противоречит первому латинскому переводу, где мы находим слово
supersubstantialis, или 'сверхсуществующий', для употребления которого было,
вероятно, какое-то основание.
Искажение смысла при переводе, возникающее из-за того, что переводчику не
удалось понять глубокий абстрактный смысл данного места, особенно очевидно в
характерном искажении во французском переводе 'Послания к Ефесянам':
(Ефес. III, 18)
Эти странные слова, бесспорно эзотерического происхождения, говорят о познании
измерений пространства, но они не были поняты переводчиком; и вот во французском
издании в этой фразе появляется маленькое словечко 'en':
...et qu'etant enracines et fondes dans la charite vous puissiez comprendre,
avec tous les saintes, quelle en la largeur, la longueur, la profondeur, et la
hauteur, что придаёт ей следующий смысл: 'чтобы вы, укоренённые и утверждённые в
любви, могли постигнуть со всеми святыми, что такое её широта, и долгота, и
глубина, и высота'.
Приведённые выше примеры показывают характер искажений евангельских текстов. Но,
в общем, эти искажения не очень важны.
Иногда в современных оккультных учениях высказывается мысль, что существующий
текст Евангелий неполон, что есть (или был) другой, полный вариант; но это
мнение лишено фактических оснований, и в последующем изложении мы не будем
принимать его во внимание.
Далее, при изучении Нового Завета необходимо отделить легендарный элемент
(нередко заимствованный из жизнеописаний других мессий и пророков) от описания
действительной жизни Иисуса; кроме того, надо отделить все легенды, существующие
в Новом Завете, от самого учения.
Мы уже упоминали о 'драме Христа' и о её отношении к мистериям. В самом начале
этой драмы возникает загадочная фигура Иоанна Крестителя, которому в Новом
Завете посвящены самые непонятные места. Существуют учения, которые считают его
главной фигурой драмы, а Христу отводят второстепенное место. Но об этих учениях
известно слишком мало, чтобы как-то на них опираться. Поэтому мы будем говорить
в дальнейшем о разыгравшейся в Иудее драме, как о 'драме Христа'.
События в Иудее, которые завершились смертью Иисуса, заняли самое незначительное
место в жизни народов того времени. Хорошо известно, что никто не знал об этих
событиях за исключением людей, принимавших в них непосредственное участие. Кроме
Евангелий, нет других исторических доказательств существования Иисуса.
Евангельская трагедия приобрела особое значение, смысл и величие постепенно, по
мере того как учение Христа распространялось. Большую роль в этом процессе
сыграли притеснения и преследования. Но, очевидно, в самой трагедии было ещё
нечто - равно как и в учении, которое связывалось с ней и из неё возникло. Это
'нечто' отличает драму и учение Христа от событий и идей заурядного сектанства и
сближает христианство с мистериями.
Легендарная сторона жизнеописания Иисуса вводит в его жизнь множество условных
фигур, как бы стилизует его под пророка, учителя, мессию. Эти легенды,
приспособленные к образу Христа, заимствованы из самых разных источников: одни
черты взяты из индуизма, буддизма, легенд Ветхого Завета, другие - из греческих
мифов.
'Избиение ьладенцев' и 'бегство в Египет' заимствованы из жизнеописания Моисея.
'Благовещение', т.е. появление ангела, провозглашающего грядущее рождение
Христа, взято из жизни Будды. В истории Будды с небес спускается белый слон и
возвещает царице Майе о рождении принца Гаутамы. Затем следует история о старце
Симеоне, который ждёт в храме младенца Иисуса и, дождавшись, говорит, что теперь
может умереть, так как увидел Спасителя мира - 'ныне отпускаешь раба Твоего,
Владыка, по слову Твоему, с миром'. И этот эпизод заимствован из жизнеописания
Будды:
.
Самая странная легенда, связанная с Христом, долгое время вызывала разногласия
между всевозможными школами и сектами растущего христианства, пока наконец не
стала основой догматических учений почти всех христианских вероисповеданий. Эта
легенда о рождении Иисуса девой Марией непосредственно от самого Бога, которая
возникла уже после появления евангельских текстов.
Христос называл себя сыном Божиим и сыном человеческим; он то и дело говорил о
Боге как о своём отце; он утверждал, что он и Отец суть одно, что тот, кто
следует за ним, следует и за его Отцом и т.д. Однако собственные слова Христа не
создают легенды, не творят мифа; их можно понять аллегорически и мистически в
том смысле, что Иисус чувствовал своё единство с Богом или ощущал Бога в себе. И
прежде всего, их можно понять в том смысле, что каждый человек в состоянии стать
сыном Божиим, если он повинуется воле и законам Бога; например, в Нагорной
проповеди Христос говорит:
(Матф. V, 9)
И в другом месте:
(Матф. V, 43-45)
Этот русский перевод соответствует греческому, латинскому и французскому
текстам. Английский вариант, а также немецкий текст содержат слова 'дети Божии'
и 'дети Отца вашего'. Таков результат переработки евангельского текста теологами
в их собственных целях.
