перестали топорщится. Потом она взяла за руки нас с Кравцем и мы уселись
на пол смирные, как три голубка. Я думал, это будет обычная релаксация. По
крайней мере, она для начала разгладила мой умишко, прошлась как утюгом по
мятым брюкам.
усмешечкой. Сперва снялись внутренние, про себя проговариваемые четкие
слова. Исчезли мыслезвуки, следом и прочие мысли были стерты, как пыль со
шкафа. Я стал куда-то валиться, опять же психически, отчего появилось
ненадолго тоскливое рвотное ощущение. Было слышно, что Кравец активно
икает, словно с бодуна. А упав, я ощутил энергетические полюса и
соответствующие им вихревые поля. Ура, на сцене снова человек-юла.
мире. На месте Дыни какой-то червяк, вставший по-циркачески на хвост, он
же гриб, он же мутный фонтанчик. Наверное, это Дыня и есть.
сразу понял - могу поддержать ее. Причем не только добрым словом. Промеж
нас забился разряд, вернее, заколотилась водянистая энергия, при каждом
торможении словно вскипая и напрягаясь. Потом к нам подключился, если не
ошибаюсь, Кравец. Наше общее произведение напоминало струну, которую
усиленно щиплют в три руки. А еще оно смахивало на бандитское оружие -
стальную пружину, запрятанную в резиновую трубу.
"обслужив" его, вернулась обклеенная нитевидной дрянью.
рой потревоженных ос - того и гляди кинутся сволочи на нас. Скорее всего,
это были нитеплазменные узелки.
кнутовище, она выписала им классную восьмерку и огрела "фонтан", отчего...
Мое зрение как поплавок выскочило на поверхность нормального мира. Дынина
фигура уже расщепилась, превратилась в веник, который еще пытался
слипнуться, срастись. Даже получилось что-то, но шибко неудачное. Жаба не
жаба, а в общем гадина. Однако Шошана еще попорола-посекла ее чуток, и
жаба-Дыня осел, превращаясь в слизняка, побулькивающего и рвотно
пованивающего.
радостно ошалев, с криком "есть", окатывает интенсивными лучами бывшего
сотрудника "Дубков". Тот, шипя, становится облачком быстро пропадающего
пара.
Вышло у нас, а у него ни хрена.
можно было ухайдакать лишь нитеплазменной дубинкой. Сегодня я снимаю перед
Шошей не чужой скальп, а собственную шляпу. От кайфа и признательности.
вставил в свои объятия и обслюнявил ей обе щеки. Я уж подготовился к тому,
что она следующим тройным ударом превратит шерифа в жалкую метелку. Но
обошлось. Я облегчился, в смысле выдохнул с протяжным свистом через
щелочку рта.
Шошана, сминая что-то подвижное руками.
можешь повторить.
заряд подходящего знака.
будто собралась она нырнуть в бассейн. Затем я, да и Кравец тоже, заметил
еле видимые струи (голубенькие такие), которые вылетали из ее ладоней -
ну, просто бьющая под напором вода. Впрочем, эта "вода" ничего не
смачивала, потому что была на самом деле нитеплазмой. Концы струй
загнулись в сторону нитеплазменной преграды, образовав что-то вроде
большого таза или параболоида. Еще и касания не было, когда проскочил
разряд, похожий на пробойный ток между двумя электродами. Осточертевший
забор весь превратился в молнию, та шарахнула в центр "таза", который
серьезно пострадал, вернее мигом исчез. Шошану отшвырнуло, но она
ухитрилась и с больной ногой открутить такое сальто, чтобы мягко
приземлиться.
- Видимо, так реагирует нитеплазма двух противоположных знаков при мощных
зарядах.
кочану - и мы станем крупные спецы по этим зарядам. - Я поежился,
предчувствуя многочисленные побои.
