Чтение 38–й страницы книги ~Грабители~

К примеру, если он располагал тысячами дольтшпиров, потеря одной сотни
его не обескуражит.

На рассвете в каменоломни снова пришел староста Мастар. С ним прибыли
несколько горожан. Они принесли лекарства для раненых, но раненых не было.

Тогда, чтобы оказать хоть какую-то помощь, люди Мастара стали помогать
рыть могилы.

Сам староста подошел к Вильямсу: - Рад видеть вас живым, полковник.
Честно говоря, не надеялся встретиться с вами.

- Я и сам не надеялся, - признался Вильямс. - Хотел бы я знать, много ли
врагов противостоит нам? - Очень много, - сказал Мастар. - Оставайтесь лучше
в городе. Там вы будете под нашим покровительством и вас никто не тронет.

- Оставаться навсегда? Жить здесь до самой смерти?

Вильямс понял, что это прозвучало не слишком уважительно по отношению к
этой планете и городу Урюпину - ведь его жители, как могли, помогали
солдатам полковника.

- Извините... - сказал он.

- Не извиняйтесь, я понимаю, Василий рассказывал мне, что его народ не
терпит неволи, даже условной, Свобода или смерть...

- Вот именно. Одно мне непонятно: если, как я понял, этот Василий нашел
возможность уйти отсюда, почему он этого не сделал?

- Я тоже задавал ему этот вопрос... - сказал Мастар и посмотрел на горы.
Его взгляд был полон грусти и затаенного отчаяния. Он молчал и держал паузу
так долго, что полковник подумал - староста забыл о разговоре. - Но его
ответ ничего мне не прояснил. Он сказал: тот, кто нашел дорогу назад, уже в
ней не нуждается.

- Я не понимаю, - покачал головой полковник.

- Я тоже. Василий ушел слишком рано, и у меня осталось много вопросов. -
Мастар посмотрел на Вильямса. - Я надеялся, что вы сумеете мне на них
ответить, я думал, что вы все такие, как он.

- Увы, мы разные.

В этот момент к Вильямсу подбежал танкист - единственный оставшийся в
живых после ночного боя.

- Один танк поедет, сэр! - доложил он.

- Молодец, Стоктон. Спасибо тебе. Топлива хватит?

- Да, все, что не успело сгореть, мы собрали. Смазку тоже слили, она хоть
и другой марки, но для "скаутов" сгодится.

- Отлично, Стоктон. Танк пригодится нам для разведки. Сколько времени
тебе нужно до полной готовности?

- Максимум два часа, сэр.

- Значит, через два часа выступаем.

Козырнув перепачканной ладонью, Стоктон убежал к своей машине.

- Значит, идете на Люктинг? - спросил Мастар.

- У нас нет другого выхода. Возможно, мы возьмем город приступом,
возможно, договоримся с тамошним феодалом, главное для нас - добраться до
моря. Там есть стартово-посадочный модуль.

- Я тоже слышал об этом острове, - закивал староста, - но всегда считал,
что это легенды. У нас на Ловусе достаточно места на суше, не представляю,
зачем нужно делать остров.

В этот момент со скалы, являвшейся самой высокой точкой в окрестностях
каменоломни, послышался громкий разбойничий свист. И тут же, как по команде,
все солдаты побросали свои дела и, похватав оружие, спрятались в укрытиях.

Полковник, бесцеремонно схватив Мастара за одежду, швырнул его за
огромный валун и сам упал рядом.

- Что случилось? - обеспокоенно спросил староста.

- Сейчас узнаем.

И действительно, почти в ту же секунду из рации послышался голос: - Всего
один, сэр. Наверное, разведчик. Нам стрелять?

- Только наверняка, - ответил полковник.

- Есть наверняка, сэр.

Вильямс осторожно приподнялся над камнем и припал к биноклю. Вскоре он
тоже увидел одинокий дольтшпир, летевший точно в сторону каменоломни. Пока
аппарат находился вне досягаемости лаунчера, однако он быстро приближался.

- Вы убьете его? - спросил Мастар.

- А что нам остается? Они должны знать, что мы не шутим и что с нами
лучше договариваться. Мы попали на этот ваш Ловус совсем не по своей воле...

Между тем лазутчик становился все ближе. Вильямс с замиранием сердца
следил за траекторией его полета, ожидая момента, когда навстречу дольтшпиру
рванется ракета.

"Спокойно, Сэм, ребятам виднее", - успокаивал себя Вильямс, не отрывая
взгляда от увеличивавшейся точки.

Наконец с крохотной площадки на вершине скалы стартовал крохотный красный
огонек, который понесся к дольтшпиру, оставляя за собой витой дымный след.

Заметив угрозу, аппарат резко спикировал вниз, но ракета, распознав его
маневр, тоже пошла за целью. Тогда дольтшпир рванулся вверх, но ракета
сумела выполнить и этот маневр. Она уже сидела практически "на хвосте" и
сокращала дистанцию, чтобы сработать на подрыв. В последний момент дольтшпир
совершил отчаянный маневр - он рванулся вверх и лег на спину, чтобы уйти от
погони, однако ракета взорвалась яркой вспышкой, и поражающие элементы
защелкали по обшивке аппарата.

