вглубь смотрю. О благе государства рассуждать умеешь, а пузанка десять
бочек засолил? Небось обидишься, если я у тебя рыбу в казну отберу - а
ведь ты ее ни растил, ни сеял!
наместника сразу поспешили вниз, к лодке. Кирен, возбужденный ночной
скачкой, спрыгнул с коня и забарабанил в гулкую дверь. Его отменный пегий
конь переминался рядом, пофыркивал, топтал грязь во дворе. Кирен нервно и
весело дергал узду.
домика в непромокаемом плаще и косынке поверх платья.
камень воинской удачи, мигнул на его пальце и заблестел ярче грубых
аметистов горского кинжала. Нан проворно ухватил бумагу.
наместника, - сказал он.
метнулась к рукоятке горского кинжала. Но Кирен никого в своей жизни не
убивал, кроме связанных павлинов перед алтарем Иттинь. Нан страшно ударил
его по руке с кинжалом, и услышал, как тонкие пальцы юноши захрустели, как
трубочки тростника, если наступить на них ногой. Мальчишка вскрикнул от
боли и полетел в прибрежную тину. Прошлогодние камыши пошли с треском
ломаться, из них бойко выпрыгивали стражники. Мокрые сети заблистали в их
руках при луне, как серебряные невода, которыми ловят души грешников
карлики огненных управ. Но мальчишка не сопротивлялся больше, и его безо
всякой сети волокли на берег, как большого неувертливого сома. Губы Кирена
дрожали, глаза глядели на инспектора с суеверным ужа сом, и лицо его,
помертвев, стало совсем как лицо отца.
штанах дернул шестом с крючком, и нарядный барчонок полетел в воду.
скотина!
заплакал, не от боли, а от обиды. Он не понимал, как все произошло. Он всю
жизнь мечтал служить империи. Он сидел над военными книгами, он чуждался
товарищей, он часами прыгал на левой ноге, пытаясь исправить врожденную
хромоту, он только об этом и просил черных и белых богов... Он не хотел
становиться предателем! Но неделю назад отец вызвал его к себе и,
рассказав, как обстоят дела, добавил: "Можешь предать меня - но сын
предателя никогда не сделает карьеры..."
рушился под ногами.
лошади их истоптали клумбы, и сапоги развели грязь на паркетных полах.
и слуги разбегались, чтоб не попасться правосудию под горячую руку. Нан
шел мраморными анфиладами, факелы плясали на золотых плетенках карнизов,
стражники несчетно умножались в зеркалах, и запах их потных тел мешался с
запахом ночных цветов и благовоний.
узлы из бесценных варнарайских шелков. Люди Нана сначала стеснялись, но
потом бросились наверстывать упущенное. Инспектор не препятствовал
разорению: то, что не ухватят сегодня охранники, завтра растащит народ.
Нан не собирался нарушать обычаев и охранять хрупкую красоту дворца от
народного гнева: да разбуженный Кархтаром Нижний Город и не потерпит
такого нарушения своих прав... Завтра, завтра дорвется народ до золотого
века в саду опального чиновника, оборвет золотую листву с капителей,
зажарит ручных барасинг в наивной надежде, что мясо их слаще телятины, а,
главное, приносит удачу, чин и богатство.
мальчик, примостившись на резной скамеечке у его ног, читал монотонные
стихи Айринны.
погрома, и на звук раздвигаемой занавеси даже не повернул головы.
лучше расскажу вам об Ишмике: ведь он у меня не благотворительными делами
заведовал...
подошел к низенькому, выточенному из яшмы винному столику и поднес Вашхогу
глубокую, горбоносую чашку с вином. Другую чашку мальчик с поклоном
предложил Нану. Нан помотал головой. "Вот кофе бы я сейчас выпил", -
неожиданно всплыл во рту утренний вкус.
наслаждаясь наступившей тишиной.
Первый раз решил позаботиться о благе народном, но, видно, этого
чиновникам не суждено.
головы крестьян императору?
войска Маанари. И до смерти довел - тоже больше. Ведь чиновник -
ненасытен, а горцы никогда не грабили больше, чем могут съесть.
торговых сделках всегда был неудачлив, как крот! Продался! Император
платит своим чиновникам лучше, чем горцы. Император дает им воровать, а
горцы зарывают их живьем в землю. Всех. Рано или поздно.
наместника.
столицу - строить новый дворец. Они ушли, и мы не смогли вовремя починить
каналы. Два года назад император потребовал десять тысяч человек -
помните, ему захотелось наказать реку, в которой он едва не утонул на
охоте? Велел, чтоб отныне в ней не могла утонуть даже курица - и за лето
десять тысяч человек разобрали реку на бесполезные каналы и превратили
земли под столицей в болото. Невиданный и оригинальный проект. Когда
каналы строят, чтоб заболачивать землю, а не поливать, - это ли не символ
царствования? А в Харайне каналы вновь не были очищены от ила, и урожай
был ниже. А в этом году на стройку императорском дворца и прочистку
столичных озер ушло еще десять тысяч человек, и везде, где проходили суда
с мрамором для государева дворца, были разрушены дамбы, и император в
третий раз отказал мне в просьбе о сокращении их числа, а господин Мнадес
с нарочным объяснил мне, насколько мои просьбы не угодили императору. Эти
десять тысяч вернулись на две недели позже, чем начался сев. Вы понимаете,
что такое - вернуться на две недели позже, чем начался сев? Вы понимаете,
что такое - заиленные каналы?
отнял Маанари зерна - ему и в голову никогда не придет отнять у земли ее
силу. На площадях провозглашают, что воля императора заставляет расти рис,
но любой чиновник знает, что воля императора способна лишь сгубить урожай.
которые я велел прочищать любой ценой. Я надеялся, что паводок будет
обилен, но вышло наоборот. Это значит, что крестьяне мало соберут со своих
полей, и в столицу полетят доносы. Я буду отозван, и вероятно, судим.
Господин Мнадес выговаривает мне за жалобы, дядя норовит стушеваться, а
араван Нарай, уж верно, показал вам доносы о разорении храмовых убежищ.
Крестьянам выдадут хлеб из государственных запасов, и они будут
благодарить императора, который снабдил их хлебом, отнятым в соседней
провинции как раз для таком случая. А моя голова будет торчать из земли у
аллеи Приятных Прогулок, пока не порастет травкой, для торжества
правосудия.
его заинтересовала лишь одна фраза. Она объясняла многое из того, что
произошло в Иров день. Остальное было словоблудием плохого чиновника и
хорошего софиста.
поспешить и сейчас, в эту самую секунду, в лагере убивают военачальников,
в которых я сомневаюсь. И известие об этом уже дошло до Маанари. Так что
ваша жизнь очень скоро будет зависеть от того, как вы обойдетесь со мной.
поясе он достал два сложенных листа. Наместник, скосив глаза, следил за
Флинт Эрик
Мацумото Сэйте
Конан-Дойль Артур
Круз Андрей
Афанасьев Роман
Суворов Виктор