Чтение 38–й страницы книги ~Панкрат~

Сыто урча, джип перевалил через хребет. Водитель выключил передачу и
пустил машину накатом. Еще полтора десятка километров - и он у цели.
Расстояние, просто ничтожное по сравнению с тем, которое он уже
преодолел.

Он решил, что передохнет в лагере денек (нет, лучше все-таки два!) и
сразу же отправится обратно. Ну, отпуск ему уж точно должны дать, а
там... Поедет в Подмосковье, поживет в палатке недельки две на берегу
какой-нибудь тихой речушки, поудит рыбу... Может, возьмет с собой Мишку.
Если, конечно, удастся забрать парня из школы, да еще получить согласие
бывшей супруги.

Плавный ход его мыслей был неожиданно прерван самым неподходящим
образом: на дорогу, в сотне метров впереди по ходу автомобиля, скатился
небольшой валун, увлекая за собой целый дождь камешков поменьше.
Подпрыгивая, валун перекатился через дорогу и исчез в пропасти, но
человек предусмотрительно притормозил, на всякий случай вынув пистолет
из подмышечной кобуры, и положил оружие перед собой, на приборную доску.

Камень наверняка сорвался случайно, совершенно естественным образом.
Такое бывает, подумал он, снова вдавливая в пол педаль акселератора.
Мотор заурчал погромче, и тут в его гул вплелся посторонний звук, сухой
и резкий, эхом раскатившийся по горам. Боковое стекло с правой стороны
от водителя треснуло, пробитое пулей, и салон тут же забрызгало красным.

Машина вильнула, потеряв управление - руки человека, сидевшего в ней,
выпустили руль и безвольно повисли вдоль тела. Джип, словно живое
существо, дернулся сначала вправо, к серой каменной стене, а затем -
резко влево. Передние колеса, потеряв опору, завращались в воздухе, и
мгновением позже, тяжело перевалившись через край обрыва, автомобиль
рухнул в пропасть, словно в ненасытную каменную утробу.

Еще секунда - и глухим раскатом прогремел взрыв, после которого в
воздух поднялся густой клуб черного дыма. Он медленно рассеялся в почти
неподвижном воздухе, и через несколько минут в горах снова воцарилась
полная тишина, нарушаемая лишь птицами. Они, спугнутые взрывом,
беспокойно кружились над пропастью.

Потом на склоне, что упирался своим подножием в край дороги,
мелькнула тень. Сверху осторожно и практически бесшумно спускался
человек, за спиной на ремне висела винтовка с цилиндрической насадкой
коллиматорного оптического прицела.

Он спускался медленно, тщательно пробуя ногой каждый выступ, каждую
щель в шершавом теле скалы. У него не было страховки, и поэтому
держаться приходилось лишь за неровности на поверхности камня или
чахоточную растительность, чудом цеплявшуюся своими корнями непонятно за
что.

Наконец он преодолел последние метры этого сложного спуска и соскочил
на дорогу. Постоял минуту, прислушиваясь, затем решительно подошел к
самому краю обрыва, лег на живот и всмотрелся вниз. Там, на дне,
разрывали чернильную темноту языки багрового пламени, пожиравшие
искореженный остов джипа. Они быстро тускнели - огню осталось не так
много пищи.

Человек смотрел вниз, пока не погас последний сполох и вновь не
сомкнулась тьма.

- ?Омега? вызывает Центр, как слышимость? ?Омега? вызывает Центр...
Тьфу ты, черт!

Чепрагин стянул с головы наушники и ненавидящим взглядом уставился на
полусферу портативной станции спутниковой связи, равнодушно
подмигивавшую ему красным огоньком. Что означало: соединения нет.

- Что, не вышло? - с невинным выражением лица поинтересовался
Шумилов, меланхолично наблюдая за теряющим свою форму кольцом дыма,
которое он только что выдохнул.

- Даже не вошло, - хмуро огрызнулся Чепрагин. - Хреново ущелье! Как
ты отсюда сигнал пошлешь, из этого колодца.

Шумилов пожал плечами.

- Ты это Черепу скажи, - посоветовал он после недолгой паузы. - Пусть
берет эту станцию и тащит ее наверх. Там чечены ему живо помогут связь
наладить...

- Я думаю, что стоит поручить это ответственное задание вам, сержант,
- прервал его сухой, надтреснутый голос, пропитанный желчью. -
Инициатива, знаете ли, наказуема исполнением.

Шумилов исподлобья глянул на словно из ниоткуда возникшего командира.
Вот те раз! - ведь только что его тут не было.

Чепрагин, выглянув из-за спины капитана, пускавшего зайчики наголо
бритой макушкой, ехидно усмехнулся при виде сникшего Шумилова. И едва
успел сделать серьезное лицо - командир резко обернулся к нему.

- Связи нет, товарищ капитан, - бодро отрапортовал Чепрагин,
вытягиваясь в струнку. - И не будет, пока мы не вылезем из этой,
извините за выражение, глубокой задницы.

- Задница у вас на плечах, Чепрагин, - флегматично заметил капитан. -
Где Рахуба и Подольский?

- Морды лица пошли сполоснуть, - ответил Шумилов, зарывая бычок в
рыхлый, влажный песок. - Скоро вернутся.

