казарм, шлагбаумы, решетки, спортивные сооружения и тренажеры. Нигде ни
соринки, ни спички, ни окурка. Незнакомые люди в штатском в сопровождении
озабоченных офицеров снуют по расположению бригады, порождая всевозможные
слухи и домыслы.
наблюдающий, как Вольф надевает жилет-разгрузку с десятками карманов,
планшетов, ремней и закрепленным на спине контейнером-рюкзаком,
расписывается за противогаз, саперную лопатку, электрический фонарь, ночной
бинокль, компас, рацию "Гном", рацион питания в трехслойной упаковке из
фольги, комплект НАЗ, набор инструментов разведчика, нож-стропорез, дымовые
шашки, аптечку и индивидуальный пакет, как быстро раскладывает все по
карманам и карманчикам.
подбородком в сторону.
бронежилет четвертого класса защиты.
уставились на единственного солдата, удостоившегося комплекта средств
индивидуальной защиты. В их взглядах некая отстраненность - так смотрят
пассажиры скорого поезда на мужика, скорчившегося под грузом своих проблем у
шлагбаума захолустного полустанка.
проведена линия, отделяющая его от других. Он корректировщик "Дождя", его
выбросят первым в десять часов, и, когда приземлятся ребята, - неизвестно,
что с ним будет. Перед глазами все время встает лежащий на дне окопа
изрешеченный пулями муляж. Возможно, так же будет выглядеть его тело, даже
прикрытое каской и титановыми пластинами.
непонимающий взгляд лейтенанта объясняет: - Лишние восемнадцать кэгэ, а
толку никакого.
Имитируют заботу, суки! Лучше залезу в окоп и выкопаю нору вбок у самого
дна. Все-таки полтора метра каменистой земли - может, пронесет..."
другим, и вскоре Деревянко подает новую команду:
тянет назад рюкзак... А ведь навьючивание далеко не окончено: основной
парашют - пятнадцать килограммов, дополнительный - пять, оружие, взрывчатка,
боезапас...
желтая припухлость на нижней челюсти едва заметна, но говорит с трудом,
будто во рту катаются камешки. Встречаться взглядом с Вольфом он избегает.
журнале выдачи парашютов. Штатский с повадками вынюхивающей след легавой
внимательно наблюдает за его действиями.
- объявляет Тинякин.
по-разному - кто довольно кивает, кто озабоченно хмурится. Первые думают
только о весе, вторые - о потере аварийного шанса.
опечатанные мешки и выносят бойцам.
химическим карандашом на брезенте надпись: "Серегин".
морщится. - Он лежал на твоей фамилии. Значит, перепутали!
пол парашют Вольфа. Он демонстративно не разговаривает с бывшим товарищем. А
Вольф испытывает угрызения совести.
проходит вдоль строя, внимательно оглядывая каждый мешок. Штатский стоит в
стороне - эта часть процедуры его нисколько не интересует.
рабочей площадке, потом их вскроют, и он лично проверит каждый парашют.
майор Шаров, рядом с ним строгий штатский - тоже с повадками легавой.
запихивает в нагрудные планшеты восемь автоматных магазинов, укладывает в
подсумки две "Ф-1" и три "РГД-5", предварительно прицепив к специальным
шнурам, которые при выхватывании гранаты выдернут кольцо, позволяя метнуть
ее одной рукой.
тротила, саперные провода, автомат... Сержант Ткачев выносит отрезок толстой
доски - издали кажется, что из нее торчат головки толстых медных гвоздей.
Это патроны - если пустых гнезд нет, значит, их ровно девяносто, можно не
пересчитывать. Ребята облегченно вздыхают - запас разведчика девятьсот
патронов, но, раз не вынесли цинки, значит, соблюдать норму не будут,
значит, ноша в десять раз легче.
осматривает. - Тоже боевые?!
- Это же полномасштабные учения.
процентов исключено. На бросок гранаты никто не приблизится, хотя это тоже
против правил, а на автоматный выстрел вполне... Тем более они летят сверху
- цель как на ладони!
вражеские захватчики, не террористы. Это лучшее, элитное подразделение наших
Вооруженных Сил... И потом, есть план учений! Для его отмены нужен
специальный приказ!
невиданно малых размеров рацию. - Приказ сейчас будет.
трещал по швам.
бубнил полковник, проклиная Раскатова, который вылетел встречать высоких
гостей, оставив его расхлебывать любые возникающие проблемы. - Значит,
вопрос согласован...
седой человек с пронзительным взглядом. Это был генерал КГБ Никитский -
начальник всех штатских из личной охраны Грибачева. - А теперь оказывается,
что вы собираетесь сбросить на голову секретарю ЦК пять пулеметов! Да вы с
ума сошли!
Вы дадите гарантию, что такого не произойдет и не случится никаких других
"накладок"? Стопроцентную гарантию?
стоит твоя собственная голова. Чучканов молчал.
нравоучительно сказал Никитский и, достав из строгого темно-серого пиджака
простую шариковую ручку, жирно зачеркнул пункт про сброс "Дождя". - К
чертовой матери! И десантирование бронетехники к чертовой матери! Будете
экспериментировать без кандидатов в члены Политбюро!
крохотный черный наушник, нажал кнопку миниатюрной гарнитуры.
скомандует. Боевые патроны заменить холостыми! - бросил он в пространство,
как будто замкомбрига Чучканов стал невидимкой. И, наклонившись к плану
учений, продублировал приказ письменно, поставив размашистую подпись. - Я
еще не встречался со столь вопиющей безответственностью! Вы понимаете о чьей
безопасности идет речь?!
полковника. Шеф подставил его в очередной раз. И виноватым теперь окажется
он...
себя! - зловеще сказал Никитский. - Вы меня поняли?
щелкнуть каблуками, но располневшие ляжки помешали это сделать.
субординация, как в далеких от полупустыни кабинетах власти.
свежей сорочке с умело подобранным галстуком, на голове - испещренная
мелкими дырочками элегантная шляпа. В руках он держал тяжелый
пятнадцатикратный бинокль, который то и дело подносил к глазам, а потом
опускал и, слегка наклонив голову, слушал пояснения стоящего справа маршала
Вахрушева. Министр обороны получал нужные сведения от стоящего справа
генерала армии Рыбакова, а начальник Генштаба, в свою очередь, - от
начальника ГРУ генерал-полковника Латынина, который тоже стоял справа и
Круз Андрей
Конюшевский Владислав
Якубенко Николай
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Андреев Николай