Чтение 38–й страницы книги ~Двойная сдача~

Эти слова привели меня в чувство. Конечно, более чем вероятно, что он
вернется. Проезжая, он, должно быть, заметил, что не попал в меня.
Проткнутая трубка, преследование нашей машины и попытка нас убить
свидетельствовали об отчаянной решимости не дать нам вернуться в
Лос-Анджелес. Разумеется, он вернется.

- Я унесу тебя отсюда, - сказал я и поднял ее на руки; она задохнулась от
боли. - Прости, милая, я пытаюсь быть осторожнее.

- Все в порядке, только давай уйдем подальше от дороги.

Неся ее так бережно, как только мог, я вошел в черный лес, начинавшийся
от дороги, и уже через десять шагов налетел на дерево.

- Ни черта не вижу! - шепнул я, останавливаясь. На дороге засияли лучи
фар, осветив край леса. Вместо того чтобы продвигаться вглубь, я пошел вдоль
дороги в тени деревьев, держась достаточно близко к свету, чтобы видеть,
куда иду. Я надеялся найти тропинку, которая привела бы нас в укрытие.

Я чувствовал, как кровь Элен течет сквозь мою куртку, и это меня пугало.
Она еле дышала, а порой, когда я оступался и нечаянно встряхивал ее, она с
трудом сдерживала крик боли.

Ярдах в двадцати позади нашей машины я набрел на тропинку, ведущую в
глубь леса. Я медленно пошел по ней, вглядываясь в тьму впереди меня, и тут
услышал гул автомобильного мотора. Я оглянулся. Судя по звуку, машина была
близко, но я ее не видел. Она ползла задним ходом без огней.

Я заспешил, и это было ошибкой. Внезапно я наткнулся на ствол упавшего
дерева и растянулся на земле, уронив Элен.

Я с трудом поднялся на ноги, весь в поту и злости на себя самого. Вытащив
фонарь, я включил его: Элен лежала в нескольких ярдах от меня, лицо ее было
белым, глаза закрыты. Похоже, она была без сознания. Ее правый рукав и,
плечо были пропитаны кровью, и, глядя на нее, я похолодел от ужаса.

Я шагнул к ней, и тут зажглась вспышка и прогрохотала автоматная очередь.
В нескольких дюймах от моего лица пронеслась пуля. Выключив фонарь, я
распластался на земле. Тишину леса разорвала еще одна очередь, пуля
просвистела над моей головой.

Я уже достал свой револьвер и выстрелил в направлении вспышки, потом
перелез через поваленное дерево и принялся искать Элен. Когда я нащупал ее
руку, лес озарил ослепительный свет автомобильных фар.

К нашему счастью, мы оба лежали близко к упавшему дереву и остались в
тени. Нужно было немедленно вырубить эти фары. Если этот бандит рядом, он
может разделаться с нами двумя выстрелами.

Очень осторожно я поднял голову и тщательно прицелился. Рука дрожала.
Первый выстрел в цель не попал; когда я выстрелил снова, в нескольких ярдах
от машины раздался треск, и пуля вонзилась в ствол дерева на расстоянии
меньше шести дюймов от моего лица, но вторым выстрелом мне удалось разнести
одну фару. Я нырнул, подождал секунду, прополз вдоль дерева, чтобы занять
другую позицию, и прицелился в оставшуюся фару. Наверное, он заметил меня,
когда я стрелял. Его пуля буквально разорвала мне ухо, сбив меня на землю и
напугав до смерти, но фара разбилась. В благодатной тьме я подполз к Элен;
голова гудела.

Подхватив ее на руки, я пошел по тропинке. Мне приходилось нащупывать
дорогу, как слепому, шаркая ногами по опавшим листьям и информируя о своем
передвижении с таким шумом, что я просто вспотел от страха. Единственной
моей надеждой было добраться до какого-нибудь укрытия, чтобы уделить
внимание Элен. В голове навязчиво звенела мысль, что в револьвере осталось
всего лишь четыре патрона.

Через несколько минут я остановился и прислушался. Где-то позади
послышался шорох листьев, но почти тут же замер, как будто бы мой
преследователь догадался о том, что я делаю.

Элен лежала у меня на руках мертвым грузом, и я уже порядком устал ее
нести, но нужно было идти дальше. Я снова шагнул, приободренный маячившим
далеко впереди слабым светом луны, пробивавшимся через светящиеся верхушки
деревьев. По-видимому, тропа вела на вырубку.

Я шел и шел, и по мере того как впереди светлело, путь становился легче,
но я боялся, что меня может быть видно, и на всякий случай прижимался к краю
тропинки.

Вдруг позади ударил выстрел, и над моей головой просвистела пуля. Я
поспешно сошел с тропинки и положил Элен за деревом. Выхватив револьвер, я
обернулся и впился глазами в темноту. Я ничего не увидел и не услышал, но
знал, что мой преследователь не может быть далеко.

Я подождал несколько минут, отдыхая и восстанавливая дыхание. Все было
тихо. Нужно было идти. Я страшно волновался за Элен, что-то нужно было
сделать с ее раной. Я положил руку сила плечо: кровь вроде бы остановилась,
хотя полной уверенности не было.

