бросай. А не то головка может снова выскочить из ямки.
продолжала осторожно прикасаться к синяку кончиками пальцев.
сохраняло серьезное выражение, Бобби почудилась в его голосе легкая улыбка.
были открыты, но смотрели в никуда. Кэрол второй раз потеряла сознание.
***
намочил его в холодной воде. Нижняя половина окна там была из матового
стекла, но если бы он поглядел через верхнее прозрачное стекло, то увидел
бы, как к дому подъехало такси с его матерью. Но Бобби не поглядел, он
старательно выполнял поручение. Не вспомнил он и о кольце с зеленым
брелоком, хотя оно лежало на полке прямо перед его глазами.
спинкой, держа Кэрол на коленях. Бобби заметил, какими загорелыми уже были
ее руки по сравнению с остальной кожей, которая была чисто и ровно белой
(кроме лиловых синяков). "У нее на руках словно надеты нейлоновые чулки", -
подумал он, и ему стало немножко смешно. Глаза у нее начали проясняться и
следили за движениями Бобби, когда он пошел к ней. Но все равно Кэрол
выглядела не очень чтобы - волосы спутаны, лицо все в поту, а между ноздрями
и в уголке рта подсыхали ниточки крови.
у ручки кресла. Кэрол чуть-чуть выпрямилась, благодарно подставляя лицо
прохладной влажности. Тед стер кровь у нее под носом, потом положил
полотенце на угловой столик. Он откинул слипшиеся волосы Кэрол с ее лба.
Когда пара прядей снова упала ей на лоб, он занес руку, чтобы снова их
откинуть.
Ладонь на мокром лбу Кэрол замерла. Глаза Бобби встретились с глазами Теда,
и они обменялись одной мыслью: мощная телепатия, состоявшая из единого
слова: "ОНИ".
открылась, и в ней возникла Лиз. С ключами в одной руке и шляпкой (той, что
с вуалеткой) в другой. Позади нее по ту сторону вестибюля дверь в жаркий мир
снаружи была открыта. Бок о бок на крыльце, на коврике с "Добро пожаловать"
стояли два ее чемодана, там, куда их донес таксист.
момент, видел все больше и больше того, что увидела его мать, когда
вернулась из своей катастрофической поездки в Провидено: ее сын на коленях у
кресла, в котором старик, который ей никогда не нравился и не внушал
доверия, сидит с девочкой на коленях. У девочки ошеломленный вид. Ее волосы
слиплись от пота. Блузка с нее сорвана - лоскутья валяются на полу - и, хотя
ее собственные глаза сильно заплыли, Лиз, конечно, заметила синяки Кэрол -
один на плече, один на ребрах, один на животе.
вневременной четкостью: два подбитых глаза (собственно говоря, правый глаз
был лишь злым блеском в посиневшей припухлости), вздувшаяся, лопнувшая в
двух местах нижняя губа, все еще в присохшей крови, будто в мерзкой засохшей
помаде, сдвинутый на сторону нос, крюком нависший надо ртом, будто нос
ведьмы из комикса.
Где-то раздался выхлоп. Где-то закричал мальчик: "Да ну же, ребята!" А
сзади, с Колония-стрит, доносился звук, который для Бобби особенно сильно
ассоциировался с его детством вообще и этим четвергом в частности: Баузер
миссис О'Хары лаял, все дальше вторгаясь в двадцатый век, "руф-руф-руф".
узнать, он должен был узнать. Он подбежал к ней, уже почти плача от страха -
но и от горя: ее лицо, ее замученное лицо! Она была совсем не похожа на его
маму. Она была похожа на старуху, которой место не на тенистой Броуд-стрит,
а "там, внизу", где люди пьют вино из бутылок в бумажных пакетах и не имеют
фамилий. - Что он сделал? Что этот подонок сделал с тобой?
Однако схватила его и так вцепилась в его плечи, что ее пальцы больно
вонзились в его кожу. Подержала его и отстранила, не взглянув.
