read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



отскочили от скалы на сотни ярдов, оставив позади себя сломанные деревья и
развороченную землю. Острые обломки сорвали со стволов кору. Стройные
кампешевые деревья лежали в стороне от раздробленных пней, еще недавно
служивших им опорой.
Аборигены испуганно смотрели на открывшуюся перед ними картину. Они
думали, что все это сделала молния. Для них молния была не явлением природы,
а зловещим существом, чью мощь следует уважать.
Несколько дней назад абориген из окрестностей реки Ливерпуль (его звали
Гурмалулу) дал мне рисунок, сделанный на куске коры; по его словам, рисунок
изображал молнию. Это была искривленная фигура человека со сведенными вместе
руками и ногами, к коленям и локтям которого прикреплено по два предмета.
Гурмалулу сказал, что это каменные топоры. По бокам были нарисованы какие-то
странные рыбы, а у ног человека - кости рыбы, которую он съел.
Гурмалулу недостаточно хорошо говорил по-английски, чтобы пояснить
смысл рисунка, но сопровождавший его абориген из миссии предложил такое
объяснение:
- Когда налетает ураган, молния начинает вот так искривляться.
Поднимается вместе с ветром и прыгает вниз, разрубает деревья, как топором.
Когда молния налетает на дерево или скалу, все грохочет. Когда буря стихает,
молния спускается, прячется в листьях. Молния, совсем как лист любого
дерева. Никто не знает, на каком дереве она живет. А подойдешь к такому
дереву - и конец... Рыба на картине очень опасная. Она может убить
человека...
Чуть подальше, у края плоскогорья, протекал ручей. Родившись далеко на
плоскогорье, он с шумом низвергался с крутого откоса, образуя глубокий
чистый бассейн.
Это был тот самый водопад, над которым кружил наш "Дрэгон", когда я
впервые летел над окрестностями Оэнпелли. Тогда я взирал на него с высоты с
чувством превосходства; теперь, стоя у подножия утеса, я чувствовал себя
маленьким и ничтожным.
Было очень жарко, и мне захотелось выкупаться. Рядом со мной стоял
Дэвид, один из сопровождавших нас аборигенов. Дэвид носил рубашку военного
образца и шорты и явно этим гордился. Жена Дэвида была та самая стряпуха,
которая готовила несъедобные лепешки. Дэвид, по-видимому, не слишком страдал
от этого. Правда, он был худощав, но зато выносливый и сильный; он хорошо
ездил верхом.
- Разоблачайся-ка, Дэвид, - сказал я ему, - и давай в воду!
Дэвид поколебался, потом, отойдя за дерево, принялся раздеваться. Я
мигом стянул с себя одежду и выпрямился, подставив разгоряченное тело
ветерку.
Дэвид вскоре присоединился ко мне, и мы вместе вошли в воду.
Вудхарт и два других аборигена уже плескались в воде. Один из
аборигенов плавал, как дельфин. Австралийцы вообще превосходные пловцы. Они
могут долго плыть под водой.
Течение вынесло нас к песчаному пляжу, испещренному следами животных и
птиц, приходивших сюда на водопой.
Дэвид прочитал мне следы: бандикут, водяная крыса, ржанки, валляби,
динго. Он сообщил мне местные названия птичек, чьи лапки отпечатались на
песке у самой воды. Дэвид нарисовал целую картину:
- Здесь остановился динго, напился воды, а потом катался по земле.
Здесь стоял орел. Он быстро улетел. Бил крыльями по песку. Бандикут прошел
здесь, потом побежал...
Я знал, что Дэвид различает следы всех знакомых ему людей, но, желая
своими глазами убедиться в этом, я попросил его постоять за скалой; два
других аборигена, Вудхарт и я отпечатали рядком на песке след своей левой
ноги. Потом мы позвали Дэвида. Еще за несколько футов от наших отпечатков он
совершенно точно определил, кому принадлежит каждый из них. Для этого ему
достаточно было беглого взгляда.
Позднее, когда я отдыхал, лежа на траве, трое аборигенов подошли ко
мне. Опустив глаза, Дэвид застенчиво сказал:
- Мы нашли еще следы. Пошли посмотрим?
Я пошел за ними к песчаному пляжу, скрытому от глаз группой чайных
деревьев. Показав на следы, доходившие до самой воды, Дэвид спросил:
- Чьи это следы?
Я долго рассматривал следы. Их явно оставил ребенок. Рядом с ними видны
были следы динго, прошедшего в том же направлении. У воды виднелись два
круглых отпечатка, как если бы ребенок там присел. Рядом была отметина от
лежавшего на песке копья.
Динго тоже садился. Можно было разглядеть чуть заметный след от его
хвоста. Далее следы терялись в мелководье.
Я чувствовал, что меня дурачат. Молчание аборигенов было слишком
сдержанным, а выражение лиц - притворно сосредоточенным.
Подражая важному оратору, я торжественно заявил:
- Джентльмены, эти следы-отпечатки ног удивительного ребенка. Этой
девочке шесть лет, и в какой-то схватке ее ранили копьем в спину. Она
приручила динго и берет его с собой на охоту. Девочка и динго передвигались
очень странным образом. Девочка ставила ногу на землю, потом поднимала ее
так аккуратно, что совсем не разбрасывала песок. Точно так же ступал и
динго. Чтобы так пройти по берегу, динго потребовалось полчаса... Короче
говоря, эти следы изобразил Дэвид.
Я думал, что моя речь рассмешит аборигенов, но они слушали со смущенным
видом, как если бы их укоряли за плохо выполненную работу. Перебросившись
несколькими словами, они уставились на следы так серьезно, как молодой
художник, выслушивающий замечания известного критика.
Дэвид отломил веточку с дерева и, опустившись на колени, начал
трудиться над каждым следом. Он разбросал немного песка позади каждого
отпечатка, смазал чересчур отчетливые края следов, разрыхлил песок вокруг
них... Наконец, он поднялся с колен и сказал с видом победителя:
- Теперь следы хороши. Теперь не скажешь, что это я их сделал.
- Верно, - согласился я.
Наблюдая за Дэвидом, я понял, как хорошо он знает процесс образования
отпечатка. В том месте, где один край отпечатка лапы динго пришелся на
камень, он углубил другой след, как если бы вся тяжесть животного пришлась
на другую лапу.
Но пора было собираться. Мне не хотелось покидать это место. Я прошел к
краю бассейна, куда с шумом падала вода. На скале, с которой низвергался
водопад, сидел белоголовый морской орел и смотрел на меня. По словам Дэвида,
он устроил себе там гнездо.
Скала отбрасывала прохладную тень. Поддавшись непреодолимому желанию, я
нырнул и поплыл к водопаду. Ухватившись за выступ отвесной стены, окружавшей
бассейн, я позвал аборигенов.
Они что-то крикнули мне в ответ. Я поплыл вперед, почти до самой стены
водопада.
Вода подо мной волновалась и бурлила. Мягкие струи поднимали меня,
обвивали мощным объятием, потом отступали, а я раскачивался на поверхности,
как пробка. Брызги падали мне на лицо, попадали в глаза... Я чувствовал
себя, как ребенок, взобравшийся на высокое дерево несмотря на запрещение
старших.
Но рев и толчки бурлящей воды и густая водяная пыль словно превратили
меня в ничтожную песчинку перед лицом стихии. Мне стало страшно, и я быстро
поплыл назад.
Стоя на твердой почве рядом с тремя аборигенами, но все еще чувствуя
себя, как ребенок, отставший от матери, я спросил:
- Почему вы не поплыли со мной? Там очень хорошо.
- В таких местах водятся крокодилы, - ответил Дэвид.

