Чтение 38–й страницы книги ~Крестом и булатом: вторжение~

Успеешь приготовиться.

- Не по себе чего-то, - признался Егор.

- Это нормально, - Владислав помассировал себе шею. - Убийство себе
подобных противно человеческой природе. Но без этого, к сожалению, не
получается. Смотри на мишени как на фанерные фигурки в тире. Легче будет.

- Честно говоря, не очень получается...

- Бывает, - согласился Рокотов. - Но пропустить их без боя мы не можем.
Иначе они повиснут у нас на хвосте.

- Да понимаю я...

- Ты не переживай. Мы еще гуманисты. Раз - и наши друзья уже на небесах,
у трона небесного владыки тусуются. Без мучений... Понять ничего не успеют.
А вот когда брата твоего освобождать будем, без ближнего боя не обойтись.
Так что морально готовься.

- Я вроде готов...

- Ну и славно, - Влад поправил пучок травы, прикрывавший позицию для
стрельбы. - Сегодня наш день. Поквитаемся с ублюдками...

- А с теми что будет? - Туманишвили мотнул головой за спину.

- С пленными?

- Должен тебя огорчить. Взорвем к чертовой матери.

- Стоит ли?

- Стоит. Нам свидетели не нужны. Даже если они попадут в руки к
федералам. У меня нет никакой гарантии, что тогда информация не просочится к
чеченам. Подонков среди наших тоже хватает, - биолог вздохнул. - Война -
штука неприятная. И в белых перчатках ее, увы, не делают. Приходится и в
грязи изваляться... Хотя можно обозначить сей процесс как стратегическую
необходимость.

Егор поморщился.

- Ты же сам все семейство Сипиашвили резать собрался, - хмыкнул Влад. -
До двенадцатого колена, если не ошибаюсь...

- Это я в запале сказал.

- Во-во! А тут холодная голова нужна, батоно Егорус. Резать - самое
простое. Отомстить же по уму, изящно - это посложнее. И ты рано или поздно
встанешь перед этим выбором... Кстати говоря, нынешнюю войну боевики
проигрывают именно потому, что примитивно мыслят. Разучились делать
многоходовые комбинации, как раньше. Понадеялись на грубую силу. А надо было
воевать на финансовом фронте. Тут у России защиты нет... Наши чинуши все бы
распродали, им только волю дай. Сам знаешь...

- Знаю, - буркнул Туманишвили и почесал щеку.

***

Секретарь Совета Безопасности России Сергей Петрович Иванцов знал
нынешнего директора ФСБ очень давно. Еще по работе в Санкт-Петербурге, когда
они оба служили младшими офицерами грозного трехбуквенного ведомства, чью
аббревиатуру некоторые несознательные граждане расшифровывали как "Комиссия
по Глубинному Бурению". Филологов-надомников на первый раз строго
предупреждали, а на второй применяли санкции. Увольняли с работы, вкатывали
по партийной линии строгий выговор с занесением в личное дело, ставили на
карточке в ОВИРе штампик "без права выезда". Особенно оборзев-ших, на
которых не действовали словесные увещевания, могли отослать на поселение в
закрытый город или даже посадить, придравшись к плевку на улице и
квалифицировав деяние как. "мелкое хулиганство". Но таких были считанные
единицы - воспитанный в беспрекословном подчинении народ обычно успокаивался
после первого же намека товарищей в штатском.

И Секретаря Совбеза, и директора ФСБ время от времени мучила ностальгия
по светлым денькам служения высоким идеалам построения коммунизма. Да и
народ тогда был уважительный.

Не то что сейчас, в период разнузданной демократии, когда любой писака,
только-только устроившийся на работу в заштатную газетенку, считает своим
долгом проявить независимость и вылить на страницы полведра грязи, обвинив
ФСБ во всех смертных грехах.

И ничего с "писарчуком" не поделать.

- Ну, - Секретарь Совбеза пригладил свои короткие светлые волосы. - Ты
разобрался по вопросу "учений"?

- Почти, - уныло кивнул главный фээсбэшник, - Вроде вопли прекратились...

- А суд?

- Ничего у них не выйдет. В конце концов заявим, что не хотели пугать
жильцов и объявили об учениях для того, чтобы спокойно вывезти взрывчатку...

- Думаешь, пройдет?

- Да куда они, Сережа, денутся! Не такое проходило...

***

Иванцов с сомнением покачал головой.

