этой,
черт бы ее подрал, Диане-отравительнице [Артемида, она же Диана, славилась как
непревзойденная метательница стрел.]?
не так травила ему душу.
отеле [Здесь - особняк.]. Все в нем было обстоятельно, массивно и крепко - и
толстые, изукрашенные выступами стены, и тяжелая крыша с нарочитым фронтоном, и
дубовые рамы маленьких, с балясинами, окон. Не дом - крепость. Под стать
аббатству Сен-Жермен.
фасад, посмотрел, прищурившись, на чугунные ворота, сплюнул через зубы и
отвернулся. - Темно-красные стены, черные гардины, флюгер в виде дьявола,
сидящего на полумесяце. Похоже, у этой де Дюффон не очень хорошо со вкусом. А
впрочем, что гадать, - Мадлена обещалась помочь, вывести маркизу на чистую
воду. Уж она-то нароет...
огромный костер, на котором жгли папки с секретными документами. Лаура
выглядела стервой, не поднимала глаз, кривила губы. Маркиз больше походил на
хамоватого чиновника-бюрократа, чем на опытного и мудрого стратега.
шевалье, сплюнул, выколотил трубку о каблук и просто-таки по-ефрейторски покрыл
их матом. - Работнички хреновы, такую мать! Где Скапен, сношать его неловко?
Где? Немедленно отчет обо всех затратах на мой стол! В трех экземплярах! И
сдать все оставшиеся суммы, трижды за ногу неловко их!
что пришлось Бурову с шевалье довольствоваться перекусом на кухне, по-сиротски,
в обществе Мадлены.
супом. - Хоть и дали денег, но не тем, и мало. Говорят, на маркиза и на рыжую
сироту уже выписаны ордера на арест. И им не миновать камер здания о семи
башнях, выходящего своими единственными воротами на Сент-Антуанское предместье
[Речь идет о Бастилии.]. А кроме всего прочего, кто-то стуканул на папу по
поводу его летающего сына, и к нам должна прибыть на днях комиссия из центра с
чрезвычайными полномочиями. В общем, куда ни кинь - всюду клин.
грудинки, ветчины и улыбнулась шевалье.
Дюффон и могу сказать с уверенностью - штучка еще та, пробы ставить негде.
Князь, вас не смущает, когда за столом говорят гадости?
интересом выслушал обстоятельный рассказ Мадлены. Настоящее имя маркизы было
Шарлотта Декаррер, а происходила она из семейства спившегося, повесившегося от
безысходности сельского священника. Так что взрастили сироту чужие люди - в
приюте при монастыре Святой Бригитты, настоятельница коего была известна тем,
что поставляла девочек еще в "Олений парк" [Фешенебельный пансионат-бордель,
организованный мадам де Помпадур для Людовика XV.]. Однако времена меняются, и
Шарлотта досталась не королю, а маркизу де Дюффону, богатому и дряхлому вдовцу,
которого свела с ума, несказанно очаровала и, как следствие, женила на себе.
Так что воспитание в лоне Святой Бригитты даром не прошло. И все было бы
славно, если бы вскоре маркиз не умер - в корчах, с отвратительными язвами,
какие появляются на пенисе, если пропитать подол рубахи сильнодействующим ядом.
Немудреная штуковина, во времена Борджиа такое случалось часто. Однако у
Шарлотты были деньги и связи, так что мужа она похоронила, как умершего от
сифилиса. А затем сошлась с аббатом де Буше, известным чернокнижником, и вскоре
была принята в его "Большое Лоно", где стала заниматься магией, алхимией и еще
черт знает чем. Причем "Лоно" - это не дешевая секта с неизменной атрибутикой
вроде обнаженной женщины, насилуемой на алтаре, перевернутых распятий и
зарезанных баранов. Там не зажигают свечей из человеческого сала, не читают
libri praestiigiorum, imaginum [Черные книги.], не клянут Всевышнего, восхваляя
Лукавого. Аббат Буше считает главной движущей энергией вселенной половую, и все
его учение зиждется на сексуальной магии. И понятно, почему в "Большом Лоне"
царят постыдный промискуитет, нескончаемый адюльтер, беспробудный инцест и
садистские извращения. Маркизе де Дюффон, к примеру, для в вступления в "Лоно"
пришлось совокупиться с жертвенным козлом, с тем, чтобы в самый ответственный
момент ритуальным кинжалом перерезать ему горло. Однако все эти непотребства
только вершина айсберга. Аббат де Буше и маркиза де Дюффон представляют
какие-то могущественные тайные силы, целями которых уж явно не является
вакхическое бесчинство или вроде соития с вонючим козлом. Не случайно, что они
знакомы с Месмером [Франц Антон Месмер (1734-1814) - гениальный
врач-гипнотизер, предтеча учения о биологических полях. К концу жизни
оболганный, развенчанный, смешанный с дерьмом и втоптанный в грязь. К слову
сказать, активнейшее участие в его травле принимал небезызвестный доктор
Гильотен, изобретатель гильотины. На описываемый же момент Месмер и его учение
в зените славы. Приемная в его роскошной квартире на Вандомской площади
переполнена, представители высшего дворянства, такие как мадам Ламбаль, принц
Конде, герцог Бурбон и барон Монтескье, открыто называют себя его друзьями.],
на короткой ноге с Этейлой [Видоизмененная фамилия Альета (1738-1791), мага,
алхимика и гадателя на картах, наставника знаменитой Марии Леннорман. Иногда по
незнанию его называют цирюльником, но это лишь оттого, что он одно время
квартировал в доме парикмахера.] и, говорят, весьма дружны с графом Калиостро,
связанным то ли с франкмасонскими, то ли с розенкрейцеровскими, то ли еще с
какими кругами. В общем, дамочка - вырви глаз, а салон ее мало что вертеп,
притон разврата и дьявольское гнездо, так еще и альма матер политической
интриги. Говорят, на днях там видели маркиза де Шефдебьена с принцессой де
Ламбаль. В дезабилье и масках...
