никогда еще толчея вагона не была мне так сладостна, потому что не видно
было моих нелепых валенок, а только Варины глаза, зеленый и серый,
светили прямо перед моим лицом, и что-то говорила она мне, а я ничего не
понимал и отвечал невпопад, потому что этот старый, набитый людьми,
завывающий вагон бросил мне ее в объятия бездумно и щедро, как только
может это сделать судьба, и, оглохнув от счастья, я прижимал ее к себе,
и каждой своей мышцей, каждым кусочком кожи я чувствовал ее теплое и
упругое тело, и бешено кружилась голова от близости ее полных мягких губ
и влажно мерцающих крупных зубов...
крикнул жегловской голове, крутящейся неподалеку в водовороте:
корзин, лопат, мотыг и даже одной сетки с живым петухом.
показала мне в окно:
огромная надпись: "Ленинградский вокзал", и мне почему-то показалось это
добрым знаком.
рельсов, и, когда мы сошли на Палихе, последняя теплая осенняя ночь уже
наступила, и мне не хотелось думать ни о каких делах, и никакие страсти
больше меня не терзали, но одна мыслишка все время не давала покоя, и я
спросил Варю хитро:
будто все это время раздумывала над моим вопросом:
успел я опомниться, как она открыла дверь: - Запомни мой телефон...
Будет время - позвони...
град. Ветер поднимал с тротуаров обрывки газет и палые листья, и я
гонялся с ними наперегонки, пел и разговаривал сам с собой и до самого
дома шел пешком, забыв, что еще ходят трамваи. И все еще прикидывал и
раздумывал, нравится ей Жеглов или нет, а когда вошел в комнату, он
спал, накрывшись одеялом с головой и забыв погасить свет...
такова, что сторожа оставляли на ночь в помещении и он находился там до
утра, когда магазин открывался. "Магазин длинный, его пока снаружи
обойдешь, в десяти местах могут влезть, со двора в первую очередь",-
объяснила заведующая, невысокая щуплая женщина в синем драповом пальто с
черно-бурой лисой-воротником. Жила она по соседству и прибежала на шум,
поднятый бригадиром сторожевой охраны, который как раз проверял объекты
на Трифоновской и заподозрил неладное, когда сторож на неоднократные
звонки в дверь не отозвался. А сейчас ее била крупная дрожь и она
старательно отворачивала взгляд от щуплого тела сторожа, лежавшего на
полу, около ряда молочных бидонов, и все старалась объяснить, почему
сторож находился внутри магазина, как будто в том, что его убили именно
внутри магазина, а не на улице, была ее вина. Пока судмедэксперт,
следователь и криминалист колдовали около тела, Жеглов, я и заведующая
поднялись в торговый зал. Прилавки, полки за ними, проходы были завалены
товарами, денежный ящик в кассе взломан, а на беленой стене обувного
отдела толстым черным карандашом, а может быть, и углем была нарисована
черная кошка. Очень симпатичную кошку нарисовали бандюги - уши торчком,
глаза зажмурены, и она облизывалась узким длинным языком. А на шее у
нее, как на картинках в детских книжках, был пышный бант. Жеглов покачал
головой, поцокал языком, и было непонятно, чем он больше недоволен -
разбоем или этим наглым рисунком, которым бандиты будто хотели показать
милиции, что нисколечко они нас не боятся, плевать на нас хотели и
гордятся своей работой.
рисунок.Я так соображаю, что их найти по этой кошке полегче будет, они
ведь от остальных грабителей отличаются?
прикидывать. Может, они выпендриваются от глупой дерзости своей, не
учены еще в МУРе и думают, что сроду их не словят. Может, и другое,
похуже: все соображают, но идут на риск, чтобы на людей ужас навести,
понимаешь, силы к сопротивлению их лишить - раз, мол, "Черная кошка",
значит, руки вверх и не чирикай!..
возразил я.А они все больше по магазинам...
пятьдесят продавцов да подсобных из этого магазина по всей Москве
разнесут, что "Черная кошка" человека убила и на миллион ценностей здесь
взяла. Реклама! А во-вторых, раньше "Черная кошка", до тебя еще, как раз
больше по квартирам шарила; это теперь они начинают чего-то по базам да
магазинам распространяться. Вообще-то оно выгодней...
