или поскольку оно единое.
обстоит здесь дело, подобно тому как мы при рассмотрении затруднений [1]
разбирали, что такое единое и как его надо понимать, а именно:
пифагорейцы, а затем Платон) или скорее в его основе лежит некоторое
естество, и о едином надо высказаться более понятно и скорее наподобие тех,
кто рассуждал о природе, из которых один утверждал, что единое - это
дружба, другой - воздух, третий - беспредельное.
рассуждениях о сущности и о сущем, и если само сущее не может быть
сущностью в смысле единого помимо множества (ибо оно общее всему), а может
быть лишь тем, что сказывается о чем-то другом, то ясно, что и единое не
может быть сущностью: ведь сущее и единое в большей мере, нежели что бы то
ни было другое, сказываются как общее. Так что и роды не самобытности
(physeis) и сущности, существующие отдельно от других, и единое не может
быть родом по тем же самым причинам, по которым не могут быть родом ни
сущее, ни сущность.
одинаково: ведь о едином говорится в стольких же смыслах, что и о сущем;
поэтому, так как когда речь идет о качестве, единое есть что-то
определенное по качеству, и точно так же когда речь идет о количестве, то
очевидно, что и вообще следует выяснять, что такое единое, так же как
следует выяснять, что такое сущее, ибо недостаточно сказать, что именно в
этом [2] и состоит его природа. У цветов единое есть тот или иной цвет,
скажем белое, а все остальные цвета представляются происходящими из него и
из черного, причем черное есть лишение белого, как и тьма - лишение света;
так что если бы вещи были цветами, то они были бы некоторым числом, но
числом чего? Очевидно, цветов, и единое было бы некоторым определенным
единым, например белым цветом. Подобным же образом если бы вещи были
напевами, то и они были бы числом, но числом четвертей тона, однако число
не было бы их сущностью; и единое было бы чем-то, сущностью чего было бы не
единое, а четверть тона. И точно так же в речи сущее было бы числом ее
звуков и единое было бы гласным звуком. А если бы вещи были прямолинейными
фигурами, то они были бы числом фигур и единое было бы треугольником. И то
же самое можно сказать и о других родах [сущего].
количеств, и у движения и во всех этих случаях число сеть число
определенных вещей, а единое есть определенное единое, но сущность его
отнюдь не в том, чтобы быть единым, то и с сущностями дело должно обстоять
таким же образом, ибо со всем дело обстоит одинаково. Таким образом,
очевидно, что единое в каждом роде [сущего] есть нечто определенное и что
само по себе единое ни у какого рода не составляет его природу; и как у
цветов искомое само по себе единое - это один цвет, так и у сущности
искомое само по себе единое есть одна сущность; а что единое некоторым
образом означает то же самое, что и сущее, это ясно из того, что оно
сопутствует категориям в стольких же значениях, что и сущее, и не подчинено
[особо] ни одной из них (ни категории сущности, например, ни категории
качества, а относится к ним так же, как сущее), а также из того, что если
вместо "человек" говорят "один человек", то ничего дополнительного не
высказывают (так же и "быть" ничего не значит помимо сути вещи, ее качества
или количества), а быть единым означает быть чем-то отдельным.
единое и множество противолежат друг другу как неделимое и делимое, а
именно: разделенное или делимое называют некоторым множеством, а неделимое
или неразделенное - единым. А так как имеется четыре рода
противопоставления [1], а здесь один из двух членов противоположности [2]
есть лишенность другого, то они противоположны друг другу и не обозначаются
ни как противоречащие друг другу, ни как соотнесенные друг с другом. А свое
название и объяснение единое получает от своей противоположности -
неделимое от делимого, потому что множество и делимое в большей мере
воспринимается чувствами, нежели неделимое, так что благодаря чувственному
восприятию множество по определению первее неделимого.
[3] тождественное, сходное и равное, к множеству - разное, несходное и
неравное. О тождественном мы говорим в различных значениях: в одном смысле
мы иногда как о тождественном говорим о едином по числу, затем - когда
нечто едино и по определению, и по числу, например: ты сам с собой одно и
по форме, и по материи; и далее - когда обозначение первичной сущности
одно, например, равные прямые линии тождественны, и равные [4] и
равноугольные четырехугольники - тоже, хотя их несколько, но у них
равенство означает единство.
