несколько падений.
рентгеновских снимка грудной клетки и белой указкой показал на сломанные
ребра.
легкое. - Указка передвинулась на более темные пятна на правом легком. -
Здесь вы видите, полковник, обширные повреждения, нанесенные легкому ребрами
при последующих падениях и, что очевидно, невероятно тяжелых физических
упражнениях.
сторону грудной клетки на всех рентгеновских снимках.
повернулся лицом к полковнику Смиту. - Мы делаем переливание крови.
кровотечение, - ледяным тоном ответил хирург. - А какая разница?
некомпетентности. Во-вторых, нам не удалось остановить кровотечение,
несмотря на весь опыт и самое лучшее оборудование. Самая главная проблема -
это сердце. Пациент пережил сильное потрясение, которое наложилось на
интенсивное переутомление. Сердцебиение слабое. В данный момент пациент не
сможет выдержать операцию.
полковник и тут же разозлился на себя за то, что вдруг выступил в
несвойственной ему роли. - У вас есть его вещи?
***
на которую нанесена система управления. Едва заметная пульсация на экране
прибора показывала слабое сердцебиение. Об этом полковник уже знал. И
бутылочки с плазмой он тоже когда-то видел.
полковник. Прекрасная женщина и безукоризненно сидела на лошади. Но ужасная
мотовка. У него были для нее деньги. Полагая, что между ними существует
взаимопонимание, он купил ей кобылу для охоты с собаками. Это было за год до
присвоения ему звания капитана и, по полковой традиции, получения разрешения
на женитьбу. Он оплачивал ее портного, даже подарил голубой "Эм Джи" <Марка
автомобиля.>. И потом сделал предложение. И она ему отказала. Сказала, что
он ей, конечно, нравится, но... Новость облетела весь полк, начались
насмешки. Пришлось перевестись в министерство, а через год она вышла замуж
за его лучшего друга. Прекрасный человек по фамилии Махони. Необычайно
верный, страстный и остроумный. Но денег он не считал, а за душой не было ни
пенни.
выйдет, а тот только посмеялся. Прошло полгода, и полковнику пришлось
выпутывать его из истории с эскадронными счетами.
Двенадцать? Эта проклятая женщина позвонила ему из Бахрейна, сказала, что
Махони покончил с собой, просила помощи. И это не в первый раз после
скандала со счетами. Своим мотовством она довела до самоубийства беднягу
Махони. Полковник сказал ей тогда, чтобы убиралась к черту, но согласился
взять мальчика.
даже отрепетировал перед зеркалом в спальне, как обнимет его. Для полковника
была важна репетиция, потому что он боялся физического контакта с людьми.
когда тот вошел в холл с маленьким чемоданом в руках, стараясь делать вид,
будто ничего не случилось. И так же как его мать, дернул плечом, когда
полковник попытался обнять его.
все обстоятельства. Он так и не научился выносить парня, как ни пытался.
Скрытный, неэмоциональный, хотя книги читал хорошие. Возможно, полковник и
ошибся, не отдав мальчика в университет, но у него были все задатки
первоклассного разведчика, и полковник решил изолировать его от общества,
пока у того еще не образовался круг знакомств. Смит думал о тех временах,
когда сможет использовать парня, и старался сотворить прекрасное оружие. Но
он вырос слишком мягким. Сомнительное сходство.
школу, где преподавали эти чертовы монахи в рясах, послать его в Ирландию.
Чертовы католики И все это наложилось на прежний, хоть и небольшой,
жизненный опыт: разговоры о неурожае картофеля и расчистке земли под пашню,
словно они жили до первой мировой войны, а не после второй. Просьбы
объяснить что-то, чего и понимать было не нужно. Террорист - это бешеная
собака, которой следует прострелить голову. Все просто, как дважды два.
всегда был непослушным...
путешествует. Из Брюсселя и обратно, словно самолет - это автобус. И вот
опять он здесь. И опять придется многое сделать, прежде чем забыться в
гостиничном номере...
постели тостом с маслом и мексиканским медом с Юкатана, который нашел
удивительно хорошим, запил тост кофе, принял душ и с привычной тщательностью
побрился, вставив новое лезвие в бритву, подаренную отцом в тот год, когда
он поступил в Сэндхерст. Приятно было обнаружить, что рука по-прежнему
тверда как камень, хотя особенно он не удивился.
слуга безупречно выгладил, как выгладил и коричневые брюки, надел полковой
галстук - один из самых любимых галстуков, которые он носил, несмотря на
перевод в министерство с повышением в звании, что было необходимо скорее для
прикрытия, чем в качестве компенсации за выслугу лет. Багаж ожидал его у
входной двери. Джентльмены обычно не носят "дипломаты", но сегодня так надо.
Он поправил шляпу на голове, поймал такси и попросил водителя ехать в
военный госпиталь.
мальчиком, и хирург распорядился принести в палату кресло поудобнее,
попросив санитара проводить посетителя.
которое составил накануне. Отпустив его, повесил шляпу на крючок у входной
двери и сел.
люди выполняли свой долг: поставили на колени коммунистов, а теперь создали
комиссии, изучавшие их методы.
грязную работу. И черт его побери, если он теперь даст им себя спихнуть!
Какое право они имеют вызывать британского офицера отчитываться перед их
гнусной комиссией? Он будет опозорен, изгнан из общества, не сможет
показаться в своем клубе. Случившееся будет равносильно смерти.
Френча в качестве связного. А Френч взял и назвался в конце концов доном
Роберто. Отец Френча был не кем иным, как простым клерком на побегушках.
Зато Френч стал процветать. Полковник вспомнил огромный дом в Канкуне, слуг,
садовников, "мерседесы" с шоферами.
надевая очки. Достал из "дипломата" банку с плазмой, в которую было
добавлено антисверты-вающееся вещество, и подошел к капельницам, висевшим
над Трентом.
Он был хорошо натренирован, полковник Смит. Двадцать минут надо подождать.
Он достал из "дипломата" "Санди тайме".
***
что сильно разволнуется, но, лежа в постели, видимо, свыкся с мыслью о
встрече. До сих пор он был слишком занят тем, чтобы выжить. Три дня он не
разговаривал, только шептал инструкции Пепито. Трент откашлялся.
для человека его возраста, но Трент его остановил:
зарешечено, а снаружи - половина мексиканской армии. - Трент сел и скатал
бинт на правой руке, отсоединив капельницы. На них не было иголок.
внимательно глядел на Трента.
в таком положении.
привыкший управлять, чтобы заметить, что теперь уже управляют вами.