истошно завопил: "Даешь на грудь аквариум, а-а-а!". Я едва успел
ухватиться за клетчатую рубаху:
соплях и ничего положительного о нашей кончине нельзя будет написать ни в
прессе, ни на могилке. Отсюда нам лучше убраться по-тихому.
зацепить мой нос своими пальцами, я же намеревался, поддав коленом в пах,
переключить компаньона с войны на мир.
навсегда, нитеплазме на художества, - пригрозила несколько рассвирепевшая
предводительница. Она аккуратно высунувшись из нашей комнаты, мазнула
лучом сквизера по глазку видеокамеры - стекло объектива сразу
перекристаллизовалось и стало показывать мульти-пульти.
на нас. Не на слова и внешний вид, а на чувства и мысли. Поэтому будьте
благоразумны. Я знаю, у вас это не принято. Но постарайтесь не будоражить
себя. А еще лучше - полюбите поскорее Новую Жизнь, объединительницу всего
прогрессивного человечества. Тогда, может, она примет вас за сотрудников
"Дубков".
задницу, - скрипнул зубами Кравец, но вредность его была уже на излете.
аквариумный зал. От рук ее шло расслабление, и мне пару раз показалось,
что я нахожусь где-нибудь в солярии после хорошей дозы эндорфинового
размягчителя. Не знаю, что там любил сейчас Кравец, я же на место Новой
Жизни подставлял Шошку, отчего она (Новая Жизнь) становилась более-менее
сносной.
окончательно успокоиться Кравец. - Наверху мы встретимся с превосходящими
силами противника, он нас зашахует и по-своему будет прав. Надо отработать
хотя бы отвлекающий маневр.
него.
отразил Кравец мой выпад. - Опустошаем обойму плазмобоя, складываем кучку
из металловодородных боезарядов прямо здесь, на палубе, но в уголке. Затем
направляем на них лазер-шмазер, то есть среднефокусированный луч
максимальной мощности. Сами спрячемся. Секунд двадцать кучке на нагрев
хватит, а потом она разбомбит палубу. Все аварийные и пожарные датчики
завизжат, будто затраханные бабы.
известно, дамы стараются только в порнофильмах... Пожалуйста, не садись на
эту кучу боезарядов и научись более уважительному отношению к женщине.
бросились тикать, а он там еще что-то налаживал. Когда долбануло, я даже
решил, что шерифа мы потеряли, накрыло беднягу. Сразу ошметки полетели,
пар повалил вонючий, гарь от паленого пластика. И свист надрывный. Однако
Кравец вынырнул из смрадного тумана, багровый, кашляющий и чихающий до
треска в штанах.
Разгерметизация получилась, - сумел сообщить шериф, растирая кровавые
сопли кулаком.
Конечно же, зажглись аварийные панели и замигали лампочки. Значит, Кравец
дыру проковырял до внутренней полости платформы, где давление воздуха куда
ниже, чем наверху.
Кравец. - И не забудьте, человека в скафандре надо бить под заднее
крепление шлема, лучше железякой. В этом случае враг скоро не встанет.
стены шкафов с пожарным оборудованием. В один из них запихнулись мы с
Шошаной, в другом засел орлом дородный мужчина Кравец, напомнив
напоследок, чтобы на все стуки в дверь мы отвечали "Занято".
мучители опоздали. Наверное, посчитали, что мы уже благополучно растворены
Новой Жизнью. А мы, нерастворенные, подсматривали сквозь щели створок.
Приятно, что никто не стал ломиться к пожарному инвентарю. Вернее, один
раз кто-то полез в наш шкаф, но мы держались крепко и ненастырный человек
отстал со словами: "Блядские дверцы, опять заело." А то бы сразу получил
по чайнику.
и все ж таки осенила этого аварийщика. Человек, тюкнутый в основание
шлема, падал плашмя, но шериф его подхватил. В клубах пара и дыма
свершился обряд снимания-одевания скафандра. Затем ритуал повторили мы с
Шошаной. Никому из трех оголенных скорая смерть не угрожала, хотя из-за