Чтение 38–й страницы книги ~Вечный шах~

полуразвернувшись, стала поперек дороги.

Водитель выскочил на асфальт, плачуще закричал:

- Что ж ты делаешь, паразит?!

Смирнов приоткрыл дверцу, убедился, что дорога надежно перекрыта,
благодарственно помахал водителю грузовика рукой, захлопнул дверцу и
умчался вслед за "Нивой", оставив черную "Волгу" за непреодолимой
преградой.

Ах ты, радость моя, магистраль! Густо идущие по всем шести полосам
легковушки, грузовики, автобусы, трайлеры, почти беспрерывное жилье со
снующими на виду жителями-водителями, посты ГАИ и патрульные машины,
следившие, чтобы было по закону - все это давало ощущение порядка, мирной
стабильности и гарантированной безопасности.

"Олдсмобиль" догнал "Ниву", и они, шерочка с машерочкой, не торопясь,
соблюдая правила дорожного движения, как глубоко законопослушные граждане,
на положенной скорости направились домой. В Москву.

- Везет же нам! - восхитился всеобщей их удачей Виктор. Он сидел
рядом со Смирновым и с нежностью поглаживал миниатюрный автомат, лежавший
у него на коленях.

- Это не везенье, Витя, - поправил его Смирнов, с солдатской лихостью
одной рукой управляясь с баранкой. - Это расчет. Натасканные на нападение,
на безнаказанную атаку, они психологически не готовы к обороне, и,
понятное дело, опаздывают с реакцией. А наша тактика - удар на упреждение
и дай бог ноги!

- Знать бы мне заранее, в какую историю я влезаю... - задумчиво
сказал Виктор.

Проехали над серой пустыней Иваньковского водохранилища, миновали
малоприглядное Завидово. Подъезжая к Клину, Смирнов не выдержал, опять
запел свою любимую:

- Начинаются дни золотые

Воровской безоглядной любви.

Ой, вы, кони мои вороные,

Черны вороны кони мои!

- А они действительно начинаются? - прервав Смирновский вокал,
спросил Виктор.

- Кто - они? - тупо поинтересовался недовольный Смирнов.

- Дни золотые, - пояснил Виктор.

- Это смотря для кого! - бодро и неопределенно ответил Смирнов.

Первую остановку в Москве сделали у аэровокзала. В малой очереди у
стойки буфета добились безалкогольных напитков и устроились за высоким
столиком. С наслаждением надулись "пепси" и приступили к летучке.

- Рома, кровь из носу, но чтобы снимки были готовы сегодня, -
принялся Смирнов за свои командирские дела. - Вечером с Аликом пишите
подробнейшую справку обо всем, что знаете об этой организации. А завтра
утром ты, Алик, официально передашь эту справку со всеми фотографиями куда
надо.

- Мы что, сегодня совсем разбегаемся? - спросил Виктор.

- В двадцать один ноль-ноль общий сбор у Спиридонова, - оповестил
Смирнов.

- Так зачем ты нам сейчас мозги пудришь? - законно возмутился Алик.

- Чтобы ни минуты не теряли, козлы! Наш выигрыш - в опережении.

- Тогда что мы здесь делаем? - удивился Алик.

- Воду пьем! - заорал Смирнов. - Потому что пить хочется!

Вышли за предвокзальный асфальт. Смирнов придирчиво осмотрел
"олдсмобиль". Ни царапинки, ни вмятинки. Делают же капиталисты! Смирнов
влез в капиталистическое чудо и поехал на Петровку.

Ровно в три Смирнов проник в святая святых московской милиции. Он шел
знакомыми коридорами, встречая на пути незнакомых людей. За какой-то
десяток мгновенных для него лет все изменилось в доме, где он прожил
половину своей жизни. Совсем, совсем недавно каждый встречный здоровался с
ним почтительно, а теперь граждане в погонах и без погон равнодушно
пробегали мимо неизвестного им хромого старика.

Леонид Махов покидал свой кабинет по своим неотложным, видимо, делам
(Смирнов перехватил его в дверях), но, увидев известного ему хромого
старика, переменил решение и пригласил:

- Прошу, Александр Иванович. - Пропустил в кабинет Смирнова и сам в
него вернулся.

- С богатым уловом тебя, Леонид, - поздравил Смирнов, усаживаясь
поудобнее.

- Откуда вам это известно? - спросил Махов. Он все еще стоял у своего
стола.

- Слухом земля полнится, - пошлым трюизмом ответствовал Смирнов и,
решив усадить Махова, спросил: - Ты что, очень торопишься?

