открытой двери.
привез от папы письмо и посылку. Представляешь, какая неожиданность? Но
Тим сначала не хотел идти... Слава, может быть, ты объяснишь, что с ним
случилось?
просто в панике.
без улицы. Как идти туда, я знаю, но адреса никогда не слышала...
оглянулся на маму. Он не хотел маме ни обиды, ни огорчений, но все-таки
сейчас это была его маленькая месть: "Пожалуйста, разбирай, если
поймешь". Он услышал в трубке, как защелкала машинка.-- Сьерра -- Чарли
-- Джулиэт... Папа -- Эксрей -- Индия... Роумио -- Лима -- Кило...
последней короткой радости, последнего утешения. Он уедет и не узнает,
простил его Тим или нет. Несчастья сегодня бьют по Славке без промаха,
до конца.
Скажи, что я его никогда не забуду...
бархатистый джинсовый костюм со множеством олимпийских нашивок, пуговок
и "молний". Мечта любого мальчишки. Но Славка посмотрел на него с
молчаливой тоской. Так, наверно, смотрит приговоренный к каторге, когда
равнодушный тюремный кладовщик швыряет ему полосатые штаны и рубаху...
умывальником.
Женькиным рисунком над столом и брошенным на диван "Сводом сигналов".
Обнял плачущую бабу Веру... Последний раз услышал, как трещат в тишине
теплого вечера сверчки.
веселые люди, ничего не знавшие о Славкином горе... Была суббота, и на
тротуары словно выплеснулась бело-синяя волна -форменки и широкие
воротники идущих в увольнение матросов...
небо освещенный прожекторами обелиск -- памятник Городу.
скалы, среди которых любили плавать Славка и Тим. Они приходили сюда,
если надоедал бетонный городской пляж с его суетой, разноцветными
зонтиками и разлапистыми шезлонгами... Зеленая вода среди скал медленно
поднималась и опускалась -- это подходили незаметные пологие волны. Они
то заливали гроты, то уходили из них со звонким гулом. Из этих каменных
пустот пахло соленой сыростью. Оттуда выбегали деловитые крабы с тонкими
узорами на спинах и черными глазами на стебельках. Славку и Тима они не
боялись... Славка прыгал с камня в прошитую солнцем глубину и видел
мохнатые бурые водоросли, узкие тени рыб на песчаных проплешинах дна и
серебристо-перламутровые осколки раковин-мидий... Из-за темной, обросшей
скалы навстречу Славке выплывал Тим. Он улыбался. Они брались за руки и
плыли вдвоем, и зеленоватые зайчики скользили по Тиму. И даже здесь, под
водой, среди размытых красок и теней были видны Тимкины веснушки... А
когда Славка выскакивал на поверхность и неторопливая волна приподнимала
его, он видел синие дали, старую крепость и маяк на ней, белые улицы на
дальнем берегу бухты, катера, теплоходы, паруса больших яхт на рейде и
сизые громады крейсеров. И яркое небо, и неутомимых чаек, которые,
подобрав красные лапы, кружили над Славкой. И над Тимом.
опять прыгнуть к Славке...
крик звенел в Славке, не переставая. Но это был молчаливый крик. Его не
слышал никто, даже мама.
Он, кажется, даже улыбнулся какой-то маминой шутке -- неловкой и
жалобной.
впереди не было ничего...
Вежливо поздоровался с соседями по купе: маленькой загорелой старушкой и
лысым капитаном третьего ранга, который безуспешно пытался открыть окно.
Капитан третьего ранга оставил окно в покое, заинтересованно глянул на
Славку (и на маму) и благосклонно кивнул:
Николаевич. А тебя?
торопливо объяснила мама.
что? Они мотались по разным местам, и Славка не помнил и не любил
ничего, кроме Покровского озера. Он не помнил даже названия поселка под
Первозаводском, в котором родился...
разу не был в Москве.
Славка успеет побывать там сто раз, когда вырастет.
коридор. Здесь, напротив купе, окно было открыто. Славка встал на выступ
отопления и прижался грудью к верхней кромке оконного стекла.
Теплый-теплый воздух стал гладить его по лицу.
неутомимой жизнью громадный Флот. Иногда пролетали мимо окна темные
ветки, закрывали Город, а потом опять распаривалась перед Славкой
бескрайняя россыпь огней. И в этом свете он различал скопление труб,
кранов, мачт, сигнальных вышек. А над ними, по высоким берегам, тянулись
высвеченные фонарями улицы. Славка разглядел свою школу...
затребует по почте... А может быть, она успела сходить в школу?"
выкинут на свалку? Или все же его отыщет и заберет себе Тим?
его. Никого нет. Ничего нет.
кончался. Он только уходил вниз и сейчас был виден, как с самолета...
раз!