на духовное истощение? Или ваш приятель Карлик. Вроде бы
его вины не видно. Всегда в пути, никогда не ввязываясь в
потасовку, опережая грозу и продавая громоотводы... но
грозу-то он оставлял встречать другим. И вот бесплатные
аттракционы Карнавала скомкали его до размеров большого
тряпичного мяча, сшитого из всякой дребедени, запутавшегося
в себе самом. А Пыльная Ведьма? Может, она из тех, что
всегда живут завтрашним днем, не обращая внимания на
сегодняшний? Это и мне знакомо. И вот она все накручивает
свое наказание, видя на раскинутых картах одни только дурные
восходы да горестные закаты. Впрочем, тебе виднее, Вилли.
Ты ведь с ней накоротке знаком. Ну, кто там еще?
Крушитель? Мальчик-овца? Пожиратель Огня? Сиамские
близнецы? Великий Боже! Кем они были? Может быть,
двойняшками, погрязшими во взаимном нарциссизме? Мы никогда
не узнаем, а они никогда не расскажут. Мы можем только
гадать и, конечно, будем ошибаться. Пустое занятие. В
сторону его! Давайте-ка решать, куда нам двигаться отсюда.
карандашом место расположения Карнавала.
во-вторых, не наши это методы. А с чем в атаку пойдем?
кино бывает. Или нет, мистер Хэллуэй?
возьмем пару галлонов керосина.
закону!
и стихло.
лабиринтами переходов и молчаливыми книгами.
совершенно непонятно что. Чарльз Хэллуэй помедлил,
прислушиваясь, и негромко приказал:
вздохнул раз, другой, заставил себя сесть, пододвинул
поближе старые подшивки газет. Ему оставалось только ждать,
ждать и снова ждать.
как душа его погружается в какую-то зыбкую глубину.
комнаты, в окнах которой горел свет. Тень двигалась
осторожно, словно оберегая хозяина от лишнего шума. И когда
она отыскала наконец эту дверь, выяснилось, что сопровождает
ее не одно лицо, даже не сто, а тысяча лиц при одном теле.
голос. - Где мальчики?
мужчину у двери.
желтую пыльцу, облетевшую со страниц фолиантов. Отец Вилли
только теперь заметил, что книги так и лежат, раскрытые на
нужных местах. Он дернулся, сдержал себя и начал закрывать
том за томом, стараясь не придерживаться никакой системы.
Человек-в-Картинках наблюдал за ним, как будто ничуть не
интересуясь происходящим.
упустить прекрасную возможность.
Хэллуэй расставлял книги по местам. - Знай они, что вы тут
с бесплатными билетами, небось запрыгали бы от радости.
растаяла, как остаток леденца. Он тихо и значительно
произнес: - Я могу убить вас.
Человек-в-Картинках.
взвешивая на ладони тяжелый том, словно он был его
приговором. - Но вы не станете убивать меня сейчас. Вы
слишком самоуверенны. Это, наверное, оттого, что вы слишком
давно содержите свое заведение.
знаете?
испугаться.
толпа, скрытая под черной тканью костюма. - У меня там,
снаружи, есть один специалист... все решат, что случился
простой сердечный приступ.
потом заставила вздрогнуть запястья. "Ведьма", - подумал он
и, видимо, непроизвольно шевельнул губами.
одну из них все время прижимая к груди.
А, Библия! Очаровательно! Как это по-детски наивно и
свежо.
этой книги, каждый стих вы можете прочесть на мне, сэр! -
М-р Дарк замолчал, закуривая, выпустил струю дыма сначала в
сторону таблички "Не курить", а потом в сторону Чарльза
Хэллуэя. - Вы всерьез полагаете, что эта книжка может
повредить мне? Значит, ваши доспехи - это наивность? Ну,
давайте посмотрим.
Человек-в-Картинках подскочил к нему и взял Библию. Он
держал ее крепко, обеими руками.
сигареты м-ра Дарка завихрялся над шелестящими страницами.
- А вы, конечно, ожидали, что я рассыплюсь прямо перед вами?
К вашему несчастью, это все - легенды. Жизнь, это
очаровательное скопище самых разных понятий, продолжается,
как видите. Она движет сама себя и сама себя оберегает, а
смысл ей придает неистовость. А я - не последний в легионе
необузданных.
иронично обратился он к м-ру Хэллуэю. - Конечно, остротой
слуха я не сравнюсь с моей Цыганкой, но и мои уши кое-чего
стоят. Как интересно бегают у вас глаза! И все куда-то мне
за плечо. На что они намекают? Ах, на то, что мальчишки
где-то здесь, в переходах этой богадельни. Прекрасно. По
правде, я не хочу, чтобы они удрали. Едва ли кто- нибудь
поверит их болтовне, а даже если и так - разве это плохая
реклама моему заведению? Люди приходят в возбуждение, у них
потеют руки и ноги, они украдкой пробираются за город,
облизываются, они только и ждут приглашения познакомиться с
лучшими из наших аттракционов. Помнится, и вы были среди
них? Сколько вам лет?
Пятьдесят один? - Голос его журчал, как весенний ручей. -
Пятьдесят два? Помолодеть хотите?
пробежал пальцами по корешкам книг на полке, словно годы
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Глуховский Дмитрий
Флинт Эрик