Чтение 38–й страницы книги ~Кольцо обратного времени~

грозил предатель, осуществилась: мы в больном времени. В диком хаосе ядра
нестабильность времени, возможно, и гарантирует устойчивость физического
существования светил, но для нашего гармонического организма она
губительна. Крохотное выпадение момента, называемого "сейчас", уже чуть не
погубило нас. Мы заболели, еще пока не зная о том. Распад связи временного
потока совершается теперь и в нас.

- Но МУМ уже сошли с ума, а мы пока не безумны. Если только не
считать безумной вашу теорию, что время в нас уже поражено...

- Мы организмы, а МУМ - механизм. Организм, вероятно, имеет
внутренний стабилизатор времени. Не сомневаюсь, что природа, порождая
жизнь, позаботилась и о защите жизни в таких катаклизмах, как нарушение
одновременности. Она-то ведь лучше знает свои выверты, чем мы их. А мы и
понятия не имели, что МУМ надо снабжать стабилизаторами времени. Но не
переоценивайте и нашу крепость! Нарушения синхронности времени
накапливаются в клетках. Когда они превзойдут предел прочности
биологическою стабилизатора, будет покончено и с нашим разумом.

- Постараемся до той поры выскользнуть из мест, где время не
стабильно. Павел, давайте проверим на практике вашу гипотезу. Займитесь
вместе с Эллоном и Ириной восстановлением наших МУМ.

Он с изумлением смотрел на меня:

- Вы насмехаетесь, Эли? Я - и ремонт приборов! Осмелюсь напомнить, я
историк, а не инженер.

- Вот именно - историк! Это как раз и нужно. Если МУМ интеллектуально
в прошлом, то лишь историк может вывести ее из прошлого в настоящее.
Представьте себе, что вам дали в обучение человека, заснувшего шестьсот
лет назад. Вы посадите его за парту и заставите заучить события, которые
протекли с момента усыпления до момента пробуждения - и он окажется в
своем новом времени. Проделайте что-нибудь подобное с застихотворившей
МУМ. Вас не шокирует такое выражение?

- Вы никогда не отличались правильностью речи, Эли, я с этим
примирился. Однако, напомню, что "застихотворившая" МУМ одна, а у других
сумасшествие иного сорта. Их тоже лечить уроками истории?

- Их будут лечить уроками логики. Причина предшествует следствию - в
наши машины заложена такая схема. Разрыв времени нарушил ее. Думаю, мы
найдем способ бороться с логическим безумием, если вы справитесь с
безумием историческим.

Мне казалось, что я уже убедил его, но он вдруг, снова впав в
отчаяние, поднял вверх трость и воскликнул с пафосом:

- Зачем все эти ремонты, лечения, восстановления?.. Мы попали в ад,
из которого нет выхода. Где мы? В ядре Галактики? Сделайте простой расчет
- нет никакого ядра! Ибо что-то единое может существовать только в едином
времени, а его-то и нет! Мы нигде, ибо в разных местах одновременно! Я уже
схожу с ума, в моем мозгу не укладывается одновременность разновременности
и разновременность одновременности! Мне надо знать - "когда" мы в этом
проклятом "где". Можете ли вы меня понять? Муки Гамлета, ощутившего в душе
разрыв связи времен, ничтожны сравнительно с моими, ибо время рвется во
мне и в душе, и в теле, а кругом меня нет единого времени, и я даже не
знаю, сидите ли вы сейчас против меня или вы в непостижимом будущем, а на
меня падает ваша тень оттуда и я беседую с тенью, а сам не в звездолете, а
где-то на Палатине, только что мирно поговорил с блистательным Юлием
Цезарем, подрался с коварным Клодием и дал пощечину интригану Каталине и
завтра ухожу с Цезарем в поход на Галлию, а дорогу мне вдруг пересек ваш
силуэт из звездолета, ваш силуэт, Эли, из ужасного далека, из какого-то
ядра Галактики, о котором я, древний друг древнего Цезаря, и понятия не
имею!..

Мне нестерпимо захотелось ударить его. В безумие он еще не впал, но
истерика начиналась. Он схватился руками за голову; сдавалось, вот-вот он
будет рвать на себе волосы, вопить, остервенело вращать глазами. Я подошел
к нему, сжав кулаки. Он медленно снял руки с головы.

- Вы хотите бить меня, адмирал? Бейте, я не буду защищаться. Раньше
людей били. Иногда это помогало.

Только эти слова, сопровождаемые слабой улыбкой, и спасли его от
затрещины. Я снова уселся и положил руки на колени, чтобы унять их злую
дрожь. Я теперь понимал, что испытывали капитаны на кораблях, где команда
выказывала непослушание. Истерика в обстановке повторяющихся катастроф
вряд ли лучше бунта на паруснике.

- Павел, взываю к вашему разуму, к вашему светлому разуму, Павел! Вы
обиделись, что я назвал трагедию интереснейшим приключением? Но разве
сегодня вы - в некотором роде, только в некотором роде, - не счастливейшие
из людей?

- Счастливейшие из людей? Эли, я уже говорил вам - устал я от ваших
парадоксов...