что она ехидно подмигнула. Непонятно, по какой линии это навело меня на
новую мысль, и я поспешил поделиться с Жегловым:
случае...
а, наоборот, похитрее, они ведь под бирку "Кошки" могут начать работать.
Мы, как помнишь, с Векшиным-то, кое на какие следишки начинали выходить,
а хитрые - в другой стороне. И концы в воду!
не денутся. С такими-то орлами, как ты! Что ты! Конечно, если мы будем
работать, а не теории здесь разводить...
требовалось разместить товары большого смешторга - сиречь магазина,
торгующего товарами смешанного, промышленного и продуктового,
ассортимента. Чего только не было навалено в нескольких больших
цементированных боксах с гладкими оштукатуренными стенами! Масло, мука,
сахар и другие не пахнущие вещи были строго отделены от предметов
пахучих - колбас, специй, рыбы, бочек с селедкой. Отдельно размещались
промтовары - рулоны мануфактуры, большущий стеллаж с обувью, стопы
готовой одежды. И все это сейчас являло картину хаоса и разорения -
преступники искали самое ценное и в спешке вовсе не церемонились с
остальным. Главным помещением и местом происшествия была приемка -
продолговатая комната, соединенная с двором пологим дощатым
тоннельчиком, по которому на подшипниковых тележках свозили в подвал
товар. Тоннельчик выходил в приемку двойными широченными дверями, почти
воротами, которые запирали изнутри накидным кованым крюком. Наверху, во
дворе, тоннельчик заканчивался такими же воротами, а снаружи был
здоровенный амбарный замок, навешенный на толстую железную полосу. Воры
легко выворотили замок из подгнившего дерева вместе с петлями. А ворота
в приемку взломали: рядом с ними валялся заточенный с одного конца
карась - массивный полуметровый воровской ломик,- которым поддели одну
доску двери, расщепили ее, а потом просто скинули крюк. Сейчас трудно
было сказать, как попал в приемку сторож - проходил ли ее очередным
дозором или, привлеченный каким-то шумом, явился посмотреть, в чем
дело,- но только встретили его здесь в полутьме - сейчас для осмотра и
фотографирования вместо тусклой складской лампешки Гриша специально
ввернул сильную, стосвечовую. Сторожа ударили сзади топором по голове и,
видно, сразу же убили: по брызгам крови на стене, по расположению тела
эксперт уверенно определил, что беднягу как свалили с ног, так больше с
места и не трогали. Можно было даже представить себе, с какого места это
сделали: в боковой стене приемки был этакий аппендикс - закуток вроде
кладовки, метра полтора на полтора, с толстой, обитой жестью дверью,
открывавшейся наружу; из этой кладовки, скорей всего, и нанесли удар. Я
еще заметил, что на клине и обухе топора есть следы побелки, и
внимательно осмотрел стены и потолок кладовки. На потолке я нашел
свежую, довольно глубокую борозду,- видно, убийца чиркнул топором по
потолку, доставая жертву.
Наверное, они заканчивали круговой осмотр магазина. Абрек обежал
комнату, наткнулся на какую-то тряпицу, взвыл и дернул Алимова на выход,
в тоннельчик, дернул с такой силой, что проводник еле удержался на
ногах.
мной!..
глянув на Жеглова, ткнул себя пальцем в грудь. Глеб кивнул, и я помчался
следом за проводником, выскочил на улицу и увидел, что тот уже пересек
пустырь, пробежал мимо детской песочницы и устремляется к дровяным
сараям в конце двора. Сделал я гвардейский рывок, как учил когда-то
старшина Форманюк, и догнал Алимова у крайних сараев. Между ними был
широкий проход в следующий двор, расположенный чуть ли не на два метра
ниже первого, поэтому мы выскочили на крышу нового сарайчика с убогой
голубятней на краю, и Абрек, бежавший на всю пятиметровую длину "вожжи",
сделал гигантский прыжок, распластавшись в воздухе, как на картине.
Алимов и я сиганули за ним, причем я чуть не свалился, зацепившись ногой
за проволочную сетку голубятни. Так же резво пробежав двор, Абрек
Конюшевский Владислав
Березин Федор
Орлов Алекс
Конан-Дойль Артур
Самойлова Елена