обратном, - обычно на самой ерунде прокалываются. Будьте спокойны.
Шадрин протянул руку через стол, уже погружаясь в другие мысли.
ГЛАВА 18
хватало материала, чтобы начать давно задуманную интригу. Что интересно
- исходно она не имела отношения к "делу наркома". Но так оно к месту
сейчас подвернулось.
можно так назвать. По его расчетам, происходящее в стране, то, что позже
получит ярлык "ежовщина", следовало прекращать. Оно себя исчерпало.
операции была достигнута. С неожиданными издержками в виде сотен тысяч
пострадавших ни за что "простых людей", но достигнута. Успешно
ликвидирована вся так называемая "ленинская гвардия", состоявшая из
пламенных адептов "мировой революции", уничтожена созданная Дзержинским,
Менжинским, Ягодой ВЧК- ГПУ, ориентированная на ту же цель. Ей на смену
пришла совсем другая организация, с новой идеологией.
"маузера" нерассуждающий механизм, способный одинаково метко стрелять по
любым целям. Хоть завтра его можно использовать для свержения Советской
власти и реставрации самодержавия любого типа. Хоть в духе Николая 1,
хоть царя Ашшурбанипала.
невменяемого генерального комиссара госбезопасности, поставить на его
место человека гораздо более умного, уравновешенного и прагматичного, и
первый этап грандиозного замысла можно считать исполненным.
очередного плана или пятьдесят - не имело никакого значения. Все равно
это лишь эпизоды, бои местного значения ^длящейся тысячелетия
межзвездной войне.
большевистская революция свела на нет тщательно спланированный сценарий
грядущего мироустройства. Теперь приходит пора реванша.
живописных картин, фотографий и кинофильмов. Правда, сейчас он был
другим - еще довоенным, без портретов русских полководцев на дубовых
стенах, и сам вождь был одет в старый серый френч с отложным воротником
под горло, серые же брюки и поношенные шевровые сапоги.
потягиваемую трубку, что она все время гасла, и он не столько курил ее,
сколько просто подносил время от времени к губам без всякого особого
смысла.
невозмутимый, но напряженный. Ибо привыкнув к шефу, никогда не был
уверен (и не безосновательно), чем закончится очередной разговор -
просьбой подать чаю или разносом, опалой, арестом. Такие уж тогда были
времена. Ничем не хуже прочих, имевших место в истории, но и по-своему
оригинальные.
доставившим не ими написанные, но неприятные властителю сообщения, до
сих пор считается довольно варварским, но горячего эмоционального
отклика уже не вызывает.
покосился на Лихарева, сидевшего у дальнего края стола для совещаний.
"Когда это он успел сюда прошмыгнуть? - ревниво подумал бессменный
секретарь вождя. - Через заднюю дверь вошел, значит. Хозяин пригласил
его лично. К чему бы? А теперь Ежова требует. Не иначе, мордокол сейчас
начнется. Валентин вон, похоже, веселый. Накопал чего-то на Кольку.
(Булганин был у них Николкой, а этот - Колькой числился.)
Поскребышев уже привык, а бриг военюриста, Лихарев держался
скучающе-безразлично, не смотрел ни на Поскребышева, ни на самого
Сталина, а просто затягивался изредка папиросой и только вот дым
старался пускать деликатно - вправо и вбок, чтобы не потянуло его
невзначай в сторону хозяина кабинета.
удивляться хоть чуть-чуть сильнее, давно бы сменил сталинскую приемную
на места, вопреки распространенной поговорке, весьма отдаленные. (Что,
впрочем, его в свое время все равно не миновало.)
приготовил приятель".
секундную задержку верного секретаря Сталин.
только-только вошедший в полную силу - после успешного, произведшего
огромное впечатление на друзей, врагов и колеблющихся разгрома
всевозможных: левой, правой, военной, "объединенной" и даже не
получивших специального названия, но все равно вредоносных оппозиций,
считавший, что во всей советской стране есть только два безусловно
надежных человека - он сам и великий Сталин, - явился по вызову почти
мгновенно. Можно было бы подумать, что он даже не тратил времени на
спуск лифтом с седьмого этажа лубянского дома к машине во дворе, а
просто выпрыгнул в окно.
обычного доклада с прищелкиванием каблуками у самой двери. Замер, чуть
подавшись вперед, прижимая локтем тонкую коричневую папку, чтобы по
первому знаку рвануться к своему обычному месту за приставным столиком.
актуальными документами успела взмокнуть в маленькой ладони наркома.
себе слегка пошутить Сталин. - Как у нас на данный момент обстоит дело с
врагами народа? Всех разоблачили или пока не всех?
обороты и азарт монолог Ежова, он оборвал его движением руки:
выразился, странного происшествия с наркомом товарищем Шестаковым?
курсе? Доложите товарищу Ежову суть дела, - повернулся он к Лихареву, -
только покороче.
тоном, Ежов мгновенно позеленел. Выглядело это именно так. Обычная
бледность выглядит более эстетично, а лицо Ежова приобрело оттенок,
свойственный не каждому даже покойнику, причем еще и покрылось мелкой
липкой испариной от края волос до воротника кителя.
улыбкой спросил его Сталин. - Мне кажется, ничего особенного не
произошло. Плохо, конечно, что вас не поставили в известность, а по
сути...
народа, которого решили арестовать на вполне законных основаниях, то его
поступок вполне естествен. Мы, большевики, в царское время тоже не
считали зазорным сопротивляться жандармам, бежать от охранки,
отстреливаться, если нужно.
ничего невероятного нет.
это - слишком впечатлительный и... да, вот именно - гордый? Пришли
какие-то люди, в небольших чинах, наверное, да еще и невежливые, грубые,
предположим...
Значит, это на него враги покушаются! Мы разве зря разрешаем
ответственным работникам оружие носить? Зачем? Чтобы они застрелиться
могли или все-таки себя защитить от врагов и террористов? А зачем еще?
все так же бесстрастно сидевшего у края стола Лихарева.
видно было, что он, в общем-то, со Сталиным согласен.
уловить пока не мог. Хитер был Николай Иванович, но образование-то имел
минимальное, а умных книжек не читал вообще.
товарищу Шестакову или их не было? Тогда почему его вздумали
арестовывать? Без санкции Политбюро...
Сталин, поручение Председателя Совнаркома - пригласить наркома Шестакова
на беседу...
товарищей членов правительства и ЦК, - очень натурально удивился Сталин.
- Вы не могли просто снять трубку телефона, раз уж именно вам досталось
такое поручение, и сказать: "Григорий Петрович, не могли бы вы зайти ко