выдернул из седла и поволок за собой. Степняк заорал дурным голосом. Еще бы!
Заорешь тут, если тебя волокут за скачущей галопом лошадью да еще - за
вывихнутую руку!
чьих-то ворот.
своей кривой сабелькой. Щас! Разогнался!
- попытался сигануть верхами через забор, но лошадка его зацелилась копытами и
рухнула вместе со всадником. Дворовая живность прыснула в стороны. Лошадь
жалобно заржала, но поднялась. Ее хозяин - нет.
решили не рисковать и не ввязываться в драку.
порадоваться. Захватить такой корабль - не по их скромным силенкам. Уходят - и
слава Богу!
дрались с Халли, подоспела подмога. Теперь на нурмана наседали четверо пеших, а
еще трое, верхами, крутились поблизости, вертя пиками. Нурман отмахивался,
прижавшись спиной к стене длинного склада. Он остался один. Его жена лежала
навзничь шагах в десяти. Шлем слетел с ее головы, размотавшаяся коса - в пыли,
лицо окровавлено. Судя по тактике степняков, они намеревелись взять Халли
живым.
выскочили еще трое печенегов. Двое тут же осадили коней, а третий, наоборот,
прибавил, подлетел к дому, у которого кипела драчка, но с другой стороны. Не
останавливая коня, степняк ловко встал на седло, а с седла прыгнул прямо на
крышу.
срубил одного, второй успел натянуть лук, Сергей поднял Пепла на дыбы, лошадь
степняка шарахнулась, и стрела прошла мимо.
полезнее, если бы он смолчал.
прыжок, сшиб одного из пеших и прорубил бок ближнего всадника. И отскочил
раньше, чем кто-либо из степняков зашел ему за спину.
был очень силен, а щит изрядно порублен. Пика пробила его насквозь и проткнула
левую руку нурмана. А печенег выдернул из чехла лук.
приближался, и печенег ждал, намереваясь бить наверняка.
укоротился на полголовы.
свесившегося с края крыши печенега, подпрыгнул и ткнул степняка в лицо.
уже раненной ноге.
свалился раненый степняк, и нурман упал.
храбрый пустился наутек, обогнул дом и попытался спрятаться внутри, нырнув в
окно. Духарев замахнулся, намереваясь разрубить степняку поясницу, но тут
обнаружил, что печенег зацепился налучем и застрял. Меч Сергея плашмя опустился
на тощую мозолистую задницу. Печенег завизжал и задрыгал ногами.
Гололоба. Печенегов, намеревающихся драться, на площади не наблюдалось.
он выдернул его из окошка, взял за шиворот и хряснул о стену. Степняк сразу
перестал дергаться. Сергей обрезал с печенегова лука тетиву и с ее помощью
быстро и качественно упаковал пленника, для надежности прикрутив руки к ногам.
Закончив, подошел к Халли.
окровавленными руками в скользкую от крови рукоять. И лужа крови расползалась
от него, застывая на солнце яркой блестящей пленкой. Дьявол! Нурман умирал!
из пыли косу, положил на не по-женски окольчуженную грудь.
придавил кашель. - Сожги ее... Со мной... С оружием...
последний раз сжались на рукояти. - 0-один! - выдохнул он кровавой пеной. -
0-один! Я иду-у!
зато - в Валхалле!"
головы железную шапку, сказал:
рот, свистнул, сзывая своих. . Гололоб и Устах уже были тут. У Гололоба левая
рука замотана окровавленной тряпкой.
овца, висел связанный печенег.
народ: мужчины, женщины, малышня.
славянина, судя по физиономии*
югу, красная ромей-ская галера.
Разберитесь с народом, может, где недобитые степняки остались, надо все дома
обыскать. Живых - мне. Трупы - на площадь. Дрова тоже на площадь. Устах, Машег,
берите пленных и за мной, к башне.
дороге Духарев захватил пару сломанных печенежских копий с широкими
наконечниками. Пусть печенежское железо развязывает печенежские языки. Поглядел
на солнце, прикинул время... Может, здесь, в городе, и заночевать? Ладно, там
видно будет.
погрузил в них наконечники копий.
ждет, но собирались держаться достойно.
неохотно отошли. Устах с удивлением взглянул на друга. Он не понимал, зачем
лишать народ развлечения. Но зачатки прежней морали еще не до конца выветрились
из Сергея. Будь они с Устахом вдвоем, он охотно передоверил бы другу "грязную"
работу. Ничего! Попадись Серега копченым, они бы точно церемониться не стали. И
ему следует научиться без эмоций выжимать у врагов информацию здешними
методами. А вот делать это на глазах у таганских детишек совсем не обязательно.
автомобилиста, трупы, шевелящиеся в пламени...
куда-то...
Может, молится Единому, просит прощения за языческое действо?
пятеро. Вот о чем думает Духарев. И еще о том, что вызнали у пленных. О пленном
хузарине, о хане Албатане, что возит в сумке собственного бога, не боится в
степи никого и никогда не отступает. О сотне степняков, что идут за ханом. О
том, что золото - действительно Игорево, раз названо имя Скапэ-Скарпи, а
значит, где-то в бескрайней степи рыщут отряды киевлян и тоже очень хотят
встретиться с теми, кто увел у них из-под носа добычу.
как рассчитывали, потому что в Тагане не нашлось ни одного судна размером
больше рыбачьей лодки. И еще о том, что между нижним Доном, куда предлагает
идти Машег, потому что там живут его родичи, и Таганом - сотни километров