отвлекайте меня от разговора с Тиллоттамой. Она почему-то всегда
печальна. Вообще за ней видна тень, как была за нами в Африке, что-то
обреченное. Или мне это кажется потому, что она так невозможно
красива!
вставила Леа, - но, право же, она уступает тебе, ты слишком скромна,
Сандра. Я убеждена, что она в европейском платье не имела бы вида. Как
ты думаешь, Чезаре?
футов пять дюймов на американский лад, - уверенно заявил Чезаре.
службе в рекламном агентстве. Запахло прошедшими временами и духом
Флайяно!
фото, Сандра, - заметила Леа, - ничего, пройдет. Но не кажется ли вам,
друзья, что говорить про человека в его присутствии на неизвестном ему
языке нехорошо?
развлечь Тиллоттаму.
кроме сравнительно простого психологического сюжета и хорошей игры
приятных актеров. Сандра украдкой наблюдала за Тиллоттамой. Картина
вызвала в ней смятение. Тиллоттама видела не так много европейских
фильмов и то в большинстве приключения гангстеров и доблестных
полицейских или исторические сверхбоевики о малознакомом ей прошлом
Запада. Несколько раз она смотрела картины, в которых путешествующий
инкогнито миллионер или сын богача влюблялся в простую девушку,
вызволял ее из опасностей и бедности, делал из нее великосветскую
даму, великую актрису или просто холеную жену.
отвратительных гангстеров, в гаремах Востока, в плену у врагов, во
власти мерзавцев они ухитрялись сохранить себя для героя, остаться
целомудренными и чистыми. Это был явный обман, Тиллоттама слишком
хорошо знала реальную жизнь.
пары. Здесь люди рассчитывали только на себя, не видели никакой беды в
повседневном труде, умели радоваться простым удовольствиям и
пользовались любовью множества друзей. О такой жизни и мечтала всегда
Тиллоттама, а после встречи с художником Рамамурти ее неопределенные
грезы стали приобретать реальность. Но судьба сулила ей продолжение
жалкой роли красивой вещи, купленной для наслаждения и выставляемой
напоказ за деньги - пусть не непосредственно, как в ночном клубе, а в
призрачной жизни киноленты, - не все ли равно - этому, она служила.
увидела Даярама на карнизе, в таком рискованном положении, что ее
сердце невольно забилось в тревоге за незнакомца. Художник был в одной
набедренной повязке, и она любовалась его стройными ногами, широкими
плечами и прямой, гордой осанкой. Вечером в храме Вишванатха,
заблудившись в галереях, Тиллоттама увидела его перед статуей
сурасундари. Он молился ее красоте, как иначе можно было назвать
беззаветный порыв восхищения? Она убежала, смутившись, понимая, что
стала свидетельницей очень интимного. На следующий день, встретив
Рамамурти у льва, она увидела такое же восхищение в его взгляде. В
незабываемый час их первой встречи она впервые в жизни увидела себя
глазами художника, отразившими ее красоту. Она могла бы вдохновить
мужчину на высокий подвиг, так она поняла сама, и так ей говорил
Даярам, признаваясь в любви не словами, а стоявшим за ним чувством.
Она могла бы послужить моделью для статуй и картин, подобных тем
древним произведениям искусства, от которых исходила сила красоты и
любви, выражая могущество их создателей, утешающих людей на общем
трудном пути через жизнь.
хохотушка-героиня приехала купаться со своим возлюбленным. В красном с
крупными белыми горошинами купальном костюме, очень шедшем к ее
светлым волосам и золотистому загару северянки, она дразнила своего
милого, пока не была схвачена его сильными руками и поднята на воздух.
Оба беззаботно смеялись, забыв обо всем на свете. "Насколько свободна
европейская женщина в сравнении с нами, - думала Тиллоттама, следя за
очаровательной задорной девчонкой, действительно похожей на маленькую
итальянку Леа, - она может всю жизнь оставаться детски беззаботной, и
не мудрено. Она надевает такой костюм, за который меня закидали бы
камнями, и с полным достоинством принимает восхищение мужчин. И это
восхищение другое, чем у нас, потому что они уже привыкли к открытому
телу женщины и научились видеть в нем красоту, а не только обозревать
какие-то отдельные его части, возбуждающие похоть. А я в своих фильмах
должна сниматься нагой, как когда-то "пятые" - неприкасаемые, которые
не имели права прикрывать свое тело одеждой и уподобляться тем самым
людям высших каст. Открываться для грязных глаз, гнусных глаз
бездельников, ничего не любящих, ни во что не верящих".