- Тороплюсь. Но не очень, - ответил Махов и под требовательным
смирновским взглядом уселся за стол. - Это вы их мне подставили, Александр
Иванович?

- Скорее сложившиеся обстоятельства, - поскромничал Смирнов.

- Все персонажи вашей приватной картотеки у нас в предвариловке, -
сообщил Махов.

- Сколько было групп?

- Две.

- А сколько совершено попыток вымогательства?

- Пять, Александр Иванович, пять. Так что все заявления
подвергавшихся шантажу, соответствовали действительности.

- Привлекаешь их только по фактам рэкета?

- А другого у меня нет ничего, Александр Иванович.

- Ой ли, Леня! А если копнуть?

- Куда?

- Вглубь, голубок ты мой, вглубь!

- Вглубь копают метростроевцы, а мы ведем расследование.

- Понял тебя. - Смирнов расслабился, положив уставшую хромую ногу на
выдвинутую палку. - Нас не спрашивают, мы не сплясываем. Один из двух,
которых ты определил как потенциальных, мордатый такой, в усах, - у вас.

- У нас. Его сейчас Сырцов треплет.

- Посмотреть на него можно?

- Посмотреть - можно, - осторожно сказал Махов.

- А поговорить?

- Это уж, если Сырцов разрешит. - Махов быстренько устроил себе
позицию - "я не я, и лошадь не моя".

- Сырцов мне разрешит, - Смирнов снял ногу с палки, палку установил
перпендикулярно к полу, оперся на нее и поднялся. - Он - парень простой, в
полковники не рвется.

- Не надо сердиться, Александр Иванович, - посоветовал Махов и
улыбнулся.

- Я не сержусь. Я огорчаюсь. Какая комната у Сырцова?

Комната Сырцова была, как и положено старшему оперуполномоченному,
комнатой на двоих. Смирнов просунул личико в дверь, увидел Сырцова, увидел
допрашиваемого амбала, увидел еще одного оперативника, сидящего за
соседним столом, поздоровался, не входя:

- Здорово, Сырцов.

Сырцов недовольно обернулся, узнал Смирнова и по-детски обрадовался:

- Александр Иванович! Сколько лет, сколько зим! - И, поняв, что
Смирнов входить не собирается, встал из-за стола, вышел в коридор, прикрыл
за собой дверь. - Вы ведь просто так в нашу контору не заходите.
Что-нибудь срочное?

- Не столько срочное, сколько необходимое. Дай мне на десять минут
твоего клиента. Мне с ним один на один поговорить надо.

- Не положено, Александр Иванович, - огорчился Сырцов. - Мне за это
Леонид голову оторвет.

- Он сказал, что на твое усмотрение.

- Ну, если так, действуйте!

Сырцов с напарником вышли. Смирнов, сидя за сырцовским столом,
рассматривал клиента. Рожа поперек себя шире, сонные наглые глаза, богатые
усы - таких в Москве навалом, гривенник за пучок.

- Чего уставился, козел гнилой? - не выдержал клиент.

Не отреагировал на козла Смирнов, не посчитал это обидным. Сам
спросил:

- Настоящий срок еще ни разу не мотал, зайчик?

- А тебе какое дело?

- О деле, которое у меня к тебе, немного позже. Сначала для сведения:
Алексей Борзов был законник. Правда, бывший. Но из закона вышел по всем
правилам.

- Зачем мне это знать? - спросил амбал. Посерьезнел он, собрался.

- Я же сказал: для сведения. Потому что ты его убил, скот.

- Ты кто такой?! Ты кто такой?! - завопил амбал.

- Я - друг Алексея. И мне сейчас очень хочется раздавить тебя, как
клопа, сучонок. Но я пока этого делать не буду, потому что еще больше мне
хочется стереть в порошок твоего шефа.

- Ты кто такой, чтобы меня допрашивать?! - вопил амбал. - Ты кто
такой?!!

- Не ори, - поморщившись, попросил Смирнов. - И слушай меня
внимательно. Кое-какие косвенные по факту твоего участия в убийстве у меня
имеются. Их, я допускаю, может не хватить для обвинительного вердикта в
суде, но мне-то ясно, что ты убивал. Даже если тебя оправдают по делу об
убийстве, ты все равно пойдешь в лагеря за вымогательство. Мне стоит
шепнуть словечко кому надо, и тебя в зоне ждет разборка за убийство
законника. Надеюсь, ты понимаешь, чем кончится эта разборка.