А вообще-то он действительно умеет обращаться с фонаккордом, - Морис
повернулся к моей новой знакомой. - Чем он тебя покорил? Звуковыми
картинами? Они у него - что надо!
мне?
бросила Рика и демонстративно отвернулась.
помахал рукой. - Вильс Торн собственной персоной!
вероятно, припомнив мои людоедские наклонности. - Вкусно было?
соскучился по твоей музыке. Сыграй! Не только я, многие ждут твоего
выступления.
задеть Вайлу, но я ошибся. Она выглядела очень довольной и милостиво
пообещала исполнить его просьбу.
кругу этих ученых сухарей? - простодушно поинтересовался я.
культуру до аборигенов, иначе они совсем одичают. В меру моих сил я -
миссионер-просветитель в их среде.
попросить сыграть нашего гостя. Вы ведь не откажете, Вет?
и ударила в небольшой гонг. В наступившей мгновенно тишине взгляды всех
устремились на ее фигуру, выхваченную из темноты ярким столбом света.
что в нашем клубе необычный гость, которого я попросила выступить. Не
стану говорить, что он будет делать - сейчас все увидите сами, но уверена:
сегодняшний вечер запомнится вам надолго. С удовольствием представляю его
- Вет Эльм Ник!
улыбнулась. Это было совсем нелишне: интригующая реклама ко многому
обязывала, да и выступать перед большой аудиторией мне давненько не
приходилось.
задумался. Что им показать? Пара завершенных недавно звуковых картин
сейчас почему-то показалась слабой, и я решился, положившись на
импровизационное вдохновение, показать картину Салги, какой я увидел ее во
время ночного полета.
осознал, что знаю, как передать ее в звуке. То, что не складывалось в
гравилете, сейчас встало на свои места, и, включив сектор памяти
фонаккорда, я начал.
ночи, извечное таинство мрака с огоньками далеких звезд. Все вокруг вдруг
озарилось темно-синим светом, в котором мерцали неяркие белые молнии. Это
сопровождение создавала сцена. Резко сменив мелодию, я стал рисовать
зарницы, рожденные рукой человека. Синее сияние озарилось разноцветными
сполохами. Малейшие оттенки цвета, едва рожденные в моем воображении, тут
же возникали наяву, сменяя друг друга. И вот все стало изумрудным - я
передавал картину заката... Все темы были сыграны, наступил волнительный
момент, момент слияния всего воедино. Из того, что я сейчас играл, должна
была родиться звуковая картина - одновременное сплетение всех тем, -
красота которой зависела от того, как точно мне удалось гармонически
совместить эти мелодии.
клавишу воспроизведения памяти.
образы. Я вновь летел над ночной Салгой и восхищался гармонией игры
рукотворных красок с красками природы. Творения человека не побеждали, а
дополняли. Не было спора, кто лучше. Человек и природа рука об руку шли по
пути созидания прекрасного...
окутала темнота. Ни звука! Меня окружала ночь, в которой, казалось, я был
один. Где люди? Смог ли я передать им свои чувства? Опершись на фонаккорд,
я хотел было встать, но был буквально отброшен на стул криками и шквалом
аплодисментов. Сцену залило ярким светом, а на столиках вновь зажглись
светильники. Браво, Ник! Спасибо! кричали с разных сторон, и я понял, что
картина удалась. Радость захлестнула. Я поднялся и вдруг с удивлением
обнаружил, что у меня дрожат колени.
поднялась Вайла. Ни слова не говоря, она села к фонаккорду. Свет опять
погас, и тут же все стихло.
руки. Мне показалось, что Вайла волнуется. Я подошел к краю сцены,
собираясь спуститься, но, удивленный, остановился: Вайла стала наигрывать
мою тему ночи! Но что она с ней делала!!! Романтическое таинство мрака,
которое старался передать я, исчезло. Мрак таил в себе неосознанное
чувство страха, внушал беспокойство. Человек, растворенный во тьме, был
одинок и беззащитен... Световое сопровождение дополняло гнетущее
воздействие музыки.
услышать что угодно, только не это, я внутренне собрался, стараясь до
конца понять исполнительницу.
ужас и смятение, животный страх и душевная паника подхватывали на черные
крылья и бросали в огненный водоворот. Ты был мелок и слаб перед
могуществом сил мрака; они вершили твою судьбу, в их руках были жизнь и
смерть, противостоять им было невозможно.
трудно дышать, и я разорвал ворот рубашки. Дрожь проходила по телу
волнами. В жутких сполохах света я разглядел, что Вайла играет сама, не
прибегая к помощи вариатора, и мне стало страшно: музыка была
нечеловеческой. Страшно было и лицо исполнительницы. Оно было искажено
гримасой торжества. Вайла сама была исчадьем ада, злой царицей тьмы,
которая упивалась своей властью над поверженной толпой. - Неожиданно все
утонуло в багровом сполохе, и я смог перевести дух. Вздох облегчения
прошел и по рядам слушателей, но было ясно, что это еще не конец.
Готовилось продолжение. Пострашнее! Все говорило об этом, и внезапно во
мне вспыхнула злость. В конце концов она разрабатывала мою тему,
задуманную как тема романтической красоты, и я почувствовал за собой право
вступить в открытый спор.
начала следующей вариации Вайлы, взял светлый аккорд, озаривший сцену
нежным сиянием.
взгляд Вайлы. Готов поклясться, что она не удивилась такому повороту
событий: ее глаза насмешливо сощурились, и она откинулась на стуле, ожидая
продолжения.
клавишам, уже рисовали земную летнюю ночь: плескалась река среди лугов, по
воде бежала лунная дорожка, в низинах клубился туман... Знакомые родные
образы на удивление легко возникали в звуке. Никогда раньше я не
импровизировал с таким вдохновением. Чего не бывает со злости!.. Сцена
была залита серебристым светом. Покой и умиротворение царили в душе. Он и
она обнявшись стояли на берегу и говорили друг другу древние, как мир,
слова. Они были неотъемлемой частью пейзажа: для кого вся эта красота,
если некому ее оценить?
что атмосфера потеплела. Накал исчез.
налетевший шквал перемешал нарисованную мной идиллию. Ветер ревел. По реке
ходили с шипением волны. Она стояла одна на берегу, закрыв лицо руками. По
небу неслись обрывки туч, то открывая, то закрывая зловещий глаз Луны,
который злорадно подмигивал, видя человеческое горе. Жухлая трава нещадно
хлестала ее по ногам, плечи содрогались от рыданий. Ей было холодно и
одиноко... Судьба смеялась над ее беззащитностью. Осень была во всем.
Осень и безысходность...
разработал ответ: проходит все, пройдет и осень; наступит весна, придет и
лето... Я был уверен, что одержу победу в споре, и ждал только окончания,
чтобы сказать это, но неожиданно все обернулось иначе. Закончив, Вайла
порывисто встала и отошла от фонаккорда. Для слушателей последнее слово
осталось за ней!
Акунин Борис
Маркелов Олег
Русанов Владислав
Ильин Андрей
Ковальчук Вера
Лукин Евгений