Чтение 38–й страницы книги ~История одной судьбы~

время затыкала критикам рты.
На войне малейший самообман нередко приводил людей к гибели. Обман
нарастает, как лавина. Ложь ложью погоняет. Сводка о молоке была фальшивой.
Анна еще не знала подробностей, но это-то она знала. Не упоминайся в сводке
"Рассвет", она, может быть, прошла бы мимо, но "Рассвет" не мог выполнить
план на сто девять процентов...
Она позвонила Тарабрину.
- Иван Степанович, хочу съездить в "Рассвет".
Тарабрин даже не спросил - зачем.
- Пожалуйста. Можете взять машину. Я буду в городе.
В Мазилове Анна проехала прямо на ферму.
- Ну как, девочки, дела?
Дневная дойка только что кончилась. Зоя Черемисина, одна из лучших
доярок, откинула с ведер марлю.
- Смотрите. Это от всей моей группы.
- Маловато.
- Кормим слабо.
- А вас премировать собираются.
- Не откажемся...
Анна нашла Мосолкину.
- Марья Филипповна, как у вас план?
- Что-то около ста.
- А в Кузовлеве?
- Поменьше.
- А как же в сводке?
- А это уж вы Василия Кузьмича спрашивайте...
Василий Кузьмич был где-то на сенокосе, его нашли, привели, он вошел
обрадованный, улыбающийся. Он уважал Анну, считал ее чуть ли не
представителем "Рассвета" в райкоме.
- Василий Кузьмич, откуда такие проценты?
Поспелов невозмутим.
- А это мы немножко вперед. Перестраховываемся.
- Да, но откуда их взяли?
В глазах Поспелова мелькнула лукавая улыбка.
- Ловкость рук, и никакого мошенства. Резервы, резервы, Анна
Андреевна...
Анна нахмурилась.
- Я серьезно спрашиваю. Спрашиваю вас как секретарь райкома. Откуда вы
взяли молоко? Было молоко или это приписка?
Поспелов вдруг понял, что Анна не шутит, что она рассержена, и заерзал
на стуле, как грешник на сковороде.
- Было, Анна Андреевна, было. Честное слово, - как-то невнятно
пробормотал он. - Купили. Купили и сдали в счет плана.
Анна окончательно помрачнела.
- У кого? Где? Вы объясните, Василий Кузьмич. Меня очень интересует это
молоко.
Поспелов потупился.
- Это не молоко. Это масло. Мы маслом сдали.
Анна пристально посмотрела на Поспелова.
- Вы меня не обманываете?
- Анна Андреевна! Купили масло и сдали.
- Где?
- В райпотребсоюзе.
- Как же вы до этого додумались?
- Подсказали.
- Кто?
- Ну, это я не скажу.
- Много купили?
- Весь излишек.
- А деньги откуда взяли?
- Сами знаете, деньги у нас есть.
- Не ожидала я этого от вас, Василий Кузьмич...
Анна вернулась в город. Поехала на склад райпотребсоюза.
- Масло получали в этом месяце с маслозавода?
- Получали.
- Где оно?
- Продано.
- Кому?
- Населению.
- Врете. В магазины масло не поступало.
Легкое замешательство.
- Продавали со склада.
- Кому?
- Ну... Кто обращался.
- А кто обращался?
- А мы не знаем...
Здесь трудно подкопаться. Масло получено и продано. Может быть, даже в
одни руки. Но деньги получены. За все масло. Все в порядке.
Анна поехала на маслозавод. Дудаков, директор завода, считался хорошим
хозяйственником. Вежливый товарищ, с незаметным лицом, в недорогом зеленом
венгерском костюмчике.
- "Рассвет" в этом месяце много масла сдал?
- Порядочно.
- А сколько именно?
- Сейчас уточним... Алексей Ильич!
Перед Анною предстал собственный муж.
- Сколько молока "Рассвет" сдал в июне, Алексей Ильич?
Алексей взял счеты.
- Сейчас сочтем.
Он защелкал костяшками.
- Это ты что пересчитываешь? - догадалась Анна. - Масло в молоко?
Он не ответил ей, закончил подсчет, назвал количество молока в литрах.
Анна гневно посмотрела на Дудакова.
- Вам "Рассвет" сдавал молоком или маслом?
- Молоком.
- А они говорят, маслом.
Дудаков невозмутимо смотрел на Анну.
- Они что-то путают.
Анна попросила показать квитанции. Сдаточные ведомости оформлены на
молоко. По документам все везде правильно. Она ни с чем вернулась в райком.
Не так-то легко опровергнуть сводку.
С Алексеем они встретились за ужином.
- Чего это тебя понесло на завод? - сразу обратился он к жене.
- Да, понимаешь, Алеша, молока не было и молоко сдали, - доверчиво
объяснила она. - Нельзя же такие вещи допускать.
- Какие? - насмешливо спросил он. - К примеру, я хочу сдать масло.
Пошел на рынок, купил, сдал. Разве возбраняется?
- А сдавали все-таки масло? - поймала его на слове Анна.
- Конечно, - подтвердил он.
- Ваше же масло? От вас на склад, а со склада обратно?
- А его и не возили вовсе, - насмешливо объяснил Алексей. - Двигались
одни накладные. А оно как лежало, так и лежит без движения.
- И все это проводил ты?
- А кому же еще!
- Но ведь это мошенничество.
- Чем?
- Вот почему нельзя купить масла в магазинах! Вот как прячут дурную
работу...
Алексей участливо посмотрел на жену.
- По-детски думаешь, а пора бы уже повзрослеть.

XXXVIII

Анна не спала ночь. Она сама на себя сердилась, но что ж поделаешь? Не
защищаться же фальшивыми сводками от критики. Она понимала, что сводка
передана в Пронск, что в Пронске довольны. Понимала, что исправлять сводку,
снижать проценты - более чем неприятно. Она это понимала так же хорошо, как
и то, что Тарабрин не захочет выступить в роли унтер-офицерской вдовы. Она
не знала что делать. Но терпеть обман она не могла.
Она рано пришла в райком. Раньше Тарабрина. Предстоял неприятный
разговор. Но Анна не торопилась, даже оттягивала встречу, пока, наконец,
дверь не приоткрылась и не показалась голова Клаши.
- Анна Андреевна! - позвала она. - Вас просит Иван Степанович.
Анна поднялась тотчас. Тарабрин не любил ждать. Она пересекла приемную,
на мгновение задержалась у двери кабинета.
Клаша уже сидела за своим столом.
- Один? - спросила Анна.
- Один, один... - торопливо сказала Клаша.
Тарабрин сидел, подперев голову рукой, читал какую-то бумагу, глаз его
не было видно, виден был только открытый лоб.
"Хороший лоб, - подумала Анна. - Умный человек Тарабрин. Но какой-то уж
очень чистый лоб, ни морщинки на нем. Как мрамор".
- Звали, Иван Степанович?
Тарабрин поднял голову. Он редко улыбался. Посмотрел на Анну и
улыбнулся ей.
- Садись, садись, Анна Андреевна. Хорошо, что зашла.
Анна села, молчала, ждала, что скажет Тарабрин.
Но Тарабрин тоже молчал.
- Бюро в час? - спросила Анна.