Было видно, как дольтшпир сразу отяжелел и едва сумел вернуться в
нормальное положение. Его скорость резко упала, и, выполняя разворот в
сторону гор, он сорвался в штопор.

А затем повторилась уже знакомая Вильямсу картина. Подбитый аппарат
разлетелся на миллион жемчужных шариков, через мгновение сгоревших до черной
угольной копоти.

- Как красиво! - неожиданно произнес Мастар. Он уже стоял в полный рост,
и его глаза горели восторгом.

- Да куда уж красивее, - сказал полковник, поднимаясь на ноги. - Век бы
такой красоты не видеть. Затем он снял рацию и спросил:

- Ну что, больше никого?

- Нет, сэр. Больше никого не видим...

- Ну вот и хорошо. Спасибо за службу, ребята, нам очень понравилось. -
Полковник покосился на Мастара и добавил: - Особенно гостям.

Староста Урюпина понял, что эти слова относятся к нему, и улыбнулся.

Все бойцы Вильямса, а также помощники, прибывшие вместе с Мастаром, уже
вернулись к своей работе. И люди трудились слаженно, будто это была одна
команда.

- Кстати, - вспомнил полковник, - раз уж вы не знаете, сколько в
Энно-Вайс дольтшпиров, так, может, вам известно, что они такое -
пилотируемый аппарат или автомат? Или они управляются дистанционно? А может,
это живое существо? - добавил полковник задумчиво. - Иногда мне кажется, что
они живые - слишком уж противные на вид.

- Я не понимаю... - развел руками Мастар.

- Дольтшпир - он живой или это машина? Мастар подумал, потер переносицу и
сказал: - Он - живая машина.

- Живая... - повторил полковник. - А поподробнее?

- Больше я о них ничего не знаю, - пожал плечами Мастар.

Билл Харченко сидел в углу просторного холла, прикрываясь листьями
искусственной пальмы, и следил за Джулианом Эйром.

Отрабатывая полученный аванс, Джулиан, как мог, расписывал позитивную
роль Имперского торгового агентства, которое не только способствовало
развитию науки, искусств и свободной прессы, но и делало конкретные
пожертвования свободным художникам.

Конечно, не всем, а только тем, кто этого достоин.

Когда же его спросили, кто достоин конкретно, Джулиан объяснил, что все
достойные находятся здесь - в холле.

Собрание радостно загудело. Попросили огласить размеры поддержки.

- Поддержка, прямо скажем, внушительная, - сказал Джулиан. - Но в обмен
на это Имперская торговая палата хотела бы более лояльного отношения...

- Нас не купишь! - заорал какой-то косматый парень. - Мы независимые!

- Правильно - не наступайте нашей песне на горло! - добавил Эрнст, тучный
лысоватый парень, от которого всегда пахло вчерашним пивом.

- Не все так плохо, коллеги, как вы подумали! - заявил Джулиан. -
Посмотрите, кто сидит у нас в президиуме: Хорст Анжу - некоронованный король
андеграунда! Мастер подложных фактов - Джеймс Макагон! Я сам, - Джулиан
ударил себя в грудь, - тоже не последний человек в нашем бизнесе. Ну разве
мы позволим кому-то замахнуться на наши ценности?

- Конечно позволите! - с трудом ворочая языком, пробубнила пьяная Пипа
Шнеерс, внештатная сотрудница полудюжины женских журналов. Пипа приехала
перед самым началом собрания, но уже успела подраться с одним репортером,
который обозвал Пипу "лесбиянской лошадью".

- Я вам никому не верю, торгаши! Пр-родались все! Вы все пр-родались!

- Будь любезна, Пипа, заткнись, пожалуйста, - проворчал Хорст Анжу. От
криков Пипы его недавняя травма давала о себе знать.

- Это ты мне?! - угрожающе произнесла Пипа и попыталась перелезть через
головы вперед и сидящих.

В результате она не удержалась на ногах и, падая, придавила нескольких
коллег.

- Просто свяжите ее и выбросьте на лужайку! - приказал Джулиан Эйр.

- Или утопите в бассейне, - предложил парень, с, которым Пипа подралась
накануне.

Нарушительницу перепеленали какими-то тряпками и выдворили на лужайку.
Было слышно, как она поносит всех последними словами, но, когда двери
прикрыли, крики Пипы стали едва различимы.

- Итак, уважаемые коллеги, с вашего позволения, я продолжу, - сказал
Джулиан Эйр, когда относительное спокойствие было восстановлено. - Речь не
идет о прямом найме, дескать, тебе платят, и сиди помалкивай. Тут пиши - тут
не пиши. Нет, Имперская торговая палата желает только одного: чтобы все
материалы о ее деятельности предварительно видели мы - я, мистер Анжу или