заставивших его пройти мимо дома, который он искал, и некоторое время
прохаживаться взад и вперед в полосе солнечного света, пересекавшей соседнее
маленькое кладбище. Быть может, в присутствии этих недвижных груд праха
рядом с кипучей городской жизнью было нечто такое, что усилило его
колебания, но он ходил по кладбищу взад и вперед, будя своими шагами эхо, до
тех пор, пока часы на колокольне не начали во второй раз отбивать четверть и
не вывели его из задумчивости. Как только в воздухе замер звон колоколов, он
стряхнул с себя оцепенение и, подойдя к Дому большими шагами, постучался в
дверь.
совершенно случайно, мистер Пексниф даже извинился - за чтением
серьезнейшего богословского трактата. Рядом, на маленьком столике, стояли
вино и печенье - опять-таки случайно, и мистер Пексниф опять-таки извинился.
По его словам, он уже перестал ожидать гостя, и когда тот постучался в
дверь, собирался разделить это скромное угощение со своими дочерьми.
родительское волнение. Да, они здоровы. Они добрые девушки, сказал он, очень
добрые. Он не берет на себя смелость советовать мистеру Чезлвиту сесть в
кресло или держаться подальше от сквозняка. Он опасается, что, отважившись
на это навлечет на себя самые несправедливые подозрения. Поэтому он
ограничится указанием, что в комнате есть кресло и что от двери дует. С этим
последним неудобством, если ему будет позволено прибавить еще одно слово,
довольно часто приходится встречаться в старых домах.
приехали в Лондон по моей просьбе, не спрашивая о причинах, - приехали,
разумеется, за мой счет.
величайшего изумления.
рукой, - не в моих правилах вводить моих... ну, родственников, что ли, в
какие бы то ни было расходы из-за личных капризов.
почему.
проверено рассудком и испытано путем беспристрастного сравнения. С капризами
так не бывает. Кроме того, я человек не капризный. И никогда не был
капризным.
начнете со мной знакомиться. Вам предстоит проверить это на деле в самом
ближайшем времени. Вы и ваши еще узнаете, что я могу быть тверд, и уж если я
что задумал, меня не собьешь с толку. Слышите?
прямо в глаза собеседнику, - я очень сожалею, что в последнюю нашу встречу
между нами произошел такой разговор. Я очень сожалею, что был так откровенен
с вами. Теперь у меня совершенно другие намерения: брошенный всеми, кому я
доверился, обманутый и обойденный всеми, кто должен был бы оказывать мне
помощь и поддержку, я обращаюсь к вам в поисках убежища. Я хочу, чтобы вы
стали моим союзником, чтобы вас соединял со мной личный интерес и надежды на
будущее, - он с особенным ударением произнес эти слова, хотя мистер Пексниф
настойчиво просил его не беспокоиться, - и с вашей помощью последствия самой
гнусной низости, лицемерия и коварства обрушатся на головы истинных
виновников.
руку. - Вам ли сожалеть о тем. что вы думали обо мне несправедливо! Вам ли,
с вашими седыми волосами!
бы эта доля человеческого наследия у меня общая со всеми людьми. Но довольно
об этом. Я сожалею, что так долго чуждался вас. Если б я узнал вас раньше и
раньше начал обращаться с вами, как вы того заслуживаете, я, возможно, был
бы счастливее.
знаю. Похожи они на вас?
вдовец, - возродился ангел на земле - не я, но их родительница, святая
женщина!
духовном!
Я сделал все, что мог, сэр.
близко?
дверью с самого начала разговора и до последней минуты, но тут поспешно
ретировались. Стерев следы родительской слабости со своих глаз и, таким
образом, дав дочерям время подняться наверх, мистер Пексниф отворил дверь и
ласково крикнул в коридор:
Пексниф, - и приведи с собой сестру.
вниз (воплощенное послушание!), напевая на ходу.
гостя, сидевшего вместе с их милым папой. Невозможно изобразить, как обе они
замерли в немом изумлении при его словах: "Дети мои, это мистер Чезлвит!"
Когда же мистер Пексниф сказал им, что они теперь друзья с мистером
Чезлвитом и что добрые и ласковые речи мистера Чезлвита потрясли его душу и
проникли в самое сердце, обе мисс Пексниф воскликнули в один голос: "Слава
богу!" - и бросились на шею старику. И обняв его с таким пылким чувством,
которое просто не поддается описанию, они потом не отходили ни на шаг от его
кресла, ухаживали за ним и вообще веди себя так, будто никогда не мечтали о
другом счастье на земле, кроме возможности предупреждать все его желания,
служить ему, излить на закат его- жизни всю ту любовь, которая могла бы до
краев заполнить их существование с самого детства, если бы только он сам -
милый упрямец! - согласился тогда принять эту бесценную жертву.
мистера Пекснифа.
опускающийся взор, до сих пор набожно возведенный горе, с тем выражением,
какое стихотворцы исстари приписывают птичке, испускающей последний вздох
при раскатах грома и блеске молнии.
вероятно, сказали бы клеветники, что у старика могла появиться мысль о
завещании:
автографы сами по себе не имеют ценности, но истинная любовь конечно оценит
их.
беспокойтесь, милые мои, я не так скоро вас забуду, Чарити и Мерси, чтобы
мне понадобились напоминания. Кузен!
стоял все это время.
скользнув на стул, - хочу ли я сделать то, чего желаете вы?
добрые; однако вам едва ли известно, что такое стариковские причуды. Вы не
знаете, каково поддакивать старику во всех его пристрастиях и
предубеждениях, потакать его предрассудкам, слушаться его во всем, терпеть
подозрительность и придирки и тем не менее всегда с одинаковым усердием
прислуживать ему. Когда я вспоминаю, сколько у меня недостатков, и
недостатков поистине исключительных, судя уже по тому, как несправедливо я
думал о вас, - мне кажется, я не смею рассчитывать на вашу дружбу.
тягостным размышлениям? Было более чем естественно с вашей стороны сделать
одну незначительную ошибку, когда во всех других отношениях вы нисколько не
ошибались и оказались безусловно правы, - к сожалению, безусловно и
бесспорно правы, - видя всех окружающих вас в самом черном свете!
более подобострастно, - что хотя мы и оплакиваем наше тяжкое несчастье, то
есть то, что нас поставили на одну доску с людьми низкими и корыстными, все
же мы этому не удивляемся. Дорогие мои, помните, мы об этом говорили?
позволяли себе утешаться мыслью, что истина все же победит и добродетель
восторжествует, - но не часто. Милые мои, вы помните Это?
вопрос!
почтительно, - в той маленькой, скромной деревушке, где мы, если