расстеленной кровати, дожидаясь, пока бабоньки соизволят явиться. Если б я
прямо-таки жаждал ихнего появления и горел огнем страсти, то она бы у меня
давно погасла. Но я не жаждал. Сказать по совести, мне было однохренственно,
придут они вдвоем, явится ли одна Элен или вообще мне придется тут, как
дураку, валяться в одиночестве, задыхаясь от собственного благоухания.
Любого мужика, от которого разило бы таким букетом, я лично принял бы за
"голубого". Конечно, мне по жизни доводилось и в канализации купаться, и не
мыться помногу недель подряд, но натуральный вонизм меня так не убивал, как
это приторно-парфюмерное амбре. Во всяком случае, в приличном обществе я с
таким запахом появиться не хотел бы.
закономерный облом, а потому мне дадут спокойно доспать до утра, они
все-таки явились...
среди дня. Во всяком случае, на нашем этаже признаков особо бурной
деятельности не слышалось. Откуда-то снизу, правда, какие-то отзвуки
разговоров и хождений долетали, но очень слабо. Ясно было, что кое-какой
народ есть, уж охрана-то несомненно, поэтому мысли о том, чтобы удрать,
воспользовавшись ситуацией, меня не посещали. Надо было сперва элементарно
осмотреться, понять хотя бы, в какой части света нахожусь, а уж потом
размышлять, стоит ли отсюда смываться вообще. Поскольку пока условия
содержания были более чем сносные, попытка к бегству могла привести к их
быстрому и нежелательному изменению. Так что не стоило дразнить гусей.
под простынкой голый, как младенчик, в гостинице установилась почти полная
тишина. Самое оно поспать под неназойливый, умиротворяющий шумок
кондиционера. Но...
потом она осторожно открылась. На дворе, похоже, еще не совсем стемнело, а
может, освещение включили - я так и не понял. Факт тот, что кое-какой свет
пробивался в комнату из-за штор, и в этой полутьме я увидел, как Элен в
халате до пят осторожно входит в комнату и плавно тянет за собой
нерешительную Любу. Вряд ли Любаша кокетничала или кривлялась. Во всяком
случае, мне казалось, будто она просто уступила уговорам своей отвязной
подружки, которой пришла в голову идея внести некое разнообразие в их
нетрадиционный секс.
остановилась. Дожидалась, пока подруга запрет дверь изнутри. Когда замок два
раза щелкнул, Элен подошла к Любе и вновь потянула ее к постели.
Не захочешь - твоя личная проблема, насиловать не будем.
постояльцев. Элен, попросту скинув халатик, под которым оказалось какое-то
черное бельишко, составленное из ремешков и треугольничков, деловито залезла
на постель и отодвинула меня к противоположному от Любы краю.
собиралась сделать шаг вспять, но Элен вовремя поймала ее за запястье:
бабами. Конечно, в глубокой древности мне доводилось иметь дело с
лесбийскими парами. Впрочем, они, конечно, были не до конца втянувшимися, а
что называется, бисексуальными. То есть могли и с мужиками трахаться. Мэри и
Синди, например. Но тех я поимел не враз, а поочередно, да и то они едва не
подрались, помнится. Тандемы Марсела - Соледад и прошлогодний Марсела -
Сильвия вообще к лесбиянкам не относились. Просто дружно работали вместе,
помогали, так сказать, чем могли. Ленка и Линда на Сан-Мигеле тоже едва не
подрались, а на Роса-Негро как-то обошлись без меня. А тут... Чего ждать,
блин? Две профессиональные киллерши как-никак. Причем у Элен вообще боевая
подготовка (правда, в другой "упаковке") - как у майора спецназа. Да и
Любаша, хрен ее знает, не лыком шита. Сейчас стесняется и скромничает, а
потом как заедет вожжа под хвост! Я ж не "Терминатор-2" из жидкого металла.
Во мне всего одну дырку лишнюю проверни - и я труп. Даже дырку, в принципе,
вертеть не надо, зажми горло согнутым коленом - и полный абзац получится.
а на попытку к бегству или на моральную подготовку к самозащите. То есть мой
организм совершенно игнорировал Главную толкушку, и она, в свою очередь,
тоже не проявляла интереса к внешнему миру.
ж смелая баба. Не думай о том, что фиг знает когда было. Все у тебя будет,
все... Вот, присела к мамочке, очень хорошо, умничка!
примерно того же возраста, что и Люба, даже моложе. А вот старая шлюха
Кармела О'Брайен, которую я, слава Аллаху, никогда не видел воочию, была
намного старше Вик Мэллори, в которую ее "прописали" Сарториус с Брайтом, и
вполне могла ощущать себя "мамочкой" по отношению к Любе. Ну, контора!