Но я напомнил, что Олег с детства мечтал о путешествиях в ядро
Галактики, самое таинственное и недоступное место Вселенной, и что он
первый из галактических капитанов привел сюда звездолеты, и что он войдет
в мировую историю как первооткрыватель ядра, - может ли он быть
несчастным, даже если закончит свой век на десяток лет раньше? И что
Ромеро, знаток древностей, специалист по сравнительной истории обществ,
получил возможность узнать такие формы жизни, такие разумные цивилизации,
о каких до него и не подозревали, - что же, и эти открытия зачислить в
разряд несчастий? И что Ольга, Осима и Камагин всегда видели главный смысл
своей жизни в том, чтобы вести могущественные корабли по неизведанным
звездным трассам, - так разве не добились они цели жизни, даже если
придется расстаться с самой жизнью? И Голос, наш Главный Мозг, наш бывший
Бродяга, он, что ли, несчастлив, он, изведавший все, чего мог пожелать: и
могущество мысли, и отраду буйного тела, и власть над просторами
Вселенной? А галакт и демиурги? Разве каждый не осуществляет лучшее в
себе, не претворяет в дело все, на что способен в мечте своей, в желании
своем, в воле своей? Нет, подыщите другие определения! Несчастье,
унылость, отчаяние, раскаяние, разочарование - не подходят! Даже если и
выпадет нам трагический конец, доля наша завидна!

Он приподнялся, оперся на трость.

- Мой старый друг Эли! Я не хочу с вами спорить. Я не могу с вами
спорить. Адмирал, я пойду выполнять ваше приказание о возврате МУМ из
прошлого в настоящее.

Я прикрыл дверь, чтобы даже Мэри не могла в эту минуту войти: ей тоже
нельзя было видеть, что происходит со мной. А когда стук трости Ромеро
перестал быть слышен в коридоре, я опустился на диван и схватил себя за
голову, как только что Ромеро, и застонал от отчаяния, от безысходности,
от ужаса того конца, который предвидел. Истерика, предотвращенная у
Ромеро, била и била меня самого, ибо у меня имелось куда больше причин
впадать в нее. И я не мог просить ничьей помощи - еще не пришло время
раскрывать тайну, надо было раньше подготовить спасение корабля.

Я попросил Эллона пристроить к трансформатору времени еще и
стабилизатор, наподобие того, что создан природой в наших телах: я так
уверовал в эту гипотезу Ромеро, что оперировал ею как фактом. Эллон зло
сверкнул глазами.

- Адмирал, не лезь в дела, которых не понимаешь! Трансформатор,
стабилизатор! А что мы делаем, по-твоему? Я создаю универсальную машину
времени, заруби это себе на носу, адмирал!

При этом он возбужденно прыгал передо мной и яростно размахивал
руками. Я знал, что Эллон плохо воспитан, если оценивать воспитание
человеческими мерками, и что он, изучая человеческий язык, с особой охотой
запоминал ругательные словечки. Но он толковал их слишком буквально, он
так свирепо поглядел на мой нос, что у меня возникло опасение, не хочет ли
он и вправду рубануть по нему. Я отнес его возбуждение к тому, что даже не
знающие отдыха демиурги переутомились: сомневаюсь, чтобы после катастрофы
со "Змееносцем" Эллон отдыхал хотя бы час. Что начинается предсказанное
Ромеро безумие - мне и в голову прийти не могло.

Впервые я ощутил неладное, когда Мизара подвели к трансформатору
времени. Это был огромный прозрачный шар на постаменте. Вокруг
громоздились излучатели и отражатели, шар соединялся полой трубой с
коллапсаном, были еще сооружения и механизмы рядом, но их назначение мне
осталось непонятным, и описывать их не буду.

Укажу лишь, что до эксперимента с Мизаром Эллон испытал несколько
предметов, попеременно отправляя их в прошлое и будущее. Из прошлого и
будущего вещи возвращались целехоньки. Если бы и опыт с Мизаром удался,
это означало бы, что найден реальный путь бегства из ядра, так как при
встречах со светилами мы двигались бы не в их, а в своем времени и
физическое столкновение исключалось. Разумеется, наши планы предполагали
рискованное допущение, что рамиры не воспротивятся бегству. Но на что нам
оставалось еще рассчитывать?

На испытание пришли Олег и Ромеро, Граций и Орлан, Мэри и Ольга.
Эллон сам открыл входное отверстие в трансформаторе времени. Ирина привела
Мизара. Пес глухо повизгивал, беспокойно поворачивался, ткнулся носом в
мои колени, лизнул руки Мэри, вдруг вскинул лапы на плечи Ромеро - тот от
неожиданности уронил трость. Ирина гладила Мизара, что-то ласково шептала
ему. Мне не понравилось выражение лица Ирины. Я подошел ближе.

- Милый, милый! - говорила Ирина псу. - В прошлое, в далекое прошлое!
И мы побежали бы по лесу! И я бы лаяла, как ты!

- В лес! В лес! - возбужденно рычал пес и нервно лизал руки Ирине. -
Мы будем лаять вместе! Мы будем вместе охотиться!

Шепот Ирины слышал я один, но ответы пса дешифратор доносил до всех.
Все почему-то решили, что Ирина обманными ласковыми словечками
подготавливает Мизара к опасному путешествию в прошлое. Но я хорошо знал,