Мои глаза уже начали привыкать к темноте, и в стороне от тропинки мне
удалось разглядеть просвет между деревьями. Я решил свернуть и попытать
счастья в лесу.

Подняв Элен с земли, я отправился дальше. Идти тихо было невозможно.
Сухие ветки трещали под ногами, как взрывающиеся петарды, покрывавшая землю
масса опавших листьев тревожно шуршала. Но я шел и шел, делая зигзаги, где
только возможно, ни на секунду не забывая о том, что в любой момент мне
могут выстрелить в спину.

Одолев таким образом ярдов сто, я внезапно вышел на поляну. Посреди нее,
освещенная лунным светом, стояла маленькая деревянная хижина. Перекошенная
крыша и разбитое окно свидетельствовали о том, что хижина пуста и заброшена,
но мне было все равно. По крайней мере, она может послужить убежищем для
Элен, если я в силах буду до нее добраться.

Я стоял на краю поляны, в темноте, и прислушивался. Справа слышался
шелест листьев и треск сухих веток. Убийца теперь был в стороне, может, все
еще брел по тропинке, думая, что я ушел по ней. Если дверь хижины заперта,
мне придется туго, но я надеялся успеть взломать ее, прежде чем бандит
окажется на расстоянии выстрела от меня.

Я подхватил Элен на плечо, взял в правую руку револьвер и, глубоко
вдохнув, ринулся вперед.

Казалось, эти двадцать ярдов никогда не кончатся, но в результате я
добрался до хижины, и в меня не стреляли. Почти не замедляя шага, я изо всех
сил пнул дверь; гнилой запор отвалился, и она распахнулась. Спотыкаясь, я
ввалился в темное убежище.

Положив Элен на пол, я подскочил к двери и закрыл ее, укрепив подпоркой,
потом включил фонарь и обежал взглядом помещение.

Хижина представляла собой одну большую комнату с окном, выходящим на ту
сторону, откуда я пришел. Несмотря на полуразрушенное состояние домика,
стены казались достаточно крепкими, и, выглянув в окно, чтобы убедиться, что
на меня сейчас не нападут, я склонился над Элен.

Она все еще была без сознания, но беглый осмотр показал, что кровотечение
остановилось. Я опять подошел к окну, потом, решив, что примерно с минуту
меня никто не побеспокоит, достал перочинный нож и поспешно отрезал
пропитанный кровью рукав.

В плечо ей попало штук пять пуль. Кости были целы, но она потеряла много
крови. Сейчас я ничего не мог с этим сделать. Я вернулся к окну как раз
вовремя, чтобы заметить на опушке перед хижиной нечеткую фигуру, наполовину
скрытую деревом. Я сходил за револьвером и, прицелившись, нажал курок.
Выстрел был неплох: от дерева, за которым он прятался, отскочил кусок коры.
Он выстрелил в ответ, потом опять я.

Затем он отступил и скрылся в лесу. Я стоял в ожидании, пытаясь
вспомнить, сколько пуль осталось в револьвере. Мне показалось, что две, но
уверенности не было.

- Стив... Что происходит? - спросила Элен. - Я теряла сознание?

- Да. Я тебя уронил, - сказал я, опускаясь на колени рядом с ней. - Как
ты?

- Чувствую слабость, а так все в порядке. Что происходит?

- Он здесь. Мне удалось принести тебя в эту хижину. Не такое уж хорошее
место, но если нам удастся держать его на расстоянии до рассвета, мы
спасены.

- Это Конн?

- Может быть. Я его только что видел, и мне показалось, что это он. - Я
наклонился и поцеловал ее. - Не волнуйся. Я лучше побуду у окна.

Когда я выглянул снова, его все еще не было. На его месте я бы обошел
хижину кругом и подобрался сзади: окно было единственным, с другой стороны -
глухая стена. Так он и поступил.

Когда я проверил револьвер и обнаружил в нем только одну пулю, Элен
шепнула:

- По-моему, он позади хижины. Я слышу какие-то звуки.

От окна я не отошел. Если он намерен войти, ему придется воспользоваться
либо дверью, либо окном. В задней стене не было никаких отверстий.

- Послушай, - сказал я.

Да, он был позади хижины: было слышно, как его ботинки ворошат сухие
листья.

Я сжал револьвер и стал ждать. Шли минуты. Потом затрещали доски задней
стены хижины: по ним стучали ногами. Затем послышался шаркающий звук, я
завертелся на месте, сердце бешено колотилось.

- Он на крыше, - прошептала Элен. Я подошел к ней и опустился на колени.

- Ему до нас не добраться.

Я и сам в это не очень верил, просто не хотел ее пугать. Вдруг на пол
что-то шлепнулось.

- Что это? - спросила Элен, вцепившись мне в руку.

Я включил фонарь, осветил лучом хижину, но ничего не заметил. Я направил
луч вверх: там не было никакого отверстия.

- Это из трубы, - прошептала Элен. - Ой, Стив! Как ты думаешь...

Я встал и медленно подошел к ржавой печке. Посветив, я вначале разглядел
только паутину и пыль, но тут из пыли выползла здоровенная гремучая змея.
Оказавшись в луче света, она судорожно изогнулась и скрылась за кучей
истлевших мешков.

Поспешно отступив, я почувствовал, как по спине течет пот.