Чтение 38–й страницы книги ~Черневог~

сказал, что хожу пешком быстрее тебя?

- Ты привык рисковать, и риск не пугает тебя.

Петр тут же представил себе перила балкона, расположенное на самом
верху окно Ирины, заледенелое крыльцо и огромную сосульку.

- Они боялись меня, будто во мне сидел черт, готовый броситься на
них! Я всегда был лишь игроком, и я знал, как уловить нужный момент. Но я
никогда не был смельчаком, я был всего лишь обычным нищим.

- Но ведь ты делал все это. Ты всегда знал, что делал.

- Я рассчитывал.

- У меня же не хватило бы духу на такое.

- Ты - колдун. Тебе не следует делать это.

- Нет, я тоже могу плутовать.

- Это смешно. Настоящий плут был Федор Мисаров, а ты даже не сбросил
его в кормушку для лошадей.

- Потому что я боялся его.

- Нет, не поэтому. - Петр приподнял голову и взглянул на Сашу,
который лежал на спине, а на его груди спал Малыш. - Ты боялся самого себя
себя, приятель. Ты боялся, что когда ты будешь загружать его на корм
лошадям, вместо кормушки там могло оказаться что-то другое.

- Наверное, ты прав, - со вздохом произнес Саша.

- Всегда лучше сделать хоть что-то, верно? Но с другой стороны, ты
ничего и не испортишь, если ничего не сделаешь.

- Именно это я и имел в виду, Петр. А вдруг кто-нибудь заставит меня
своим желанием свершить ошибку?

Петр чуть наклонился вперед, опираясь на локоть.

- Может быть, когда ты ничего не делаешь, ты тоже совершаешь подобную
ошибку? Ты никогда не задумывался над этим?

Саша повернул голову и посмотрел на Петра.

- Если бы ты был колдуном, то я должен сказать, ты был бы одним из
лучших.

- Господи, но я не колдун и никогда им не буду. - Эта мысль явно
испугала его. - Нет, нет, только не я.

- А все-таки, чтобы ты тогда сделал?

- Я бы пожелал ему смерти! Я бы пожелал, чтобы лес оставался
невредимым, а Ивешка вернулась бы домой. Это прежде всего.

Саша слушал, почесывая голову Малыша.

- И как бы тебе это удалось?

- Что ты имеешь в виду под этим "как"?

- Так ведь это самое главное. Как мы хотим все это осуществить?

- Я думаю, что ты мне это и скажешь.

- Но я спрашиваю тебя. Я говорю это вполне серьезно, Петр. У тебя
хорошая голова, чтобы посылать правильные желания. Ты стараешься думать о
многом, так подумай еще и о том, о чем он не догадывается. Тебе это всегда
удавалось.

Это был очень трудный вопрос. Петр улегся на спину и уставился в
нависшие над ним темные ветки.

- Я бы пожелал... я бы пожелал чтобы Ивешка принимала всегда верные
решения. Это для начала.

- Не плохо, но слишком широко. Успеха можно добиться на чем-то
конкретном.

- Ну и что дальше?

- Так это я тебя спрашиваю. Ты очень хорош для оценки ситуации,
потому что многое знаешь.

- Да, хозяев трактиров, кредиторов...

- Да разве колдуны намного умнее их? Ну так что же ты пожелаешь еще?

- Я хочу, чтобы Ивешка была в безопасности! Разве ты не можешь сам
пожелать этого без всяких увиливаний?

- Быть в безопасности - это значит...

Всякий, кто имеет дело с колдунами, должен знать эти простые истины.

- Боже мой, - вздохнул Петр и закрыл глаза руками. - Ради Бога, давай
лучше немного поспим. - Он задумался еще на какое-то время, и навязчивая
мысль не отпускала его.

Действительно, то, что он пожелал, осуществить будет очень трудно, но
ему показалось, что это может как-то помочь Саше.

- Я пожелаю, чтобы она по-прежнему любила меня.

- Но разве это честно?

- Если речь идет о ее защите, то вполне!

Саша промолчал. Петр еще подумал над этим и над тем, что его
беспокоило, особенно над той проклятой независимостью, которая так
нравилась Ивешке, и в конце концов сказал, полагая, что утром ему будет
гораздо труднее сказать это:

- Тогда пожелай, чтобы я был кем-то таким, на кого она могла бы во
всем положиться.

- Вот это почти верно, - сказал Саша.

- Постарайся как-нибудь пожелать этого. И пока ты будешь заниматься
этим, то пожелай нам перехитрить наших врагов.