Проведенные отделом ФСБ одного небольшого подмосковного городка учения, в
процессе которых якобы были обнаружены мешки с гексогеном в подвале жилого
дома, переполнили чашу терпения сотен людей, проторчавших всю ночь на
холодной улице. На организаторов провокации подали в суд, требуя миллионных
компенсаций за нанесенный моральный и физический ущерб.

И по сути жильцы были правы.

Ретивый местный начальник отдела не имел никаких полномочий для
организации подобного мероприятия с привлечением в качестве испытуемых
гражданских лиц. За что получил предупреждение о частичном служебном
несоответствии и долго каялся в кабинете у своего шефа.

Обращение жильцов в суд в корне изменило ситуацию. Все тут же вспомнили о
корпоративной солидарности и принялись яростно защищать честь мундира. Даже
подняли старые бумаги, нашли законсервированного "барабана", проживавшего в
пресловутом доме, и поручили ему собрать подписи в поддержку действий ФСБ.

"Барабан" с честью выполнил задание, обошел все квартиры, убедил жильцов
подписаться под заявлением в РЭУ по поводу установки нового домофона и
состряпал нужное обращение в газету.

Однако ушлые журналисты не поверили в единый благородный порыв жильцов и
заявились с ксерокопией письма прямо к дому, где принялись расспрашивать
подписантов на предмет их соучастия в составлении бумаги.

"Барабан" в тот же вечер получил в тыкву от подвыпившего сантехника и на
этом сотрудничество с ФСБ прекратил.

Теперь уже навсегда.

- Коля, это очень грубая работа, - Иванцов недовольно поежился. -
Судебное разбирательство вызовет массу откликов в прессе. Я бы тебе
посоветовал решить вопрос полюбовно.

- Не выходит. Им деньги нужны. А заплатить мы им не можем. У меня таких
статей расходов не предусмотрено.

- А если как следует наказать этого придурка-начальника?

- Уже... Но люди не успокаиваются.

- Плохо...

- Да уж, ничего хорошего нет.

- Ладно, - Секретарь Совбеза сменил тему разговора. Суд - так суд. В
любом случае за экзерсисы местечкового контртеррориста будет расплачиваться
государство. То есть - деньги одних налогоплательщиков перераспределятся в
пользу других. На материальном положении конкретных виновников происшествия
это никак не скажется. - Ты обсудил с Мыльцевым вопрос о привлечении его
бойцов к Отработке эстонского следа?

- Обсудил. Боря пока формирует отделы, так что придется немного
обождать...

- Сколько именно?

- Недели две.

- Годится. Он уже устроился с жильем?

- Ага.

- А семью из Питера перевез?

- Не в курсе. Наверное, да. Он же назначение еще в мае получил...

- Надо будет его навестить, - Иванцов потянулся. - Давненько не
виделись...

Начальник Антитеррористического Центра генерал-полковник Борис Павлович
Мыльцев был креатурой, предложенной самим Президентом и потому мгновенно
утвержденной на высокий пост. Глава Государства медленно, но верно
выдавливал из значимых кресел старый, обросший многочисленными
полукриминальными связями аппарат и расставлял повсюду своих людей. В
результате он хотел иметь полностью очищенную от подозрительных элементов
государственную машину - обновленную, профессиональную и всецело преданную
ему лично.

Генерал Мыльцев идеально подходил на должность начальника Центра, ибо
действительно был профессионалом. Начинал с самых низов, не гнушался
черновой работы и успешно продвигался по служебной лестнице.

- Лишь один раз чуть не сорвался вниз, да и то по глупости. Молодой
был...

Иванцов едва заметно улыбнулся.

Историю появления у генерала клички "Вятка-автомат", причем никак не
связанной с фамилией, как это может показаться неискушенному человеку, он
знал со слов прапорщика, принимавшего непосредственное участие в давних
событиях.

А дело было так.

Молодой старлей Мыльцев получил премию. Аккурат к очередной годовщине
Великой Октябрьской социалистической революции. Тогда всем давали. И решил
юный сотрудник КГБ сделать жене презент. Обсудил со старшими товарищами,
сбегал в спецраспределитель и остановился на стиральной машине
"Вятка-автомат", которая в те стародавние времена была пределом мечтаний
любой домохозяйки.

Раз решено - надо делать.

Тем более что между размером премии и стоимостью агрегата существовал
небольшой люфт в пользу старлея, который он намеревался пустить на обмыв