прошедших со дня исчезновения Миртила-лучника?
их приближение и куда-то прятаться, пережидая припадок в одиночестве.
кровью родственников или учителей?! Или безумие Алкида - вовсе не козни
ревнивой Геры, а итог близкого родства Алкмены и Амфитриона?
обратно. Легкий стук нарушил тишину, та испуганно отползла в сторону,
переждала, пока угаснет еле слышное эхо, и вновь заполнила мегарон мягким
пушистым беззвучием.
Издалека наблюдая за соревнованием дискоболов в палестре, Амфитрион
смотрел, как диск Ификла падает все дальше и дальше, с заметным отрывом от
дисков других учеников; Амфитрион увлекся и пропустил момент, когда Алкид
отошел от черты и куда-то исчез. Позднее, ближе к вечеру, Кастор похвалил
Алкида - скупо, как всегда, но с затаенным удовлетворением - за победу в
соревнованиях. Амфитрион очень удивился, но не стал вмешиваться при
учениках.
остались один на один. - Это Ификл сегодня был в ударе...
научись! Уж я-то знаю, кого хвалю!
полгода мог сказать самому себе со всей уверенностью: "Они врут и делают
это сознательно". Были случаи, когда Амфитриону хотелось вмешаться и
доказать, что вчера действительно Алкид победил Ликомеда, расквасив
последнему нос совершенно идеально и в рамках правил, но сегодня первым к
финишу пришел не кто иной, как Ификл, обставив длинноногого Поликтора в
худшем случае на восемь подесов [подес (ступня) - 30 см], а в лучшем...
Не спеши, потому что результатом твоей болтливости, о любимец богов
Амфитрион, может оказаться крюк в чьем-то затылке!
воцарился Алкид - всегда первый, всегда недосягаемый, будущий герой, сын
Зевса, рядом с которым почти что незаметно существовал его брат Ификл, сын
Амфитриона, тоже будущий герой не из последних, что не удивительно при
таких предках и учителях, но уже второй или третий; а это, согласитесь,
далеко не так волнует зевак, богов и девушек.
для Ификла и чуть-чуть обидно для него, Амфитриона Персеида; хотя казалось
бы, на что обижаться ему, знающему всю подноготную происходящего лучше
любой Мойры!
мегарон.
и всматриваясь в растерянно моргающие глаза звездного титана Аргуса
Панопта; потом, воровато оглядевшись, коротко и сильно разбежался, в два
касания перебросив тело через забор на улицу, и остановился у ворот,
по-прежнему запертых - но теперь запертых с другой стороны.
потирая оцарапанное бедро.
груди дольше обычного, и вразвалочку зашагал по направлению к палестре.
остро пахнущей здоровым потом, звенящей возбужденными голосами; диски,
взмывающие в небо, стрелы, срывающиеся с тетив, лязгание тупых учебных
мечей, строгие окрики учителей, вопли увлекшихся подростков...
неслышно бродят тени несбывшихся мечтаний, сжимая призрачные древки не
попавших в цель копий, вновь и вновь пересекая черту финиша, которую
первыми пересекли не они, подбирая невесомые диски, упавшие не так и не
туда... ночная палестра, томительно-бессмысленная, как покинутый дом, как
надтреснутый кувшин; как тело со сломанной шеей.
махнула Амфитриону рукой - он сперва решил, что ему примерещилось на
трезвую голову.
"а", как принято у лаконцев.
зашевелившись. - Мудрец ты, Кастор, всегда найдешь, что сказать в нужное
время...
ниже Кастора, так, что голова Амфитриона оказалась на одном уровне с
лежащим на скамье Автоликом.
таких радостей.
понимаешь, Амфитрион, Алкид мне бросок стал показывать, но по-своему, я их
так не учил... короче, гляжу - опасный бросок, для врага, не для палестры!
Нельзя в тринадцать лет такое делать, даже пробовать нельзя - в голове
дури полно, руки в полную силу не вошли, не удержат, как надо... о
правилах я вообще не говорю! Высмеял я его, Алкида, при всех, заставил на
мне показывать - здорово, подлец, показал, только это я один понял, что
здорово, потому что рано еще Алкиду Автолика бросать не по правилам...
Сбил я ему в конце колено, в пыли повалял, юнцы вокруг ржут, как кони, а
он вырвался и удрал! Через полчаса возвращается как ни в чем не бывало, я
его посохом за самовольство - а он в меня горсть щебня швырнул и опять
убежал... Я ему вслед смотрю и думаю: зачем это Алкид в хитон переоделся?
А потом уже Поликторова мамаша ближе к вечеру шум у палестры подняла:
дескать, Амфитриады Лину-песнопевцу шею свернули, то ли вдвоем, то ли по
очереди... Дура! Разоралась на весь город, стерва злоязыкая! А тебе,
Амфитрион, сказал и повторю: я виноват! Забыл, что у парней самый
жеребячий возраст, когда гордость хуже вина голову туманит...
видать, трудно дались эти слова Автолику, сыну Гермеса, которого так ни
разу и не смогли признать виновным хитроумнейшие судьи Эллады.
Кастор. - Пустим слух, что Лин...
счет, родичей у Лина тоже нет, кроме Орфея - так Орфей сейчас не то в
Пиерии, не то в Иолке... Пока до него дойдет, пока суд да дело - что
скажем, то и запомнят! А мы скажем, что возгордился Лин, сын музы Каллиопы
и Ойагра, возомнил о себе невесть что - и вызвал на музыкальное состязание
самого Аполлона! Ну, а тот возьми да и убей нечестивца...
Амфитрион.
если б Лин-покойник выиграл, а Аполлон его за это - по шее кифарой!
колену. - Это где-нибудь в Пиерии еще, может быть, поверят, а у нас в
Беотии и, тем паче, в Фивах - вряд ли... И потом - каждому рот не
заткнешь. Небось, уже не одна Поликторова мамаша вой подняла - весь город
кипит...
Сволочь болтливая!
признаются... вернее, признаются - но оба! Вспомнили фиванцы, Тартар их в
душу ("Душу их в Тартар!" - машинально поправил Кастор), что у Алкмены
двойня! Одни за Алкида - кому ж, как не будущему герою, чужие шеи
сворачивать?! Опять же Гера безумием покарала. А другие за Ификла -
дескать, в роду у парня все такие, да и не сын он... ну, этого... то есть
сын, но не...
брата моего, Полидевка. Ты, Амфитрион, не обижайся - мне можно такое
говорить. На собственной шкуре знаю.
представляешь, Кастор Диоскур, до чего я не обижаюсь...
чаще жмуриться, и очертания внутренних построек палестры отчетливей
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Сапковский Анджей
Роллинс Джеймс
Белогорский Евгений
Афанасьев Роман