скажешь - мало ли побочных эффектов может возникнуть?
нему силы еще не вполне вернулись - получилось только слегка
приподняться на локтях, после чего Лелик вновь беспомощно опрокинулся
на спину.
сесть, а спустя минуту - встать. Зашевелились и Ханька с Фломастером.
За все время в комнату не донеслось ни единого звука снаружи.
одеревеневшее предплечье. - Цел?
все и обстоит на самом деле. - А ты?
пожевал. Отвратительно...
ни слова.
пленения. Исчезло только оружие. Все, даже перочинный нож из кармана
Веригина. Часы, ключи от каких-то казарменных каптерок на ремне у
Ханьки, темные очки Зислиса - это все сохранилось, хотя очки
обнаружились в левом нагрудном кармане, а Зислис всегда носил их в
правом. Скорее всего, чужие обшарили бесчувственных пленников, отняли
оружие и все, что показалось им непонятным, а вещи с их точки зрения
безобидные - оставили.
Фломастер хмуро скреб ногтем по пустой кобуре.
шершавой, как бархат, и приятной наощупь. И еще она была теплой, чуть
теплее человеческого тела.
ни единого, даже слабенького звука. Тогда Зислис обошел комнату по
периметру. Стена казалась однородной, никаких не обнаружилось щелей
или скрытых дверей. Задрав голову, Зислис убедился, что визуально
потолок неотличим от стен, а взглянув на пол, отметил, что пол только
чуточку темнее, чем стены и потолок. И материал, из которого сработали
топчан, кстати, тоже был идентичен материалу стен и пола. Собственно,
топчан составлял с полом единое целое, а цветом являл нечто среднее
между чуть более темным полом и несколько более светлыми стенами и
потолком.
многозначительно хмыкнул.
дикарей?
нас живьем брали? Проще было прибить.
ними какие-нибудь жуткие эксперименты? С них станется...
слегка отодвинулись.
весело. Безотчетный страх оставил в душе глубокий отпечаток - и
отпечаток этот был еще слишком свеж. - У меня, если честно, каша
какая-то в голове... Перепугался я. Кажется, я сам сдуру к чужим в
корабль влез...
попотчевали чем-то психотропным. Нервно-выворачивающим.
нахрапом, и решили потравить, как тараканов. Скоты...
- Я туда зачем-то поднялся...
техникой страха тебя туда загнали..."
заметят, что мы очухались.
бесшумно возник прямоугольный проем в рост человека. На пороге застыл
инопланетянин.
живого инопланетянина вблизи. И не в перекрестии прицела.
как аллигатор, и чешуйчатым, как еловая шишка. И пучеглазым вдобавок.
Свободного покроя комбинезон скрывал тело, оставляя на виду только
голову и четырехпалые кисти. В руках чужак держал знакомый стержень
парализатора, при виде которого Зислиса передернуло.
кто перед нами."
еще.
прогнусавил:
американер, редко пользующийся русским.
поигрывая парализаторами, построились напротив. Зислис опасливо
косился на чертовы стержни - схлопотать волну омертвления еще разок
совершенно ему не улыбалось.
прибор-переводчик: маленькую серую коробочку на груди у одного из
инопланетян.
нервный удар. Реччь понятен? Отвеччать ты! - свайг с переводчиком
указал большим пальцем руки на Фломастера.
головой его вдруг раскрылся полупрозрачный кожистый гребень весь в
сетке кровеносных сосудов. Остальные бдительно таращились на четверку
людей. Так они и вышли гуськом - Фломастер, Ханька, Зислис и Лелик
Веригин. Вышли в проем неизвестности. Следом за чешуйчатым галактом.
садануть в брюхо из бласта. Патрульного бласта. Да очередью, в упор."
казалось, в бесконечность. Стены в коридоре были темнее, чем в
комнате. Свайг-ведущий свернул налево. Некоторое время процессия чинно
вышагивала по упругому полу. Зислис то и дело сдерживал себя -
низкорослый галакт шел медленнее людей. Веригин пару раз наступил
Зислису на пятки.
рукав и вскоре остановился. Повернулся к стене, тронул что-то пальцем
и в стене пророс такой же прямоугольный проем, через какой они
покинули комнату.
камеру новосаратовской тюрьмы, только тюремная камера была, конечно
же, раз в десять меньше.
возле каждого - по паре таких же длинных лавок с низкими спинками. Еще
несколько лавок вдоль стен. И все.
на койках, некоторые расселись за столы, некоторые бесцельно бродили
по свободному месту. Сейчас все, конечно же, уставились на новичков и
на тюремщиков.
кормежжка! Жждать!
затянулась в считанные секунды - заросла, как и не было.
еще во время первой атаки. Первое знакомое лицо в толпе.
смены со станции наблюдения.
с огромным облегчением узнал сначала Артура Мустяцу, а потом Валентина
Хаецкого. Одного из старателей-звездолетчиков.
чужим, Зислис вдруг стряхнул с себя мрачное оцепенение с подъемом
подумал: "И чего это я помирать заранее собрался? Жизнь-то
налаживается..."