Чтение 38–й страницы книги ~Холод Малиогонта~

Каждый решает за себя сам и живет, сообразуясь с собственными решениями,
плохими ли хорошими, скучными ли веселыми. И ответит ли кто на груды
спрошенного - сие неизвестно. Каждый - сам себе ответчик, затем, может
быть, и дадена жизнь. Для ответов самому себе на собственные вопросы.
Сумей спросить, сумеешь и ответить...

Голова у Александра гудела. Он двигался, не замечая ничего вокруг.
Внимание было сосредоточено на внутреннем. Внутреннее сосредоточивалось на
чем-то совершенно постороннем, внетелесном. Никакой связи, никакой
логики... Возможно ли откровенничать с собственным народом? А с другом? С
супругой? И должно ли объяснять ребенку истинное положение вещей? А наши
бедные парнокопытные и квохчущие крылатые? Стоит ли оправдываться перед
ними в склонности к мясоедству? Да и поймут ли они нас? Или это
действительно другой уровень? Но кто, черт возьми, придумал эту
безжалостную шкалу? И где затерялись мы сами, на каком таком почетном
месте? Ближе к концу или к началу? А может, в особой графе хищников -
между гиенами и акулами? Вопросы, вопросы... Пугающие и безрадостные...
Как ведет себя сильный среди слабых, умный среди глупых, есть ли разница в
их поведении? Александр все больше запутывался. Или это не так плохо?
Сумей спросить, сумеешь и ответить. Кто же это сказал? Кто-нибудь из
древних? Но почему решили, что древние были мудрыми? Что вообще такое
мудрость? Опыт, труд или что-то иное? Вопросы - это не холодные камушки.
Они обладают неприятным свойством жечь, причинять боль и неудобство. Они
проникают в сознание подобно пчелам, жаля и раздражая, доводя до
сумасшествия, до головной боли. Счастливы ли несведущие? А если да, то
зачем же тогда все? Знания, ребусы, щенячье любопытство?..

Александр ладонями стиснул виски. Он задавал себе последний,
возможно, самый существенный вопрос: зачем он явился сюда, изменив
осторожности и благоразумию? В памяти образовалась прореха, в которую
провалились Цой с Маципурой, Регина, Сан-Саныч. Он не помнил, отчего они
расстались, он забыл, где это произошло. Стены гостиницы выросли - вдруг,
и коридор приглашающим сумраком указывал направление.

Путь завершился, он был у цели. Нужная дверь угадалась сама собой, и
Александр неловко потянулся к массивной бронзовой ручке.

Это не могло быть обычным номером и все-таки это располагалось в
гостинице, в самых банальных двухкомнатных апартаментах. Место обитания
главного администратора более походило на музейный зал, и богатый белого
ворса ковер покрывал пол от одной стены до другой. В самом центре
располагался массивный двухтумбовый стол, за которым восседал человек с
бородкой. Чолхан Марат Каримович. Длинные, как у Гоголя, волосы, взгляд
страдающего бессонницей и маленькие, по-женски пухлые руки. Ничего
божественного, ничего царственного. Один из НИХ, администратор и
привратник... Покосившись на развешенные тут и там портреты, следователь
приблизился к одинокому, вероятно, поставленному специально для него стулу
и, не спрашивая разрешения, сел.

- Итак, Марат Каримович, я пришел. Вы ведь желали этого?

- Мы желали этого вместе, - человечек с бородкой задумчиво пошевелил
губами. - Порой ситуации складываются так, что объясняться просто
необходимо, хотим мы того или нет.

- А вы не хотите?

- Нет, не хочу.

- Что ж... Спасибо за откровенность.

- Откровенность?.. Ее нет, молодой человек. И не будет. Сожалею, но
милое это качество не входит в традиции нашей работы. Такова уж ее
специфика.

- Вы говорите сейчас, как администратор заведения?

- Увы, как бывший администратор.

- То есть?..

- То есть, всю мою административную деятельность можно смело отнести
к прошедшему времени. Уже завтра из командировок и отпусков начнут
возвращаться прежние служащие. Мы приведем гостиницу в порядок и исчезнем.

- Отчего такая спешка?

- После того, что случилось сегодня... Думаю, вам должно быть
понятно. Симпозиум - мероприятие требующее тишины.

- Ясно. Стрельба, вопросы досужих гостей - не для вас.

- Верно, не для нас.

- Понимаю, - Александр расстегнул пуговицы пиджака, ослабил ворот
рубахи. Волнение требовало дополнительного охлаждения. - Однако размаху
вашему можно позавидовать. Ни много, ни мало - целая гостиница... Впрочем,
я готов выслушать ваши объяснения, тем более, что объяснить придется
многое.