Данные тексты показывают, что выражение 'сын Божий' имело первоначально не тот
смысл, который был дан ему впоследствии.
Миф о том, что Христос - в буквальном смысле - сын Божий, был создан постепенно,
в течение нескольких веков. И хотя догматический христианин будет отрицать
языческое происхождение этой идеи, она, бесспорно, взята из греческой мифологии.
Ни в какой другой религии нет таких тесных взаимоотношений между божествами и
людьми как в греческих мифах. Все полубоги, титаны и герои Греции были сынами
божеств. В Индии сами боги воплощались в смертных или нисходили на землю и
принимали на время облик людей или животных. Но привычка считать великих людей
сынами божеств - это чисто греческая форма мышления (позднее перешедшая в Рим) о
взаимоотношениях между божествами и их посланцами на земле.
И вот, как ни странно,эта идея греческих мифов перешла в христианство и стала
главной его догмой.
В догматическом христианстве Христос - сын Бога совершенно в том же смысле, в
каком Геракл был сыном Зевса, а Асклепий - Аполлона *.
Эротический элемент, которым в греческих мифах пронизана идея рождения людей или
полубогов от божеств, в христианском мире отсутствует - как он отсутствует и в
мифе о рождении принца Гаутамы. Это связано с характерным для буддизма и
христианства 'отрицанием пола', причины которого пока далеко не ясны. Но нет
никакого сомнения, что Христос стал Сыном Божьим в соответствии с языческой
идеей.
Однако, помимо влияния греческих мифов, Христос должен был сделаться богом в
соответствии с общим духом мистерий.
Смерть и воскресение бога - их фундаментальные идеи.
В настоящее время пытаются объяснить мысль о смерти бога в мистериях, как
пережиток ещё более древнего обычая 'убийства царей' (Дж. Г.Фрезер в 'Золотой
ветви'). Эти объяснения связаны с общей тенденцией 'эволюционистской' мысли
искать происхождение сложных и непонятных явлений в явлениях более простых,
примитивных и даже патологических. Но из всего, что уже говорилось об
эзотеризме, совершенно ясно, что такая тенденция ошибочна, что в
действительности, напротив, - более простые, примитивные, а иногда и преступные
обычаи представляют собой обычно выродившуюся форму забытых священнодействий и
обрядов очень высокой природы.
После идей сыновства и божественности Христа в теологическом 'христианстве'
второе по важности место занимает идея искупления и жертвы Христа. Эта идея,
ставшая основанием догматического христианства, запечатлена в Новом Завете в
следующих словах:
(Иоанн, I, 29)
Так Иисус был отождествлён с пасхальным агнцем, жертвой отпущения греха.
Более всего о жертве Христа говорится в Евангелии св. Иоанна. Другие евангелисты
также упоминают о жертве и искуплении. Таковы, например, слова Христа в
Евангелии св. Матфея.
(Матф. XX, 28)
Но эти и подобные им места, начиная со слов Иоанна Крестителя, имеют самый
аллегорический и отвлечённый смысл.
Идея обрела конкретность лишь в Посланиях, главным образом, в Посланиях апостола
Павла, где возникла необходимость объяснить смерть Иисуса - и одновременно
указать на то, что он был Сыном Божьим и самим Богом. Идея мистерий и 'драмы
Христа' не могла стать всеобщей собственностью, так как для её объяснения не
доставлено ни слов, ни умения понять - даже у тех, кто должен был её объяснить.
Пришлось подыскать более близкую и понятную мысль, которая позволила бы
растолковать толпе, почему Бог позволил кучке негодяев и преступников мучить и
убить себя. Объяснение было найдено в идее искупления. Было объявлено, что Иисус
принёс себя в жертву ради людей, что он освободил людей от их грехов. Позднее
сюда добавили и освобождение от первородного греха, от греха Адама.
Идея искупительной жертвы была понятна евреям, ибо в Ветхом Завете она играла
огромную роль в ритуальных жертвоприношениях и церемониях. Существовал обряд,
Березин Федор
Буркатовский Сергей
Андреев Николай
Доставалов Александр
Жюль Верн
Контровский Владимир