"38"
"ИЗОБРАЖЕНИЯ В ПЕЩЕРЕ"
Гурмалулу - рослый красивый мужчина с реки Ливерпуль - был художником,
сам того не сознавая. Он отличался скромностью; его жена, наоборот, была
легкомысленной женщиной. Случалось, она убегала с другим мужчиной, и тогда
Гурмалулу ее бил.
Из слов его родичей я заключил, что в семейной жизни ему не повезло. Но
родичи гордились его рисунками. Их гордость возросла, когда я дал ему табак
за рисунок, изображавший молнию.
С этого момента они все время держались возле него. Когда он приносил
мне очередное произведение, его всегда окружала группа возбужденных людей.
Обычно один из родственников брал рисунок из рук Гурмалулу и протягивал его
мне с видом антиквара, показывающего состоятельному клиенту подлинное
творение Пикассо. Потом они окружали меня, а Гурмалулу скромно держался
сзади. Они расценивали любое мое восклицание или слово похвалы как повод для
повышения стоимости рисунка и начинали радостно переговариваться между
собой. Сам Гурмалулу хранил молчание.
Неодобрительное замечание с моей стороны всегда сильно огорчало
родственников, но не производило почти никакого впечатления на самого
художника.
Расквитавшись со всеми родственниками табаком, я просил, чтобы мне дали
поговорить с Гурмалулу наедине. Они с готовностью уходили, отчаянно дымя.
Тут я давал табаку Гурмалулу и беседовал с ним о рисунках.
Однажды он подошел ко мне вместе с двумя пожилыми мужчинами, которых я
прежде не видел. Гурмалулу протянул мне маленький рисунок, сделанный на
коре. Судя по тому, как держались он и его спутники, этой работе придавалось
большое значение. На сей раз Гурмалулу преодолел свою застенчивость и
держался гордо.
На коре был изображен обрядовый пояс из перьев. Бесхитростный и точный,
рисунок сразу привлек мое внимание.
Молчание трех аборигенов и их особое почтение к рисунку тоже
подействовали на меня. Прежде чем одарить их табаком, я их тепло



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 [ 38 ] 39 40 41 42
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.