не бери, горя примешь! - напутствовал своего господина Яков. Даньша, коли не
уйдет, будет тебе вместо меня. Да и Стефан ноне уже с понятием. Прости,
боярин! - Яков рухнулся в ноги. Кирилл поднял его, поцеловались трижды.
По-хорошему, по совести расстались. И все-таки это было бедой. Рушился дом.
Вместо прибытков, доходов и кормов оставалось все меньше слуг, наваливало
все больше работы на плечи сыновей, и - где там научение книжное! Посев,
покос, жнитво, молотьба, навоз, дрова, сено... А выйдут льготные годы?
Прибавят сюда дани-выходы, кормы, повозное, та же ордынская дань, мирские
тяготы... Каково-то будет Стефану - нравный, гордый! И вовсе сыны ся обратят
в крестьян! А случись пора ратная, не иначе идти им простыми кметями, в том
же городовом полку радонежском броней - и тех нет у его сыновей!
столь от трудов тяжких, сколько от безнадежности этих трудов. И хозяйство
порушилось бы, кабы не дружная помочь Тормосовых, кабы не Онисим, что,
схоронив в одночасье жену и младшего своего, не шутя прилеплялся все боле и
боле к семье Кирилловой.
не много лет прошло с тех, прежних, ростовских застолий, а как изменилось,
как опростело все! И уже не в шелку, а в простой посконине сидят за столом
вчерашние знатные мужи ростовские, и серебро со стола, почитай, поисчезло
почти целиком, простая, глиняная да деревянная посуда стоит перед ними. Да и
блюда попроще, без иноземных, привозных яств и питий. И уже не двоезубою
серебряною вилкою, а просто рукою ухватывает жаркое с деревянной тарели
Тормосов, кромсает засапожником гусиную ногу и смачно хрустит ею - так, как
обык на домашних пирах с холопами и прислугой. И речи ведутся простые - про
урожай, жнитво, умолот, а о том, что творит в Орде Иван Данилыч или
Александр Тверской, разве пару раз и упомянут только. Онисим, бывало,
ввалится, громогласно начнет вещать, что творит там, наверху, в Москве, куда
поехал великий князь владимирский да кого вызывают на суд к хану, -
рассказывает, а словно все то уже и не трогает взаболь. Иные заботы у всех
на уме: не вымерзло б яровое, не залило бы покосов водой, да почем сало,
говядина, кожи? Нынче легота вышла, приходит и дани давать, и на тот же
ордынский выход опять собирать серебро!
цепом, после страды совместной, теснее и ближе становит круг не позабывшей
друг друга ростовской родни. Ветшает, уходит в небылое боярская слава и
роскошь минувших времен. Являют иные, дражайшие, сердечные связи. И пока
живы они, пока уработавшиеся на помочах веселые родичи, пропарясь в бане,
вместе сидят за праздничным столом и поют, любуясь друг другом, и смеются и
шутят, и черпают ковшами темное пиво из круглой ведерной братины, и готовы
друг за друга, почитай, и самих себя отдать, - до тех пор ничто еще не
окончилось и не изветшало на земле ни для них, ни для всего народа русского!
Так точно ли рушит, точно ли вниз упадет Кириллов боярский дом?
Поет, понурясь, отец. Высоко ведут братья Тормосовы, и песня, про гибель
молодца в далекой степи, торжественной грустной красотою наполняет
праздничный терем, уводя в иные миры, в далекие страны и в выси горние...
Глава 8
труды и печали боярские. Иные труды и печали иные тревожат днесь вчерашних
ростовских бояр, а теперешних радонежан. Простой изначальный труд на родимой
земле заботит их ныне более всего.
ханский, повестил проезжий княжой гонец, но ни тревог, ни надежд прежних
известие это ни у кого не вызвало. А про казнь Александра Тверского с сыном
Федором в Орде в Радонеже и узнали-то только в канун Рождества.
разума. Освобожденная от пут суедневной властительной суеты мысль воспаряет
порою ввысь, к горним основам бытия, и тогда, издалека, все видится и
крупнее и четче, и за кипением преходящих страстей возможет разглядеть
мыслящий ум главное, великое и нетленное, к коему даже и величайшие из
событий земных относятся всего лишь как узорная бахрома к ризам
святительским или как пена к пучине бушующих вод.