- Я не уверен, что это удастся. Это желание требует уточнения.

- Тогда... - Петр вновь подумал о высоких окнах в Воджводе, о
балконах, о задвижках и о ставнях. - Пожелай нам... - Он вспомнил о
детстве, когда начал свой путь наверх из трактирных подвалов, стараясь
заручиться дружбой молодых господ, но всегда обманывался на их счет... -
не забывать о самых дорогих минутах прошлого.

- Это хорошо, - сказал Саша. - А что еще? Что ты думаешь по поводу
Черневога?

Тут Петр медленно покачал головой.

- Не знаю. - Он обнаружил, что так же, как и Саша, не может ничего
сказать на этот счет. Но ему не хотелось так просто уступать: - Пожелай,
чтобы его укусила змея, или медведь задрал его.

- Проснувшегося или спящего? Прямо сейчас, или позже? Тебе не следует
усложнять свои желания. Ведь, например, по соседству может не оказаться ни
одного медведя.

- Хорошо, тогда отыщи его! Господи, разве ты не можешь все предвидеть
заранее? Какой прок от этого проклятого банника, если и он не помогает
тебе в этом? Ладно, давай спать. Мы можем сойти с ума, если будем
разговаривать об этом всю ночь напролет.

- Ууламетс всегда предупреждал, что не следует увлекаться злыми
желаниями.

- Возможно, но сам он редко останавливался перед этим. Разве не так?

- Не останавливался, - заметил Саша, а затем продолжил со вздохом: -
Но все-таки медведь сам по себе не так уж плох.

Слабый стук копыт приближался все быстрее и быстрее, вызывая у него
зловещее чувство преследования...

Саша оглянулся через плечо. Глаза ослепила тьма, Малыш зашипел...

Белая грива хлестала его по лицу, а сзади с треском ломались и падали
ветки. Он мчался верхом, сам не понимая куда, а сзади, вцепившись в его
спину, находился второй наездник... Лошадь уносила на себе двоих...

Волк поднял необычный шум, и Саша проснулся вместе с началом
туманного утра, а над ним склонилась лошадь светлого оттенка, как раз
такая, как он видел во сне.

Белая, в коричневых яблоках лошадь на самом деле смотрела на него,
делая очень знакомые ему движения ноздрями.

Он подскочил, заставляя ее с некоторой обидой отскочить назад, а
затем окликнул, все еще покачиваясь на ногах:

- Хозяюшка?

Ее уши тотчас встрепенулись, уверенно реагируя на его голос. Но они
тут упали, как только начал подниматься со своего места Петр.

- Боже мой, приятель, где ты только раздобываешь их?

- На этот раз у меня не было подобных намерений. Честно признаюсь
тебе: ни единого...

- Так неужели это лошадь того самого извозчика?

- Да, это Хозяюшка.

- Ну и ладно. Господи, да только не отправляй ее назад! Иди сюда,
Хозяюшка. Иди, девочка, сюда, наш Волк очень порядочный парень, и я
отвечаю за его поведение.

Но лошадь испуганно отскочила назад от всех приманок, на которые
пускался Петр. Даже Малыш не привлек ее внимания. Но Саша сплутовал,
опасаясь, что она может сбежать в лес, и пожелал, чтобы она успокоилась, а
затем негромко свистнул. Он стоял вытянув руки, пока она не сделала первый
осторожный шаг, а за ним и второй, и далее пока ее мягкий нос не коснулся
его пальцев.

Старые друзья вызывают в памяти старые воспоминания... Как хорошо
было вновь увидеть ее среди этой наполненной сплошными бедами жизни, как
это здорово - обхватить руками ее шею.

- Бедняжка, извини меня. Но я не собирался забирать тебя сюда, в это
ужасное место.

Она же рассеянно бодала его головой, слегка поскрипывала зубами,
поглядывала вверх, бросая при этом настороженный изучающий взгляд на
Петра, на Волка и на Малыша. И без сомнения, она не раз задавала себе
вопрос, что это за странное сборище было перед ней и что вообще может
делать честная рабочая лошадь в такой компании.

Но происходящее стало казаться чересчур неправдоподобным, а само
присутствие Хозяюшки, как бы он ни любил ее, представляло определенную
угрозу. Ведь он только во сне видел белую лошадь, но никогда не думал, что
это могла быть белогривая Хозяюшка.

- Я хотел вернуть ее сюда в ту самую ночь, когда появился Волк, -