ввалились сразу четверо, в намерениях которых трудно было ошибиться. Куда
только делась приветливая подобострастность господина Яманаки! Это была
глыба звериной злости и ненависти, покатившаяся на нас.
что он раньше нас сообразил, в чем дело, ведь во время своих бегов он
ежеминутно ждал разоблачения. И все же оказался не готовым к опасности...
беззвучно сложился в пояснице и рухнул на пол. Следующей была бы очередь
Сузуки - он ближе других находился к выходной двери, и один из двух,
ворвавшихся через нее в комнату, пошел на удар. Но Такаси каким-то
нечеловеческим прыжком преодолел метра три-четыре, отделявшие его от
нападавшего, - он не напрасно предусмотрительно занял пост в углу, где на
него нельзя было напасть неожиданно.
позже восстановить события, так и осталось для меня загадкой. Я не могу
даже с уверенностью сказать, чем бил Такаси своих соперников - руками,
ногами или бодался на манер валенсийского быка, но только гнусная четверка
- я их и разглядеть-то толком не успел! - во главе с хозяином уже
корчилась на золотистом полу, обагряя его кровью.
статуя, Сузуки.
легко, как пушинку, подхватил стонущего боксера, перекинул послушное тело
через левое плечо и, пятясь, прикрывал наше отступление из зала славы.
Тэда сзади. Я устроился рядом. Сузуки бросился на переднее сидение.
Взревев всеми своими двумястами лошадиных сил, "тойота", совершив
головокружительный разворот почти на месте, рванула так, что меня вжало в
пружины.
Высади меня тогда из машины, я вообще не сказал бы, в какой стороне
находится Кобе. От резких бросков и поворотов у меня кружилась голова. До
тошноты пахло свежей кровью - у Тэда был разбит подбородок, разорван нос.
одной рукой протягивая мне портфельчик с аптечкой первой помощи.
промокать его раны.
обильно политой спиртом. Он решительно приложил вату к ранам, и боль
буквально сотрясла его тело.
нет, он что-то сказал Сузуки, тот - ему, потом они оба помолчали и снова
заговорили, перебивая друг друга. Впрочем, перебивал собеседника Сузуки -
водитель лишь изредка бросал отдельные слова, то ли соглашаясь, то ли
возражая Яше. Я, естественно, не понимал, о чем речь, но догадывался по
быстрым, бросаемым на меня и Тэда взглядам Сузуки, что говорят о нас.
Тэд. - В порт меня. У меня заказано место на теплоход до Рио...
мной уже идут по пятам, а когда вы позвонили, решил, что настал час
расплаты...
выплатить месячную зарплату. Деньги, вот что меня удержало. - Он
разговорился и уже не кривился от боли, лишь время от времени промокал
кровь на губах. - Эх, балда! Ну, слава богу, вы-то, кажется, не из той
компании? Вы действительно хотели брать уроки бокса?
он посмотрел на меня с такой тоской загнанного в угол раненого животного,
и я пожалел его и не стал наслаждаться произведенным впечатлением. - Нет,
Тэд, вам привет от Джона. Джона Микитюка...
облегчение и тревога. - О боже, о святая мать-заступница... Помоги мне!
будет искренен...
меня на коленях, бессильно упала, и он закрыл глаза...
водоизмещения, палуба - люкс, два бассейна, три ресторана, теннисные
корты, два джаз-оркестра и "звезда" стриптиза миссис Штерн", - как
сообщалось в рекламном проспекте, приложенном к билету) оставалось шесть с
половиной часов, когда "тойота" подрулила к многоэтажному дому где-то на
Острове; я пока не сориентировался, и Такаси в последний раз огляделся по
сторонам, ощупывая взглядом редких прохожих. Пустынная улица - зеленая,
светлая, чем-то похожая на русановскую набережную с цветниками и детской
площадкой перед домом - просматривалась из конца в конец.
еще минута - и мы очутились на двенадцатом этаже, на лестничной площадке с
одной-единственной дверью, украшенной каким-то размашистым черным
иероглифом. Наш спаситель уверенно отворил и эту дверь, и мы очутились в
прихожей современной квартиры, какую можно встретить в Париже и Барселоне,
в Риме или Москве, на Ленинском проспекте. Хозяин увел Тэда в ванную
комнату, предложив нам располагаться в просторном зале, служившем,
по-видимому, столовой - во всяком случае, на такую возможность указывал
расположенный в центре круглый неполированный стол из ясеня, где
красовалась низкая ваза с роскошным букетом, составленным по малопонятным
мне правилам икебаны.
созерцания цветов резкий и недовольный голос Яши. Вид его не предвещал
ничего хорошего, и я решил не юлить: испытанием, выпавшим на его долю,
Сузуки вполне заслужил предельной откровенности.
намерения. Тэд Макинрой сбежал от преследующей его банды. Он жил в
Монреале, там у него была мать и любимая девушка. Мать умерла или ее
убили, такое тоже нельзя исключать, девушку он вряд ли сможет увидеть,
если... если ему дорога жизнь...
на лоб, и я догадался, что творилось в его светлой, умевшей просчитывать
каждый шаг со скоростью и точностью "ПК" - персонального компьютера -
голове. Мало того, что слишком близкое общение с советским журналистом
вряд ли придется по нутру его боссам, кое-кто из тех редко выплываемых на
поверхность специальных служб мог бы заподозрить и более серьезные вещи.
Увы, в наш перенасыщенный подозрениями - мнимыми и реальными - век иной
раз самые искренние человеческие побуждения могут привести прямо к
противоположным результатам. - Я прошу извинить меня, Яша. Если ты
скажешь, мы с Тэдом тут же покинем этот дом. Просто не имею права
навлекать на тебя и твоего друга неприятности - он и так сегодня сделал
для нас слишком много.
якудза не потерпят подобной неудачи. Я немного знаком с нашими нравами.
Нужно отсидеться, а потом прорываться в порт... Хотя, - Яша запнулся, - я
так и не понял, что толкнуло тебя помогать преступнику?
стараюсь помочь... своему другу в Киеве, чья судьба сейчас зависит от
того, что скажет Тэд.
давай решать, как мы доберемся до порта. Это вне Острова?
квартира парня давно под наблюдением?
волшебником. Лицо Тэда хоть и не стало красивым, как у Алена Делона, но
рана на носу была аккуратно заклеена тоненьким, почти незаметным кусочком
розового пластыря, а губы так умело подкрашены, что, кажется, стали
красивее, чем прежде. При близком рассмотрении, конечно, обнаружить
неестественность цвета кожи не составляло труда, но макияж был сделан не
хуже, чем в знаменитых парижских салонах. Самым же главным было появление
черных щегольских усиков и кока на голове, до неузнаваемости изменивших
облик парня.
Буджолд Лоис
Афанасьев Роман
Громыко Ольга
Ковальчук Вера
Корнев Павел
Шилова Юлия