- Вы меня не поняли, - Марат Каримович поднялся, степенно
приблизившись к окну, замер спиной к гостю. - Речь пойдет об ином...
Насколько я представляю, у вас возник ряд серьезных проблем. К сожалению,
МЫ - одна из причин, а потому я готов сделать шаг навстречу.

- Этого мало! - Александр почувствовал, что краснеет. Он и не
заметил, как очутился в шкуре торгующегося покупателя. И все-таки, повысив
голос, повторил: - Нас это не устраивает.

- Расклад, который мы предложим, устроит всех, - твердо возразил
Чолхан. Он по-прежнему не оборачивался. - Обещаю выслушать вас самым
внимательным образом.

- Но у меня множество вопросов... - Александр споткнулся. - И я плохо
себе представляю, каким образом...

Чолхан нервно передернул плечом.

- Если хотите, я начну за вас. Можете только кивать, хотя и это
необязательно.

- Но вы обошлись с людьми столь жестко, что...

- Знаю. Пан Панкратило превысил полномочия, а плавать в аквариуме -
вещь безусловно неприятная. Но дело уже исправлено. Что еще?

- Аквариум? Вы упомянули об аквариуме?..

- Александр Евгеньевич, в свое время вы все узнаете - и в самых
пикантных подробностях. Без моих объяснений. Так стоит ли терять
драгоценные секунды? Может быть, будем двигаться дальше?

- Да, конечно, будем... Здесь, возле гостиницы, произошла
перестрелка...

- Ее не было. Стреляли только в нас. Мы же не ответили ни одним
выстрелом, - администратор улыбнулся чему-то далекому своему. Помешкав,
добавил. - Ну разве что одним-единственным... А рамы, штукатурка, стекла -
все будет восстановлено в течение суток. Естественно не по взмаху
волшебной палочки. Работу выполнят ремонтные бригады, а я лишь немного им
помогу.

Пауза по всей вероятности означала ожидание, и Александр неуверенно
заговорил:

- Дело в том, что один из наших сотрудников пропал. Не знаю, связано
ли это с вами, но он занимался розыском опасного преступника, а его
помощники...

- Фамилия пропавшего?

- Борейко Лев Антонович. Майор милиции, оперативная служба.

На короткое время администратор задумался.

- Высокий, черноволосый, с довольно-таки густой бородой?

- У него не было бороды!

- Теперь есть.

- Но... Когда он успел ее отрастить?

- Это не так просто объяснить, - Чолхан обернулся к следователю. -
Вам следовало упомянуть о майоре в первую очередь. Боюсь, здесь встретятся
некоторые осложнения.

- Но он жив?

- Да, но жизнь его протекает в одном из умерших интервалов.

- Не понял?

- Что-то вроде временного коллапса. Время, да будет вам известно, -
величина комплексная, и порой мнимая ее часть способна играть функцию
аппендикса. Так что сейчас он там, и прежде чем вытащить его, нужно
проделать некоторую предварительную работу.

- Но каким образом он угодил туда?

Чолхан тяжело вздохнул.

- Разумеется, ему помогли... Дело, капитан, - в исчезнувшем портрете.
Один из гостей симпозиума был обворован. Украли картину с изображением
дочери Закревского. Возможно, вы о нем читали. Знаменитый алхимик
средневековья. По совместительству инквизитор...

- Не понимаю, причем здесь майор?

- Не перебивайте меня. Ваш майор столкнулся с этой дамочкой, и,
похоже, она спровадила его в ближайшую временную нишу. Ничего не
поделаешь, дочка во многом унаследовала таланты отца.

- Вы говорили только о картине...

- Совершенно верно. О портрете герцогини Курляндской, непревзойденной
красавицы, любимой дочери черного герцога. Признаюсь сразу, есть более
надежные способы изоляции. Картина - всего лишь подобие камеры, запираемой
на замок. Замком в данном случае являлся портрет дядюшки герцогини. Он и
при жизни умел управляться с племянницей. Увы, случай разлучил портреты, -
герцогиня обрела свободу. С ней-то и довелось повстречаться вашему
Борейко.

- Его можно вернуть обратно?

- Можно... Если вы этого действительно хотите.

- Разумеется, хочу!

- В таком случае возвращение произойдет завтра утром. Нам понадобится
время на то, чтобы вновь изолировать дочь Закревского.

- Вы не в состоянии сделать это прямо сейчас?

- Не забывайте, герцогиня на свободе уже несколько недель, а такие
особы не теряют времени даром. Она успела обзавестись зубками и сплела
прочную паутину вокруг своего логова. Кроме того, у нее появился посредник
- ваш злосчастный маньяк.