холопы ушли, и только Стефан с Варфоломеем задерживаются в лесу.
начинает пробирать дрожь. Стефан сидит на поваленном дереве сгорбясь и
отложив секиру, накинув на плеча суконный охабень. Варфоломей - прямь него,
кутаясь, как и брат, в сброшенный давеча во время работы зипун. Он вырос,
возмужал, оброс светлою бородкой и толкует со Стефаном уже почти как равный,
хотя Стефан по-прежнему побивает его усвоенной в Ростове ученостью.
толковню братьев. Еще днем во время работы, прерываясь для отдыха, обсуждали
они: надобна ли была эта яростная, почти полувековая борьба Твери и Москвы
для блага Руси Великой? Не лучше ли было без спора подчиниться сильнейшему?
Или такая готовая покорность силе развращает власть и спор городов нужен был
ко благу страны? И кто сильнейший? И в чем сила? И может ли сила сочетаться
с правдою, и как и когда?
обсуждать между собою все эти глубинные основы бытия!
спрашивает со страстной настойчивостью у Стефана:
власть. Ну, а зачем, скажи, Терентий Ртищ отобрал за спасибо коня у
Несторки? Зачем, ради какой злобы, Матрену Сухую заколдовали на свадьбе, и с
тех пор баба сохнет день ото дня и чад приносит все мертвых? Когда Ляпун Ерш
убил Тишу Слизня, знали об этом все и молчали, потому что боялись дурного
глаза Ляпуна, а отнюдь не своей совести! А когда у Ондреянихи летось сгорел
двор, то никто ей не восхотел помочь в беде, кроме нашего бати да Онисима, и
только потому, что Ондреяниху облыжно считают колдовкой!
княжеском споре, а вот откудова зло в мире? Откуда само зло! Вечная рознь
братьев-князей, убийства, неправый суд, жестокость, бедность, леность,
зависть, болезни и, паче всего, равнодушие людское! Что должен думать и
творить верующий? Как все это согласить с благостью Божией? Ведь Господь
злого не творит! Не должен творить!
Всякий иудей скажет тебе, что Господь и награждает и карает за несоблюдение
заповедей своих. Коли ты беден, нищ, наг и болен, и не успешен в делах,
значит - наказан Господом! Коли богат, славен, успешлив, значит - взыскан и
любим Богом!
полосатом талесе, усевшимся на омшелый пень, будто на камень в пустыне
Синайской.) - Это неправда! - горячится Варфоломей, - этого не говорил
Христос!
дереве, в этот миг пренебрежительно отворачивает лицо и, выпятив нижнюю
челюсть, произносит надменно:
тамо! В Ростове! В училище! Бог Израиля и Бог Евангелия - разные боги!
милостив, и сам есть свет предвечный!
побежденных: другой запрещает то и другое и зовет к милосердию!
землю; другой принимает всех равно в лоно свое, обещая верным не земные
блага, а небо - жизнь вечную! И милостив он настолько, что сына единородного
послал на крестную муку во спасение людское! "Не судить мирови, но да
спасется им мир". Вот так!
вашего хощете творити... Несть истины в нем... Яко лжец есть и отец лжи!"
соблазнивший целый народ! Народ, некогда избранный Богом, но позже
соблазненный золотым тельцом и приявший волю Ялдаваофа, отца бездны!
человека предначертано всякое деяние его и даже каждый волос его сосчитан
Господом? Что защищает закон? Мертвую косноту зримого бытия, и только!
Спорь, кричи, воинствуй! Но ежели до рождения предуказаны все дела твои, то
нет ни греха, ни воздаяния, ни праведника, ни праведности, есть лишь
избранные, - но тому ли учил Христос?
создан ли он?!
голосом Стефана, призрачный иудей в полосатом талесе. - И промыслом Божьим
Корнев Павел
Володихин Дмитрий
Круз Андрей
Конюшевский Владислав
Шилова Юлия
Пехов Алексей