Сейчас же отпусти!
колен, - даже и теперь он бережно не прикасался к ее поврежденному плечу. Он
встал, расправив брючины, аккуратный машинальный жест, в котором был весь
Тед. - Видите ли, ее избили. Бобби нашел ее...
ухватила вазу и швырнула в него. Тед наклонился, но недостаточно; ваза низом
задела его макушку, подпрыгнула, будто камешек, пущенный скакать по
поверхности воды, ударилась об стену и разлетелась черепками.
плохого не делал!
на какой они лад, лишь бы они были детьми!!!
Бобби увидел розочки крови в редких волосах на его макушке, где ваза
оставила свой след.
ничего, а потому она ухватила столик и швырнула. Столик ударил Теда в грудь,
заставил его попятиться. Он бы упал на пол, если бы не кресло с высокой
спинкой. Тед рухнул в него, глядя на нее широко открытыми непонимающими
глазами. Губы у него тряслись.
Синяки выделялись на нем, как родимые пятна. - Ты научил моего сына помогать
тебе?!!
поперек живота. - Он ничего плохого ей не делал, он...
было столько же силы, как в нем, когда он нес Кэрол из парка вверх по
склону. Она швырнула его через комнату. Бобби ударился об стену. Голова его
откинулась, затылок стукнулся о настенные часы, они упали на пол и
остановились навсегда. Перед глазами поплыли черные точки, заставив его
коротко и невнятно подумать (готовятся к захвату, раз на объявлениях теперь
его фамилия) о низких людях. Потом соскользнул на пол, попытался устоять на
ногах, но колени подогнулись.
взгляд на Теда, который сидел в кресле с высокой спинкой, а столик лежал у
него на коленях, и ножки почти втыкались ему в лицо. Теперь кровь капала и
из одной щеки, а волосы из седых стали ржаво-красными. Он попытался
заговорить, но из его груди вырвался сухой корежащий кашель старого
курильщика.
сдернула с тебя штаны и с корнем вырвала бы твою грязную штуковину!
выражение, которое Бобби уловил в том ее глазу, который вообще был виден, -
презрение, обвинение - заставило его заплакать еще сильнее. Она не сказала;
"И ты тоже!", но он прочел это у нее в глазу. Потом она опять накинулась на
Теда:
пальцем, и даже сквозь слезы Бобби увидел, что с него исчез ноготь, который
был на месте, когда она уехала в "мерее" мистера Бидермена, - остался только
кровавый рубец. Голос у нее был придушенный, но словно бы начинал звучать
громче, когда переваливал через ее распухшую нижнюю губу. - Сейчас я вызову
полицию. Если ты хоть что-то соображаешь, так сиди смирно, пока я буду
звонить. Просто прикуси язык и сиди смирно. - Голос ее все поднимался,
поднимался... Пальцы, исцарапанные, распухшие в суставах, с изуродованными
ногтями, сжались в кулаки, которыми она погрозила ему. - Если попробуешь
сбежать, я тебя догоню и располосую самым длинным моим кухонным ножом. Вот
увидишь! Прямо на улице, чтоб все видели, и начну с той штуковины, которая
доставляет вам.., вам, мальчикам.., столько беспокойства. Так что сиди
смирно, Бреттиген. Если хочешь дожить до тюрьмы, не шелохнись!
сидеть со столиком на коленях, а из его щеки текла кровь. Бобби скорчился
рядом с упавшими часами, теми, которые его мать выиграла за рекламные
вкладыши. В окно на ветерке от вентилятора Теда врывался неумолчный вопль
Баузера: "руф-руф-руф".
вами, - ужасно, и я вам глубоко сочувствую... Но это случилось с вами, а не
с Кэрол.
бледном лице стали совсем огромными, рот раскрылся.
набирать номер и медленно обернулась к ней. - Зачем они сорвали с вас
платье?
Контровский Владимир
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Майер Стефани
Афанасьев Роман