и вообще пустое место.
само здание.
колледжи не пускают, если хотите знать. Говорила я, не тот человек.
Крутит. С университетом заигрывает. Помяните мое слово, вы еще с ним
наплачетесь.
некоторые действия лорда Фиверстоуна вызывают у меня недоумение. Однако,
мне было бы невыразимо тяжело предположить, что он...
дорогая мисс Хардкастл, как вы устали и как ценно ваше время. Вам
совершенно ни к чему утруждать себя скучными мужскими делами.
слегка. Жаль, столько крутились, и никакой тебе радости.
Бледные полуоткрытые губы, седые завитки, блеклые глаза лишились какого бы
то ни было смысла. Мисс Хардкастл показалось, что на нее смотрит маска. И
она молча вышла из кабинета.
мы придаем слишком большое значение жене этого Стэддока?
полностью только один сон, очень важный, конечно, давший нам, хотя и не
совсем точные, но ценные сведения. Тем самым, мы поняли, что
злоумышленники могут использовать ее в своих целях.
менее прозрачным. К настоящему времени наука нашла этому одно объяснение.
Так бывает, когда данное лицо попадает по собственной воле под влияние
враждебной нам силы. Таким образом, мы не видим ее снов и знаем, что она -
под чужим влиянием. Это опасно само по себе. Но это означает, что через
нее мы можем попасть в штаб-квартиру врага. По-видимому, Хардкастл права:
под пыткой он выдал бы адрес жены. Но, как вы сами сказали, если она
увидит его в соответствующем состоянии, вряд ли мы сможем надеяться на
сны. Это - первое возражение. Второе: нападать на врага очень опасно. По
всей вероятности, они защищены, и против такой защиты у нас средств нет.
Наконец, третье: он может и не знать адреса. В таком случае...
исследование (я не принял бы слово "пытка") совершенно нежелательно, когда
исследуемый ничего не знает. Если не прекратить опыта, он не оправится...
если прекратить, останется чувство, что он все-таки знал ответ...
жену.
привлечь его к нам несколько сильнее?.. Я имею в виду, мой дорогой друг,
истинную, глубокую перемену.
везет жену". Возможностей для этого две: на низшем уровне (например, -
страх или похоть), и на высшем, если он сольется с нашим делом и поймет,
что нам надо.
но вы совершенно правы.
э-э-э... психологические плоды... Полагаемся мы - со всею гуманностью,
конечно - и на небольшие неудобства... скажем, он не ел. Сигареты у него
забрали. Нам бы хотелось, чтобы его сознание пользовалось только
собственными ресурсами.
вмешиваться лично мне. Хорошо, если бы он подольше думал, что находится в
полиции. Потом, конечно, следует ему сообщить, что он, собственно, у нас.
Было бы желательно заметить, что это ничуть не освобождает его от
обвинения...
только на страх.
не вполне улавливаю ход вашей мысли. Насколько мне помнится, вы не
поддержали мисс Хардкастл, когда она намекала на прямое вмешательство...
если я ее правильно понял.
не к жене. Я говорю, нельзя полагаться на один страх. За много лет я
пришел к выводу, что результаты его непредсказуемы, пациент может вообще
утратить способность к действиям. Есть другие средства. Есть похоть.
стул, и сейчас они сидели рядом, почти касаясь друг друга коленями.
понял меня, если бы знал. Присутствовал и ассистент, Уилкинс. Ни тот, ни
другой не проявили интереса. Им важно одно: голова живет. Что она говорит,
для них значения не имеет. Я зашел очень далеко. Я спрашивал их, почему же
она мыслит, откуда берет сведения. Ответа не было.
восприимчивее?
власть над Англией, сколько люди, личности. Самая сердцевина человека,
преданная делу, как мы с вами... Вот чего хотим мы, вот чего от нас
требуют. Пока что мы немного добились.
генетическом отношении. Кроме того, человек такого типа не окажет
сопротивления.
возможно более тесным связям... э-э-э... переходящим, я бы сказал, пределы
личности. К взаимопроникновению, к истинному поглощению... Словом, я с
превеликой радостью приму... впитаю... вберу в себя этого молодого
человека.
вот-вот поцелуются. Фрост подался вперед, пенсне его сверкало, глаз не
было видно. Уизер обмяк, рот у него был открыт, губа отвисла, глаза
слезились, как будто он сильно выпил. Плечи его мелко тряслись; вдруг он
захихикал. Фрост лишь улыбался, но улыбка его становилась все холодней и
шире. Он схватил Уизера за плечо. Раздался стук. Большой справочник упал
на пол. Два старых человека раскачивались, крепко обхватив друг друга. И
постепенно, мало помалу, начавшись от слабого визга, раздался нелепый,
дикий, ни на что не похожий, скорее звериный, чем старческий смех...
затолкали в маленькую, ярко освещенную комнату, он не знал, что он в
Беллбэри, а если бы и знал, не испугался бы, ибо думал не о том. Он был
уверен, что его повесят.
руку (он потирал руки, было холодно), он подумал, что вот эта самая рука,
с желтым табачным пятном на указательном пальце, будет скоро рукой трупа,
а потом - скелета. Ему даже не стало страшней, хотя на телесном уровне
признаки страха были... Его потрясла немыслимость всего этого. Да, это
было немыслимо, но совершенно реально.
этого сознание уже не вместило. Какие-то смутные образы мелькнули перед
ним и сразу исчезли. Вернулась главная мысль, мысль о смерти. Перед ним
встала проблема бессмертия, но и она его не тронула. Причем тут будущая
жизнь? Счастье в другом, бесплотном мире (ему не приходило в голову, что
там может быть и несчастье) не утешало его. Важно было одно: его убьют.
Это тело - слабое, жалкое, совершенно живое тело станет мертвым. Есть душа
или нет - теперь неважно. Тело сопротивлялось, и больше ни для чего не
оставалось места.
вентиляции. Собственно, кроме двери и решетки здесь вообще ничего не было.
Белый пол, белый потолок, белые стены, ни стула, ничего - и яркий свет.
надежда сразу угасла. Какая, в сущности, разница, избавятся они от него
при помощи властей, или сами, как от Хинджеста? Теперь он понял, что с ним
тут творилось. Конечно, все они - его враги, и они ловко играли на его
страхах и надеждах, чтобы довести его до полного холуйства, а потом -
убить, или если он не выдержит, или когда он отслужит свое. Как же он
раньше не видел этого? Как мог он подумать, что чего-нибудь добьется от
этих людей?
ноги его не держали, словно он прошел двадцать пять миль. Почему он поехал
в Беллбэри тогда, вначале? Неужели нельзя было понять из первого же
разговора с Уизером, что здесь - ложь на лжи, интриги, грызня, убийства, а
Сертаков Виталий
Русанов Владислав
Белов Вольф
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Вронский Константин