плечам. - Просто приляг, расслабься. Не думай о грустном... Ну вот и хорошо.
Послушная девочка...
прилегла на бочок, повернувшись спиной к Элен и ко мне.
"мамочка" стянула простыню с меня и набросила на Любу. Замерзнуть я,
конечно, не боялся, кондиционер держал вполне приемлемую температуру. Да и
наверняка за окошком было гораздо теплее, чем в комнате, несмотря на
вечернее время.
голову, промурлыкала Элен. - Такой чистенький, хорошенький, душистенький! Не
мальчик, а подарок девочкам.
("джи-пи"), увидел - купи!" Или: "Теперь я чувствую себя спокойно в мои
критические дни!" (Забыл только, чем эти дуры такого спокойствия добиваются,
то ли "тампаксами", то ли "памперсами".)
рекламировать меня перед какой-либо дамой. Во всяком случае, в таком тоне.
Не знаю, достигла ли реклама своей цели в отношении Любаши, для ушей которой
она, собственно, и предназначалась, но мне она явно не придала сил.
Наоборот, и без того едва-едва теплившийся интерес к намеченному Элен
мероприятию почти совсем угас. Я был готов сказать нечто вроде: "Валите вы
отсюда, на хрен вы мне нужны!" Правда, это заявление, пожалуй, могло бы
привести к неприятностям, даже, возможно, к мордобитию, а потому осталось
невысказанным.
душистенького" было последней тактической ошибкой, допущенной мамзель
Шевалье. Дальше она действовала вполне безукоризненно.
Элен, которая осталась от Хрюшки на родном носителе. Она повернулась на бок,
лицом ко мне, и положила мне на грудь растопыренную ладошку. Плавно
подогнула пальчики и чуть-чуть пощекотала кончиками острых ноготочков. А
потом осторожно привалилась ко мне сбоку, уложив поперек моих колен большую,
нежную и теплую ляжку. Она, эта ляжка, медленно, как бы нехотя, проехалась
по моей ноге вверх, и та часть ее, что примыкала к согнутому колену,
тихонечко дотронулась до того самого органа, который, мягко говоря, вовсе не
жаждал пробуждаться и выполнять служебные обязанности. Это прикосновение
разбудило гнусного саботажника. А когда ляжка Элен еще пару раз бережно
погладила его своей горяченькой, гладкой кожей, ленивый зверек наконец-то
узнал свою прежнюю хозяйку, поднял головку и встал столбиком, как сторожевой
суслик перед родной норкой. В общем, он стал помаленьку возбухать, а я
нагреб в пятерню золотистые пряди знакомо пахнущих волос из пышной гривы
Элен, поднес их к губам и провел ими по собственной физиономии.
так назвать. Потому что тело, хоть и управлялось новым доминантным "я"
Танечки Кармелюк, оставалось Хавроньиным. Гладким, мягким, упругим и очень
ласковым на ощупь. Именно таким ощутила его моя левая ладонь, когда,
дотянувшись до талии Элен, сперва съехала чуть вниз, погладив пышную попу,
после чего не спеша покатила вверх, по нежной пухлой спинке, к лопаткам, а
затем снова вниз... По пути моя рука, конечно, натыкалась на разные
искусственные сооружения, то бишь полоски и треугольнички из черной ткани,
составлявшие нижнее белье мамзель Шевалье. Само собой, никакое белье не
могло сравниться по нежности и возбуждающему действию с натуральной женской
кожей. Поэтому я, как бы невзначай, расстегивал все попадавшиеся под руку
застежечки, крючочки и кнопочки. В результате все эти тряпочки постепенно
сползли и освободили натуру от ненужного украшательства.
коснулся губами небольшой впадинки у ее правой ключицы, потом, подхватив
Элен ладонями под лопатки, плавно повернул ее на спину и кончиком языка
дотронулся до подбородка.
бы, насквозь знакомого тела. Потому что почти треть моей непутевой жизни
была связана с ним. Именно из его недр появились Колька и Катька, которые
понесут куда-то в XXI век и далее гены, доставшиеся мне от Майкла О'Брайена
и докатившиеся до меня при посредстве Чуда-юда. Да, там была другая душа,
сущность, доминантное "я" или как его там... Но Ленка, помещенная в тело Вик
Мэллори, перестала быть собой. Потому что душу я при всем желании видеть не
мог. Прикидывать мог, что в Вике от Ленки, а что от Танечки. Но видел только
то, что привык называть Кармелой из "Чавэлы". А тут я, прекрасно понимая,
что начинка другая, видел знакомые формы и... узнавал Ленку.
Суворов Виктор
Прозоров Александр
Посняков Андрей
Глуховский Дмитрий
Василенко Иван
Пехов Алексей