нам воспроизводить лучшее, что есть в обоих мирах. Она создает проекцию
и не совсем Нашего мира, и не совсем Иной Реальности, проекцию, в
которой, к примеру, раненый дух может встретиться и поговорить с нами,
если он не в состоянии сам полностью перейти в Наш мир из-за плохого
самочувствия.
я.
улыбнулся, еще зубастее, чем прежде. - Если вы просто подойдете к этому
столику, сядете вокруг него и наденете шлемы...
я покорно приблизился к столу. Как только я уселся на жесткий стул,
мадам Руфь сказала:
добровиртуальную реальность, попасть, надоти замкнуть круг. Я потянулся
к ближайшему шлему - он оказался тяжелее, чем я предполагал, вероятно,
из-за нелепых "ушей", - и надел его на голову. То, что я ничего не
увижу, я подозревал, но уж никак не ожидал, что заодно и совершенно
оглохну. Шлем словно вобрал в себя все мои ощущения, оставив лишь
пустоту, которую нужно было заполнить.
сидели брат Ваган и Найджел Холмонделей, и я заставил себя потянуться к
ним, взять их за руки, почти не чувствуя своих движений.
сильным, оно помогло мне вспомнить, что я еще должен дотянуться до руки
Холмонделея. Я поборол апатию, навеваемую шлемом. Казалось, прошла целая
вечность, когда мои пальцы наконец коснулись его кисти. Косточки у
Холмонделея оказались тонкими и хрупкими, как у птицы, и я испугался,
что мое прикосновение причинит ему боль.
тут-то все и начнется, но все произошло совсем иначе. Время будто
замедлилось в моем восприятии, искаженном шлемом. Вскоре я уже не был
уверен в том, что держу за руки настоятеля и источника. Разумом я знал,
что это так, но все равно сомневался.
Позже я узнал, что это произошло в тот момент, когда последние двое
соединили руки и замкнули круг. И в тот же миг мне стало так легко, и я
очутился... да, где же я все-таки очутился?
Это был сад, самый прекрасный сад на свете. Цвета казались ярче, чем в
жизни, звуки - чище и сладостнее, а ароматы - острее и понятнее.
сказал Найджел Холмонделей. И тут я вдруг увидел его, хотя еще секунду
назад его здесь не было. Он выглядел так же, как раньше, но как-то
неуловимо изменился - стал более стройным и лицо не такое лошадиное.
зазвенел голос мадам Руфь. И она тоже сделалась видимой. Исчезло ее
произношение базарной торговки, пропали и коронки с зубов, и процентов
шестьдесят ее объема тоже куда-то подевались. Она осталась мадам Руфью,
как и Холмонделей остался Холмонделеем, только теперь она стала ну
настоящей красавицей.
нами.
служаку с плаката полицейского управления Энджел-Сити. Его лицо больше
не выражало ни цинизма, ни усталости.
меня видимым для остальных, но не для самого себя. Для себя я остался
бестелесной точкой зрения. А жаль, интересно было бы узнать, как
выглядит мой идеализированный вариант.
измученным заботами стариком в темной сутане.
не меняет своего облика.
месте. В конце концов, может, и правда лучше оставаться таким, как есть.
Знаете, я увидел в этом саду змея и... прямо не знаю, как это объяснить,
но это правда: змей не ползал на брюхе!
осознав, где нахожусь. - Это Тот Самый Сад!
сообразительности. - Виртуальная реальность перенесла нас в подобие того
места, которым человек наслаждался до грехопадения, ведь мы стали
действительно виртуальными и добродетельными.
Теологические параллели... сомнительны.
заверил его Холмонделей. - На большее мы не претендуем. Ценность символа
определяется заложенным в нем содержанием, и наш с этой точки зрения
воистину бесценен. С такой позиции готовы ли вы примириться с этим
миром?
и обрадовал, то он хорошо это скрыл.
разрушиться, и мы снова окажемся в нашем мире, где, увы, добродетель -
большая редкость, - сказал Холмонделей. - И, как я уже говорил,
добровиртуальная реальность может оказаться полезной... Смотрите! - Он
протянул руку.
реальности библиотечный дух казался таким же вещественным и осязаемым,
как любой из нас, - более вещественным и осязаемым, чем я в своем
восприятии. Брат Ваган изумленно вскрикнул и побежал к духу. Эразм тоже
побежал к настоятелю. Они обнялись.
сразу оставил все сомнения относительно добродетельности
добровиртуальной реальности.
из-за которых появился дух. Некоторые я узнал: апельсин и лимон, гранат
и финиковая пальма. Но другие показались мне странными как по виду, так
и по запаху плодов и цветов. Интересно, растет ли в этом варианте Сада
Древо Познания и что случится, если я отведаю его плодов? "Нужно
спросить того змея", - подумал я, но, когда оглянулся, змей исчез.
Может, оно и к лучшему.
столпились вокруг него и Эразма. Настоятель продолжал: - Никогда, даже в
самых страшных кошмарах, я не представлял, что Зло дерзнет напасть на
нашу мирную обитель.
Общаясь со мной в библиотеке, он писал слова на экране. Оказалось, что
голос духа вполне под стать его ученому виду и очкам, которые так
поразили меня в первый раз, - он был сухим, серьезным и педантичным.
Представьте себе Михаэля Манштейна в роли библиотечного духа, и вы
получите нечто похожее.
Эразм посмотрел на всех по очереди. - Узнаю инспектора Фишера из
Агентства Защиты Окружающей Среды. Внешность второго господина мне тоже
знакома, хотя я и не знаю его имени.
представился Кавагучи, когда Эразм посмотрел в его сторону. - Возможно,
вы почувствовали мою ауру во время пожара. Офицеры из моей команды
способствовали вашему спасению.
узнать двух остальных присутствующих.
пространства, которое они называют добровиртуальной реальностью, для
встречи с тобой, - пояснил брат Ваган.
Голос Эразма вдруг снова сделался печальным. - Теперь они, конечно, все
погибли в огне. Как забавно видеть ее в действии.
признателен, если бы вы сообщили, что произошло в монастыре в тот вечер,
когда случился пожар.
Эразм выглядел очень испуганным. - Я был столь близок к тому, чтобы
навсегда исчезнуть!
показания, - ответил Кавагучи. - Я полагаю, что только вы сможете
достоверно описать, что произошло в Иной Реальности во время поджога.
одиннадцать наших братьев погибли в огне. - Лицо его осунулось. Я
подумал о жестоковыйном кардинале Энджел-Сити и его сомнениях
относительно косметической магии.
исказился. Вспомнил ли он боль? Страх? Не могу сказать. - Они
предупредили меня, что будет в высшей степени глупо, если я кому-нибудь
расскажу, что они со мной сделали. Хотя они очень сомневались в том, что
Андреев Николай
Орлов Алекс
Ильин Андрей
Суворов Виктор
Орлов Алекс
Соломатина Татьяна