тождественными и имея различие в своей составной сущности, они одни и те же
по форме, как больший четырехугольник сходен с малым, и неравные прямые
сходны друг с другом, ибо они именно сходны друг с другом, но не во всех
отношениях одни и те же. Далее, вещи называются сходными, когда, имея одну
и ту же форму и будучи в состоянии быть больше и меньше, они не больше и не
меньше. А другие вещи, когда у них одно и то же по виду свойство (например,
белый цвет) бывает [у одной] в значительной степени и [у другой] слабее,
называются сходными, потому что форма у них одна. Наконец, вещи называются
сходными, когда у них больше тождественных свойств, нежели различных, или
вообще, или очевидных; например, олово сходно с серебром, а золото - с
огнем, поскольку оно желтое и красноватое.
различных значениях. И "другое" в одном значении противолежит
"тождественному", а потому каждая вещь по отношению к каждой другой есть
либо то же самое, либо другое; в ином смысле говорят о "другом", когда у
них ни материя не одна, ни определение не одно и то же, поэтому ты и твой
сосед - разное. А третье значение "другого" - то, в каком оно употребляется
в математике [5]. Таким образом, каждая вещь обозначается по отношению к
каждой другой как "разное" или "тождественное" в той мере, в какой о ней
говорится как о едином и сущем, и вот почему: "другое" не есть
противоречащая противоположность "тождественному", поэтому оно (в отличие
от "нетождественного") не сказывается о не-сущем, а сказывается о всем
сущем: ведь всякое сущее и единое есть от природы либо "одно", либо не
"одно".
"тождественное", а различие-это не то, что инаковость. Ведь "инаковое" и
то, в отношении чего оно инаковое, не должны быть инаковыми в чем-то
определенном (ибо всякое сущее есть или инаковое, или тождественное).
Различное же различается от чего-то в чем-то определенном, так что
необходимо должно быть нечто тождественное, в чем различаемые вещи
различаются между собой [6] А это нечто тождественное - род или вид. Ибо
все различающееся между собой различается либо по роду, либо по виду:
породу различаются вещи, у которых нет общей материи и которые не могут
возникать друг из друга (таково, например, то, что принадлежит к разным
категориям); по виду - те, что принадлежат к одному и тому же роду (а
называется родом то, благодаря чему различающиеся между собой вещи
называются тождественными по сущности).
противоположность есть некоторого рода различие. Что мы здесь исходим из
правильного предположения, это ясно из наведения. Ведь все противоположные
друг другу вещи очевидным образом различаются между собой; они не только
разные вещи, но одни разные по роду, а другие попарно находятся в одной и
той же категории, так что принадлежат к одному и тому же роду, т. е.
тождественны друг другу по роду. А какие вещи по роду тождественны или
раз-личны - это было указано в другом месте [7]
меньшей степени, то имеется и некоторое наибольшее различие, и его я
называю противоположностью. Что она есть наибольшее различие - это ясно из
наведения. Вещи, различающиеся между собой по роду, не переходят друг в
друга, а в большей мере отдалены друг от друга и несопоставимы; а у тех,
что различаются по виду, возникновение происходит из противоположностей как
крайностей; но расстояние между крайностями - самое большое, а потому и
расстояние между противоположностями такое же.
наибольшее есть то, что не может быть превзойдено, а законченное - то, за
пределами чего нельзя найти что-то [относящееся к вещи]; ведь законченное
различие достигло конца (так же как и остальное называется законченным
потому, что достигло конца), а за проделами конца нет уже ничего, ибо конец
- это крайний предел во всякой вещи и объ-емлет ее, а потому нет ничего за
пределами конца, и закопченное не нуждается в чем-либо еще.
законченное различие; а так как о противоположном говорится в различных
значениях, то ему каждый раз будет сопутствовать законченность в том же
смысле, в каком ему присуще быть противоположным. И если это так, то ясно,
что каждая противоположность не может иметь больше одной противоположности:
ведь ничего не может быть еще более крайним, чем крайнее, как и не может
быть у одного расстояния больше чем две конечные точки; да и вообще если
противоположность есть различие, а различие бывает между двумя вещами, то и
законченное различие должно быть между двумя.
а именно: законченное различие есть наибольшее различие, ибо за пределами
такого различия ничего нельзя найти у вещей, различающихся по роду или по
виду (ведь было показано, что между чем-то и вещами, находящимися вне [его]