Чтение 38–й страницы книги ~Мир воров~

сковорода-стакан исчезла.

- Очень хорошо. Спасибо. Обманул, говоришь? Вот тебе на! Обокрал?
Ха-ха! Да, что у тебя есть, что мне может понадобиться?

- Только мы в этом нуждаемся, Мизраит, и я не знаю, зачем ты захотел
нас обмануть с этим - особенно меня. У тебя не может быть более выгодных
комиссионных, чем мои.

- Ты можешь удивиться, Ластел. Ты можешь удивиться. Чай!

Девочка нацедила чашку чая и поднесла ее, находясь как бы в трансе.
Мизраит взял чашку, и девочка села у его ног, играя своими волосами.

- Украл, а? Что? Ты мне не сказал. Что?

- Кррф, - сказал Культяпка.

Мизраит сделал небрежный жест свободной рукой, и небольшой "снегопад"
из серой пудры посыпался на коврик, а затем исчез.

- Нет, - Культяпка протер глаза. Когда он смотрел на подушки, они
были подушками; когда он смотрел в сторону, они превращались в слитки
золота. - Не волшебный кррф.

В целом это имело подобный эффект, но в нем не было остроты, особого
нюанса.

- Двадцать грималей черного кррф из Каронны, - сказала Эмоли.

- Украденного у нас обоих, - продолжил Культяпка. - Он был послан мне
одним человеком из Рэнке в качестве платы за оказанные услуги. Твой сын
Марип получил его спрятанным в сыре в хранилище каравана. Каким-то образом
он извлек его из сыра и продал этой женщине, Эмоли.

- Эмоли? Вы хозяйка, э... "Гадкой Лилии"?

- Нет, "Сада Лилий". Есть такое заведение в Лабиринте, прекрасное
местечко для сифилитиков и прочей грязи, - продолжал Культяпка. - После
того, как он ей его продал, кррф исчез. Вчера вечером он принес его мне.
Сегодня вечером наркотик исчез из моего сейфа.

- Марип не мог этого сделать, - сказал Мизраит.

- По части колдовства, не мог - вот почему я утверждаю, что за этим
мог стоять ты. Это что? Шутка?

Мизраит отхлебнул из чашки.

- Хочешь чая?

- Нет. Так что же это?

Колдун протянул наполовину пустую чашку девочке.

- Еще чая.

Он наблюдал за тем, как она шла к самовару.

- Я купил ее из-за походки. Правда, она у нее прекрасна. Со спины ее
можно принять за мальчика.

- Пожалуйста, Мизраит. Для Эмоли это означает финансовый крах, а для
меня - величайшее оскорбление.

- Шутка, а? Ты думаешь, я способен на глупые шутки?

- Я знаю, что иногда ты совершаешь такие действия, причины которых
мне не понять, - ответил он тактично. - Но это серьезно...

- Я ЗНАЮ ЭТО! - он взял в руки чашку, выудил оттуда цветочный
лепесток и растер между пальцами. - Более серьезно, чем ты думаешь, если
мой сын в этом замешан. Он что, _в_е_с_ь_ исчез? Не осталось и крошечного
кусочка?

- Щепотка, которую ты дал моему евнуху, - обратилась Эмоли к
Культяпке. - Она все еще может быть у него.

- Принесите ее, - сказал Мизраит. Челюсть у него отвисла, на минуту
он уставился в свой чай. - Я не делал этого, Ластел. Это сделал кто-то
другой.

- С помощью Марипа.

- Может быть, бессознательной. Посмотрим... Марип достаточно
образован, чтобы почувствовать значимость сыра, и, я думаю, что житейски
он достаточно практичен, чтобы отличить кусок редкого кррф и знать, кому
его можно продать. Но сам он не способен его извлечь колдовскими чарами.

- Ты опасаешься, что он тебя предал? - Мизраит погладил длинные
волосы девочки. - Мы недавно немного повздорили. Относительно его
успехов... Он думает, что я учу его слишком медленно, утаивая... Секреты.
Дело в том, что заклинания - вещь сложная. Суметь произвести одно
заклинание на свет еще не значит суметь его контролировать; для этого
требуются практика и опыт. Он видит, что умеют делать его братья, и
завидует. Я так думаю.

- Ты не можешь прочитать точно, что у него на уме?

- Нет. Это могущественное колдовство в отношении других, но, чем
ближе к тебе человек, тем сложнее его выполнить. Против собственной
крови... Нет. Его мозг закрыт для меня.

Вернулась Эмоли с кусочком пергамента. Она вежливо протянула его
магу.

- Он поделился с другим телохранителем и с вашим сыном. Этого
достаточно?