ему, что теперь, овеянная чувством художника, она не может так жить
больше. Даярам исчез - очевидно, Трейзиш рассказал ему про нее все -
самый верный способ отвратить мужчину. И он ушел навсегда!
прикрыть лицо, чтобы люди не увидели слез. Она возвращалась домой,
едва заставляя себя отвечать на шутки итальянцев. Те шли рядом,
негромко переговариваясь. У виллы от забора отделилась высокая
сумрачная фигура Ахмеда. Он стал отпирать калитку, и Тиллоттама
поспешно распрощалась.
оттоманки, под пропыленными бутафорскими трофеями, украшавшими
"охотничий" уголок холла. Рядом, на стойке красного дерева, стояли
отнюдь не бутафорские винтовки и ружья Трейзиша - любителя
огнестрельного оружия и ножей. Когда-то он учил ее стрелять для фильма
"Повелительница тугов".
из гнезда тяжелую винтовку с заделанным в дерево коротким стволом. Его
вороненый конец с кольцевидной мушкой уставился ей в лицо неподвижным
взглядом ядовитой змеи. И, как тогда в Говиндархе, слегка закружилась
голова от острой мгновенной мысли.
отошло, сделалось безразличным, кроме черного отверстия в вороненом
металле. "Это, наверное, будет больно..." - опасливо подумала она. И
тут же мужественная мысль ободрила ее, что больно будет очень недолго.
И кончится навсегда несчастливая жизнь, все ошибки, падения, позор,
тоска по тому, что не пришло и не может прийти... Тиллоттама положила
винтовку на колени, повернула тугой затвор. Он открылся, тихо щелкнув,
и отошел назад. Под ним, точно зуб кобры, показалась заостренная
головка пули. Неторопливо, действуя точно во сне, она дослала патрон в
ствол. Затвор щелкнул громко и отрывисто, словно предупреждая о
готовности. И вдруг в ее умственном зрении возник образ Даярама с его
застенчивой и восхищенной улыбкой. Странное печальное оцепенение,
опутавшее Тиллоттаму точно дурман, оборвалось, сердце застучало горячо
и быстро.
пойду искать тебя! И если убийцы возьмут мою жизнь - пусть. Но я умру
в пути с ветром свободы в моих волосах, с росою зари на ногах. А не
здесь, в клетке, спутанная, как зверь!" Тиллоттама выпрямилась и
подняла голову, поглядев в тьму под высоким потолком. Она успокоилась,
как будто исчезнувший художник и в самом деле обещал ей прийти.
в нижний коридор, появился низенький, толстый Азан, человек,
обязанности которого были непонятны Тиллоттаме. Что-то вроде
доверенного секретаря. Азан позвал на помощь, и в двери холла появился
Ахмед.
Тиллоттама думала лишь напугать его, но она не имела понятия о
"шнеллере". Чуть-чуть палец притронулся к спуску, как грохнул выстрел.
Ахмед упал, а Азан дико завопил, закрывая лицо руками. От
неожиданности Тиллоттама отбросила оружие, а невредимый Ахмед
подхватил его с приглушенными проклятиями, среди которых девушка
различила только индийское "бхерини" (волчица).
Тиллоттама расхохоталась и продолжала смеяться, пока не поняла, что не
может остановиться. Засунув в рот конец головной косынки, она побежала
к себе наверх, где бросилась на постель и плакала и смеялась в
истерической разрядке после страшного часа ее жизни.
кресле на веранде, очень похожей на такую же в доме Трейзиша. - Больше
они ничего не могут сделать.
Сандрой смогли рассказать тебе все, не пугая.
только как из книги. Я будто читала об этом и потом представила себе.
Так что об(r)яснения все равно нет!
нежность в тоне Чезаре растрогала Леа.
Семенова Мария
Корнев Павел
Контровский Владимир
Прозоров Александр
Рыбаков Вячеслав
Махров Алексей