На черепе капитана вздулись прожилки вен. Макушка стремительно
побагровела, выдавая приступ внешне контролируемого гнева. Испепелив
Шумилова взглядом, он процедил сквозь зубы:

- Сопляки... Первый рейд, а они... Чепрагин осмелился вступиться.

- Да сверху все равно ничего не видно, - убежденно произнес он. -
Здесь хоть в салочки сейчас играй - хрен кто заметит.

- Это смотря какой хрен... - не преминул вставить Шумилов.

- Будете так думать, лейтенант, и скалы станут вашей могилой, - не
обращая внимания на выходки сержанта, спокойно произнес Череп. - Идите и
найдите этих двух идиотов, живо.

Отдав приказ, он устало опустился на камень, мокрый от брызг,
летевших со стороны реки, бурлившей всего в метре от них. Присев, он
огляделся по сторонам.

Река ревела, вздыбливаясь на порожистых участках белопенными горбами
волн. С двух сторон, зажимая ее в тиски, возносились вверх черные
каменные стены; высоко над ними, в темнеющем небе, мерцали первые
звезды.

Они шли вдоль речного русла уже третьи сутки, днем останавливаясь на
привал, чтобы поспать, а ночью продолжая путь. Их согнал сюда чеченский
патруль, на который они имели несчастье наткнуться, и теперь подняться
вверх не рисковали. Да и возможности такой пока не нашли - ни одной
горной тропы, выводящей из этого ущелья, они не встретили после того
самого места, где спустились вниз.

Из четырех спецназовцев, попавших в этот рейд под начало капитана
Дыховицкого по прозвищу Череп, двое отправились в настоящий боевой выход
впервые. Чепрагин и Шумилов уже имели за плечами по одному рейду каждый,
но перед новичками не хорохорились.

Он сам подбирал людей в этот рейд. Со стороны его выбор мог
показаться более чем странным - отправиться в глубокий тыл к боевикам,
чтобы разыскать пропавшего агента (чужого агента!), и взять с собой
молодых, необстрелянных парней... Странно.

Но Череп знал, что делал.

И его руководство - тоже.

Во-первых, настоящая задача этого рейда была совсем иной. Ничуть не
похожей на ту, которую он поставил перед своими подчиненными. Во-вторых,
из этого рейда вернуться должен был только сам Дыховицкий. Остальных
предстояло убрать, как нежелательных свидетелей, а сделать это должен
был он сам. Поэтому, вполне естественно, Череп выбрал себе противников
послабее, с которыми не пришлось бы долго возиться.

Его подчиненные очень удивились бы, узнав, что связь с Центром
имеется, и очень даже хорошая - Дыховицкий устанавливал ее сам,
пользуясь для этого такой же станцией спутниковой связи, но в более
компактном исполнении.

***

Вскоре вернулся Чепрагин, а с ним - Рахуба и Подольский, оба с мрачными лицами, в ожидании разноса, который устроит им Череп за самовольную отлучку. Но командир, к их изумлению, это никак не прокомментировал. Дыховицкий просто-напросто спал и спал сидя, в том самом положении, в каком его свалил сон. Бойцы, стараясь не шуметь, словно дети, попавшие случайно в клетку со спящим тигром, подыскали себе места для лежанок и, подложив под головы рюкзаки, попытались заснуть. У них было еще часов шесть на то, чтобы дать организму отдых после четырех стремительных марш-бросков по дну ущелья, по скользкому берегу горной реки. Это время, однако, пролетело быстрее, чем один вдох-выдох. Будто и не засыпали.

И снова подъем...

Встав с камня, на котором сидел, Дыховицкий лишь коротко бросил:

- Выступаем.

Чепрагин быстро упаковал в рюкзак станцию, Шумилов аккуратно зарыл
очередной окурок, Рахуба и Подольский с готовностью вскочили, подхватив
рюкзаки и оружие.

Смеркалось. Было самое время выступать в путь.

- Бодрее, девочки, пошевеливайтесь, - с каменным лицом подгонял их
Череп.

Они вышли через десять минут.

Порой им приходилось брести по пояс в яростно бурлившей воде - река в
некоторых местах подступала вплотную к сужавшимся стенам ущелья. Такие
участки преодолевали, связавшись все вместе прочным страховочным шнуром.

Однажды эта предосторожность себя оправдала - Подольский,
поскользнувшись на покатом валуне, который, казалось, внезапно сам
вырвался у него из-под ног, сорвался и очутился по самую шею в бурном
потоке. Если бы не связка, его бы утащило в считанные секунды к
ближайшему порогу. А тут еще начался дождь. Его капли в избытке долетали
до дна ущелья, и всего полчаса спустя уже все спецназовцы вымокли точно
так же, как искупавшийся перед этим Подольский.

Они, чертыхаясь, пробирались следом за Дыховицким и не самыми лучшими
словами поминали сквозь зубы и Черепа, и Службу, и чеченов. Командир,
казалось, не обращал никакого внимания ни на то, что они который уже час
идут сквозь сплошную завесу воды - той, что так и норовила утащить за
собой, в мутный поток, бившийся о стены ущелья, и той, что лилась с неба