салату, фрикассе из кролика, индейке, ветчине. Честно говоря, им пока что было
глубоко плевать и на маркизу, и на аббата-чернокнижника, и на масонские круги,
и на дьявольские треугольники. Погорячее бы, погуще, побольше. Поев, попив, они
поднялись, поблагодарили рассказчицу и направились в парк - вроде бы на
променад, а на самом деле на военный совет. Брать аббатство было решено без
промедления, нынче же ночью, для чего предполагалось выдвигаться тайно, пешим
ходом, потому что просто так, без объяснений, экипаж маркиз не даст, да и
вообще скорее всего не отпустит из расположения части. Ну и плевать, идти не
так уж и далеко и наверняка не скучно: под покровом темноты что ни шаг, то
приключение.
настраиваться, общаться с подушкой. Ночь обещала быть запоминающейся.
руки, и невольно улыбнулся в предвкушении авантюры - он ведь даже не спросил,
чего ради надо подставлять голову. Жажда приключений манила его, как магнит;
как же, ночью, тайно, в чужой монастырь, да не со своим уставом, а с
десятизарядной бандурой. Риск - благородное дело. Потом, опять-таки, как ни
крути, - чувство локтя. Лезет себе князь к черту на рога, значит, надо ему,
князю. А мужик он надежный, тертый, не боящийся ни смерти, ни крови. С ним хоть
и хлопотно, но весело. Как такому не помочь? Все равно сдыхать когда-нибудь да
придется, так уж лучше с музыкой.
Морфей, повар-виртуоз и хозяин дома, более не докучавший своим тягостным
присутствием.
улыбнулась понимающе, впрочем, без намека на злорадство. - Набрался в одиночку,
по-английски. Но на русский манер - чокаясь с самим собой в каминном зеркале...
Буров и шевалье двинули в самоволку без проблем. Можно было, конечно, оборзеть
в корягу и запрячь Бернара с рысаками-орловцами, но из соображений
конфиденциальности не стали, аккуратно так перелезли через заборчик и рванули
пешком - тише едешь, дальше будешь.
движение, возня, временами бряцало оружие, раздавался вопль, резкий,
сдавленный, будто придушили кошку, из ворот выныривали чьи-то тени, мчались
вдоль домов и таяли во тьме. Париж напоминал огромную зловонную помойку, на
которой кормилось урчащее зверье - трупоеды, падальщики, пожиратели отбросов.
Хищные, трусливые, жадные, сбившиеся в стаю. Признающие лишь один аргумент -
силу. Так что Бурова и шевалье никто не трогал, даже ближе чем на выстрел из
мушкета не подходил - дураков не было. Лучше не связываться, не та порода. Эти
даже рычать не будут, сразу разорвут на части. Или выпотрошат играючи, а может,
просто оторвут башку. Потому что хищники, и хищники матерые. Знают хорошо, как
пахнет кровь.
на расщелину проулком, из-за угла вдруг вывернулись четверо, с ревом схватились
было за ножи:
замер, потерялся, а потом возопил голосом моржеподобного Антуана:
красавцами, замочил Рошеро с его сынками и ухайдакал Жоржика Рваную Губу! Атас,
братва, атас!
топотом припустили следом - дурной пример, он, как известно, заразителен. В
проулке тишина совершенно явственно смешалась с вонью.
бросил шпагу в ножны. - Любит вас простой народ. Прямая вам Дорога в
Генеральные Штаты [Высшее сословно-представительское учреждение Франции в
1302-1789 годах, состоящее из депутатов духовенства, дворянства и того самого
простого народа, то бишь третьего сословия.].
Орлов Алекс
Лукин Евгений
Юрьев Сергей
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Витковский Евгений