тело. И разверзлись преграды и переборки, и всепоглощающая глубь черноты
наполнилась мохнатыми, дышащими структурами, переплетениями, сверкающими
решетками, уходящими в непостижимую для глаза бездну. Невидимый спектр! И
как он мог забыть про главное предназначение ретранса?!
всасывать его вместе с патрульным кораблем. Нет, не всасывать, так только
казалось, они на огромной скорости неслись прямо на коллапсар, в
чудовищное жерло, в адскую пропасть. И теперь ничто не могло остановить
этого падения.
огради меня силою Честного и Животворящего Креста Твоего, укрепи душу мою
и дай сил мне!
Накатила волна тепла, потом стало жарко, невыносимо жарко. И вдруг жар
схлынул. И чтото холодное, колючее, непонятное сдавило его сердце, острыми
иглами пронзило все тело от висков до лодыжек, будто тончайшие ножи
проткнули легкие, мышцы, кости, аорту, вены, печень... Сдавило невыносимо.
И отпустило. Из тьмы, из ужаса и боли высвечивались звезды, крохотный
кусочек звездного неба, клочок Но он приближался, он рос, ширился. Слава
Богу! Иван откинулся на уродливую спинку уродливого кресла. Они выходили
из коллапсара. Сторожевик проскочил дьявольскую воронку на неимоверной
скорости. Прорвался!
кресла. Но ничего не получалось. Иная Вселенная! Она вытянула из него все
силы, все соки. А ему еще так много предстоит свершить и в ней, и за ее
пределами. Ну почему все так глупо и нелепо складывается?! Нет! Нельзя
вдаваться в уныние! Нельзя! Надо держаться! Он упал, покатился по
ребристому полу.
глазами. Они все падали. Сторожевик падал... куда? Иван пытался удержать
сознание. Но не смог.
невозможности, казалось, их сейчас разорвет, вот-вот хлынет из них... и
тогда все, тогда гроб с музыкой. Какая там к черту, музыка! Иван медленно
приходил в себя. Налитые свинцом веки не желали слушаться его. Но он
пересилил их, приоткрыл глаза - в черной чуть подрагивающей поверхности
отражалось в полумраке и сырости чье-то искаженное мукой лицо. Он не сразу
узнал себя... и никакая это не поверхность, это просто лужа. Иван
дернулся, боль пронзила позвоночник, ударила огнем в ноги, прожгла
запястья.
посреди мрачного сырого подземелья, висел вниз головой на ржавых железных
цепях.
так же, его звали Сван Дейк. Недолго тому пришлось провисеть. А вот
сколько "дозревать" ему, Ивану?! Если больше часа - глаза лопнут,
барабанные перепонки не выдержат, хребет не выдюжит.
отзывался. Да и кто тут мог отозваться.
"дозревать"... а может, просто на смерть бросили, подвесили, чтоб
помучился, проклял самого себя и свое безрассудство. Но это дела
второстепенные, дела личные - помирать-то ему, Ивану, а не кому-то другому.
под колпак. А это совсем плохо!
память пришла вдруг мохнатая и сонная, вечная Марта, висящая в прозрачной
сети где-то в Невидимом спектре на пересечении квазиярусов. Вечная Марта!
Волосатое раздутое брюхо, шланги, провода, морщинистый толстый хобот,
уходящий в аквариум, миллионы мальков-зародышей, будущих воинов Системы.
Вырождение! Да, вот в чем суть - Система выродилась, эти нелюди не
способны даже продлить свой род, не способны оставить потомства- это
полнейшая дегенерация, это абсолютное вырождение. Вот они, сошлись
полюсаИвана будто молнией озарило: дегенерирующая Система, убивая Землю,
вливает свежую кровь в свои дряхлые вены, но это не здоровая кровь землян,
это черная жижа земных выродков. Не Вселенная на Вселенную идет войной, а
дегенераты обеих Вселенных, сплачиваясь, объединяясь, готовят жутчайшую
бойню всему невыродившемуся, всему здоровому. И они не спешат, они
сладострастно наслаждаются своей силой, своим коварством, своей хитростью,
их сластолюбие тешит безропотность и открытость обреченной на заклание,
безмятежной и беззащитной жертвы. Они будут не просто убивать, молниеносно
и решительно, но упиваться растянутым во времени изничтожением всех, не
поддавшихся гниению, разложению, вырождению, ибо в этом их суть, ибо
порождены они не Богом, но дьяволом - и в этом выродки-дегенераты всех
миров и вселенных едины и единосущны с их первообразами в самой
преисподней. Вот она разгадка! И прочь иллюзии, прочь слюнявые и хлипкие
надежды, прочь розовенькие мечты и идиотически-слащавую веру во всеобщее
братание, мир без границ, единение в каких-то изначально ложных и лживых
общечеловеческих ценностях, прочь сахарные слюни и сиропные сопли, ложь
все это, обманка, рассчитанная на доверчивых, обреченных на заклание
простаков. И уготованы этим простакам цепи, ржавые железные цепи, кнут,
плеть, распятия, голод и смерть. И ничего более! Что ж, они хотели, чтобы
он "дозрел"? Ну вот он и дозрел. Пора!
телу от икр до оцепенелых ледяных мизинцев рук. Он не человек. Он
спрессованная мощь двенадцати славяно-арийских тысячелетий! Он титан!
лопнули, разлетелись.
Харалужное сверкающее лезвие меча расцвело во мраке подземелья невиданным
цветом, отразилось в грязной луже, разбросало отблески по сырым и мшистым
стенам. Иван подтянулся, выгнулся и рубанул наотмашь по ржавой цепи -
только лязгнул вбитый в потолок огромный крюк да обрывком цепи ударило по
ногам.
начнет нормально бродить по венам да артериям, пока расцепенеют сведенные
судорогами мышцы. Потом как-то разом напрягся, замер и гулко, с
облегчением выдохнул. Он созрел! Ну-ка! Тройным "китайским веером"
высветило мрак, меч, описав на разных уровнях три сверкающих ослепительных
круга, замер, тонко звеня в сильной и умелой руке. Пора!
каменный блок на двух замохнатевших от старости цепях. И ввалились невесть
откуда в подземелье три стража.
Он с ходу развалил на две неравные части ближнего негуманоида. Вырвал
лучемет из ослабевшей восьмипалой лапы. Но не стал жечь второго, не успел,
тот уже вскидывал ствол - пришлось отсечь ему сразу обе клешни и тем же
ударом обезглавить третьего.
плеч изувеченного. - Вы, небось, хотели меня поприветствовать на Хархане-А
в какой-нибудь там месяц цветущих камней, да? И вам привет!
чудовищные и натужные звуки.
показал им! Иван почесал затылок, усмехнулся. Ничего, он им и так покажет.
всего четверо. И обмениваться поклонами с этими полуживыми явно не имело
Володихин Дмитрий
Андреев Николай
Влодавец Леонид
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Круз Андрей