добавил: - Он ищет меня. Ступай следом за мной, оленеец, но смотри, веди
себя хорошо, иначе он велит натянуть твою кожу на барабан.
не спрашивавших, что делает здесь их новый собрат.
зная, что по своему рангу приказы им должен отдавать именно он.
кажется, вознамерился превратить их в свои собственные. Сейчас молодой
император готовился к встрече с Высоким двором, и слуга-южанин помогал
ему переменить одежды.
дворце, и в городе, и на дорогах, ведущих к столице. У этого варвара
было смуглое лицо, характерный горбатый нос, иссиня-черные волосы, как у
множества варьянцев; при всем при том он казался неимоверно высоким.
Корусана, но рост узурпатора подчеркивала его худоба. Длинноногий, как
жеребенок, угловатый и неуклюжий, он выглядел мальчиком-переростком,
которому еще расти и расти, несмотря на то, что ширина его плеч сделала
бы честь любому асанианскому атлету.
кожа, хищные лопасти носа, большой подвижный рот, прячущийся в завитках
бороды. Глаза, вызывающие шок. Янтарные, как у льва, глубокие,
пронизанные золотистыми искрами, зрачки их расширялись, когда он
перебрасывался со слугой короткими фразами.
получал ожидаемого эффекта. Вместо вспышки гнева или волн ярости,
затмевающих разум и ослепляющих зрение, он почувствовал, что всем его
существом овладевает безграничная симпатия.
поворот головы, взгляд через плечо на слугу, пальцы которого погружались
в массу тяжелых волос, белозубая улыбка на темном лице. Слуга замер,
потом расхохотался какой-то его шутке.
песок, и рядом с ним не было никого, кто мог бы о нем позаботиться.
враг, завладевший всем, что мог бы иметь Корусан.
длиннорукий, поеживающийся от неловких движений слуги.
гилени, - у тебя все равно ничего не выходит, а я должен выглядеть
хорошо.
врага.
сами разогнали всех своих слуг со скоростью, достойной душевнобольного,
если не сказать хуже. А для того, чтобы выглядеть хорошо, следует
наконец выбраться из дворца на свежую травку. Что вы скажете о паре
раундов славного боя на мечах?
хищного зверя.
остановить его. Император не сделал этого, и южанин удалился, неслышно
ступая. Корусан неподвижно стоял возле стены.
безукоризненной формы резцы. Его зубы были белы как мрамор, гораздо
белее, чем зубы асаниан.
худой как палка. Кожа на мышцах натянута, округлостей нет и в помине -
одни плоскости и углы.
неприкрытое человеческое существо. Этот не был противен. В чем его сила?
Откуда берется могущество? На правой ладони варвара горел солнечный
знак.
портьеры и рванул ее на себя. Раздался треск, занавеска, клубясь, опала,
и комнату залил поток нестерпимо ярких солнечных лучей. Одну за другой
император сорвал все шторы с окна, выходящего в парк, распахнул рамы, не
заботясь о том, что кто-нибудь может увидеть его наготу. Он чуть
наклонился вперед и сказал в напоенный солнцем простор:
это и есть весь мир и никакого Керувариона не существует. Мне кажется,
что я навек приговорен дышать затхлым воздухом каменных помещений и
таскать на себе мантии асанианских владык. Что скажешь на это,
стражник?
мог разобрать, о чем идет речь.
обнаружено. Однако инстинкт всегда берет верх над логикой.
всему его телу, собирались в ручьи и сбегали к ногам, оставляя на полу
блестящие лужи. Невероятное, невозможное зрелище. Магия. Колдовство.
Рассчитанное на то, чтобы внушать благоговейный страх тому, кто
осмеливается шпионить. Тому, кто недоверчив, враждебен и желтокож.
пальцев, осторожно, неслышно. Что-то вспыхнуло и загорелось в воздухе,
причиняя боль. Он так же осторожно отступил, краешком глаза следя за
пылающим варваром. Император стоял, откинув голову, отдаваясь яростной
ласке жгучих лучей.
нас больший раб - ты или я.
следовать за черным королем. Но не из послушания, нет. Из любопытства,
которое переполняло сейчас всю его сущность.
Глава 22
войне.
состояние души толкало его на разного рода выходки и необдуманные
поступки.
на послеобеденное заседание Высокого двора. Он уже успел побывать на
утреннем заседании, которое соизволил покинуть, не дожидаясь конца
процедуры, что было неслыханным нарушением этикета. Сознавая, что
допустил оплошность, он позволил своему раздражению излиться на Годри,
потом нагишом торчал у окна, выходящего в многолюдный парк, потом вновь
решил посетить Высокий двор, прихватив с собой в качестве стража
оказавшегося под рукой оленейца. Возможно, лишь затем, чтобы
подольститься к лорду Фиразу, который всегда и во всем оказывался прав.
Высокий двор окатил императора мелким дождем косых взглядов. Потом
сановники поочередно поклонились его величеству, демонстрируя выучку,
потом он опять устроился в просторном, заваленном подушками кресле, и
лорд Фираз, на лице которого не мелькнуло и тени упрека, продолжил
беседу с очередным просителем.
головой бубнил что-то о необходимости возвести на свое ложе новую жену
и, кажется, испрашивал на то высочайшего разрешения. Его семимантийное
высочество лорд Фираз указывал досточтимому лорду на более настоятельную
необходимость заполнить прежде вакансии в гаремах его сыновей.
дела так, что ущемленная сторона, уходя восвояси, вовсе не чувствовала
себя таковой.
облачен всего в три из них, но даже и эти покровы казались слишком
тяжелыми для него. Кланяясь, он оступился и чуть не упал, отягощенный
чрезмерным весом. Совсем ребенок, подумал Эсториан, разглядывая круглое
непроницаемое личико, показавшееся ему странно знакомым. Маленькая
фигурка дышала отчужденностью, словно проситель заранее был уверен в
неуспехе своего предприятия.
проступок его отца.
указывало на его родство с тремя знатнейшими домами Асаниана, а также
особами королевской крови.
глубоко сожалел о своем проступке, покрывшем его имя позором. Он умер
достойно и уважительно.
этих стенах, отдаваясь эхом в углах зала. Мальчик был слишком юн или
слишком пунцов, чтобы казаться шокированным этим.