В центре пергаментного клочка чернели крупицы вещества.

Мизраит взял их между большим и указательным пальцами, и лицо его
исказила гримаса.

- Маркмор! Второй самый могущественный колдун в Санктуарии -
выскочка, которому еще даже не минуло сто лет.

- Твой сын в союзе с твоим самым сильным соперником? - спросил
Культяпка.

- В союзе или в рабстве, - Мизраит встал и скрестил руки.
Телохранитель исчез; подушки превратились в кучу золотых слитков. Он
пробормотал какую-то тарабарщину и широко раскинул руки.

Перед ним появился Марип. Это был красивый юноша: шелковистые
серебристые волосы, яркие черты лица. Он был к тому же разъярен, гол и
очень грозен.

- Отец! Я занят! - он сделал резкий жест и исчез.

Мизраит повторил тот же самый жест, и юноша появился вновь.

- Мы можем проделывать это всю ночь. Не лучше ли тебе поговорить со
мной?

Сын ответил намного менее грозно:

- Это непростительно, - и он поднял руку, чтобы опять исчезнуть;
затем убедился, что Мизраит делает то же самое. - Одень меня.

Один слиток золота исчез, и на Марипе появилась туника из тканого
золота.

- Скажи мне, не находишься ли ты в рабстве у Маркмора?

Кулаки юноши сжались.

- Нет, не нахожусь.

- Ты абсолютно уверен?

- Мы с ним друзья, партнеры. Он обучает меня различным вещам.

- Ты знаешь, что я тебя выучу всему, постепенно. Однако...

Марип сделал движение руками, и груда золота превратилась в кучу
вонючих испражнений.

- Дешево, - сказал Мизраит, сморщив нос. Он повернул свой локоть под
определенным углом, и золото вновь вернулось.

- Разве, ты не видишь, что он хочет тебя использовать в своих целях?

- Я вижу, что он хочет добиться доступа к тебе. Он был достаточно
откровенен в этом.

- Стефаб, - прошептал Мизраит. - Нестеф.

- Тебе требуется помощь моих братьев?

Появились оба старших брата Марипа, встав по обе стороны от Мизраита.

- Что мне надо, так это добиться от тебя разума, - и другим братьям.
- Взять его!

Тяжелые золотые цепи приковали запястья и щиколотки юноши к
неожиданно появившимся в полу кольцам. Марип напрягся и порвал одну цепь;
тогда огромный куб льда сковал его. Лед начал таять.

Мизраит повернулся к Культяпке и Эмоли.

- Вы ослабляете наши усилия своим присутствием.

Золотой брус плавно опустился в руки женщины.

- Это будет вам компенсацией. Ластел, ты получишь свой кррф, раз уж я
взялся за этим проследить. Будь осторожен в течение следующих нескольких
часов. Идите.

Пока они шли к выходу, в комнате стали появляться другие фигуры.
Культяпка разглядел мелькающий силуэт Маркмора.

В фойе Эмоли вручила золото своему евнуху.

- Давайте вернемся в Лабиринт, - сказала она. - Это место опасно.

Культяпка отправил кока-пирата домой, а сам провел остаток ночи,
занимаясь привычным бизнесом, отпуская вино и кррф, торгуясь из-за каждой
монеты. Он сам принял разумную долю кррф - местный сорт - чтобы оставаться
начеку. Но ничего сверхъестественного не произошло, и ничего более
волнующего, чем выбивание глаза одному из посетителей во время спора,
возникшего при игре в кости. Ему пришлось перешагнуть через отдавшего богу
душу бывшего клиента, когда он вышел на рассвете, чтобы запереть таверну.
По крайней мере, у бедолаги хватило приличия помереть снаружи, так что
никакой отчет писать не надо.

Одной из причин, по которой он любил работать в ночные смены, часто
несущие смерть, был интересный городская пейзаж, который можно было
лицезреть на следующий день в Санктуария ранним утром. Солнце к тому
времени уже палит беспощадно, скорее обнажая все окружающее уродство,
нежели скрывая его. Сточные канавы полны помоев и экскрементов.
Немногочисленные изможденные ночным пиршеством гуляки бредут, слегка
пошатываясь, небольшими группками или, находясь в полубессознательном
состоянии, блюют, ожидая первых признаков просветления, чтобы здесь же и
заснуть. Собаки, роющие носами остатки вечерней кормежки - разлагающейся,
гнилой, грязной мертвечины. Он находил мрачное удовольствие во всем этом.
Двойное удовольствие этим утром благодаря тому, что слегка переборщил на
этот раз с кррф, от которого у него внутри все пело смертельную песню.

Он чуть было не пошел на восток, чтобы проверить Мизраита. "БУДЬ