Чтение 38–й страницы книги ~Жюв против Фантомаса~

Бандит ухмыльнулся:

- Ну ты и обнаглела, Жозефина, сердечко мое, я тебе сейчас напомню!
Мало того, что ты подвязалась работать на "контору" и плести на меня сети с
"мусье" Жювом, так ты еще бросаешься на шею первому попавшемуся коту.

Жозефина упала на колени на густую траву газона. Ей ничего не
оставалось, как склонить голову перед Лупаром, когда тот обвинял ее в
предательстве. Она почувствовала угрызения совести и сейчас с ужасом
поражалась, как она могла согласиться выдать своего любовника и давать на
него показания в полиции. Искренняя в проявлении чувств, она приходила в
отчаяние при мысли, что Лупар мог быть арестован из-за нее. Да, Лупар был
прав, упрекая ее, она заслужила наказания... Признавая первые упреки,
которые высказывал ей ее любовник, Жозефина, с другой стороны, принялась
горячо защищать себя от нападок в неверности.

- Да, может, я поступила неправильно, что отправилась в этот ночной
ресторан, разговаривала с боксером, приехала к нему домой... но Лупар,
поверь мне, между нами ничего не было, здесь тебе не в чем упрекнуть меня.

Лупар покачал головой. Было заметно, что на самом деле он не так
сердит, как это хотел показать. Лупар разглядывал свою любовницу скорее с
любопытством, чем с гневом.

Он прервал Жозефину, равнодушно бросив ей:

- Интересно, когда бы ты залезла к нему в постель, завтра, послезавтра?

- Ах, Лупар, не говори так, не говори со мной таким тоном, лучше
нагруби мне, ударь... Скажи, Лупар, - настойчиво продолжала она, нежно
прижимаясь к бандиту, - неужели ты нисколько меня уже не любишь?

- Ладно, поговорим об этом позже: ты будешь повиноваться мне
беспрекословно, поняла?

Сердце Жозефины сжалось, ей хорошо были знакомы эти вступления:
наверняка Лупар замышлял опять какое-то черное дело!

- Но как ты проник сюда? - спросила она, скрывая сильное любопытство.

- Решительно котелок твой совсем не варит, - наконец ответил,
ухмыльнувшись, Лупар... - Что за идиотский вопрос? Ты сама как приехала
сюда?

- Я... на машине Диксона.

- А кто за вами следил?

Жозефина молчала, не зная, что сказать в ответ.

- Я спрашиваю тебя, кто ехал за вашей машиной?

- Да... никто!

- Никто? - улыбка исказила лицо главаря банды. - А что делал Жюв в
такси, которое катило за вами?

Из груди Жозефины вырвался крик изумления.

Лупар, очень довольный собой, продолжал:

- А что же делал Лупар? Хитрец Лупар устроился сзади, на рессорах
такси, в котором, развалившись на сиденье, ехал добрейший господин Жюв,
знаменитый инспектор Сыскной полиции! Вот так малышка, все очень просто!

Бандит шутил, значит, к нему опять вернулось хорошее настроение.

Жозефина бросилась к нему на шею и поцеловала.

- Ах, я люблю только тебя, - горячо зашептала она, - тебя
единственного. Между нами любовь на всю жизнь... до самой смерти. Послушай,
мне противно здесь находиться, уведи меня отсюда, хорошо?

Лупар освободился от нежного объятия.

- Погоди, - заявил он, - здесь еще есть работа. Поскольку ты здесь, как
у себя дома - так тебе сказал американец, - надо этим воспользоваться... Ты
останешься в этом доме до вечера. Приходи на Центральный рынок к пяти часам,
меня не ищи, я буду переодет и подойду к тебе сам. Там ты расскажешь мне,
где он хранит бабки, твой любимый боксер. Мне нужен подробный план дома,
отпечатки ключей, короче все, ты понимаешь меня? Впрочем, на сегодня я
приготовил еще кое-что новенькое для Жюва и его дружков... и в этом ты мне
тоже поможешь.

Жозефина не расслышала последних слов, в лицо ей бросилась краска, на
висках выступили капли пота, а сердце ее сжалось от мучительного
беспокойства: до сих пор преданная и покорная, не задающая лишних вопросов,
она вдруг почувствовала огромный стыд при мысли, что ей придется делать то,
что ей приказывал ее любовник.

Но Лупар не допустил бы, чтобы обсуждали его распоряжения. Он никогда
не повторял приказ дважды.

Бандит в знак примирения запечатлел на лбу Жозефины короткий поцелуй и
тут же исчез.

Жозефина осталась стоять одна среди огромного парка поместья.

Сидя в салоне на первом этаже друг против друга, Фандор и Диксон пили
чай. Было четыре часа дня. Боксер, всегда открытый прессе, сердечно принял
журналиста, который пришел, как он заявил, взять у него интервью для газеты
"Капиталь" о предстоящем матче с Джо Сэмом.

Спортсмен подробно рассказывал репортеру о своих тренировках, режиме,
весе его боксерских перчаток и тысяче других деталей, исключительно важных с
профессиональной точки зрения, а Фандор тщательно записывал все это в свой
блокнот.

- Но... - подмигнув, спросил у боксера Фандор, - чтобы поддерживать
форму, необязательно быть целомудренным, как монах, не правда ли, Диксон?

Американец улыбался своей широкой улыбкой.

Не говорил ли уже ему Фандор, что он видел его как раз накануне вечером
во время ужина в "Крокодиле" в компании одной очаровательной дамы?

На самом деле Фандор, выполняя поручение Жюва, выдумал это интервью,
чтобы проникнуть в дом к американцу и постараться увидеть Жозефину, если та
еще там находилась. Фандор пытался по какому-нибудь признаку, оброненному
слову выяснить, какие отношения поддерживали между собой боксер и уличная
проститутка, выдававшая себя за полусветскую даму. Фандору нужно было также
выяснить, встретились ли Жозефина и Диксон случайно, а следовательно, были
ли они незнакомы друг с другом до вчерашнего дня или встречались ранее.
Одним словом, важно было узнать, принадлежит Диксон или нет к таинственной
банде, главарем которой, конечно же, был Лупар.

Диксон, болтливый, как все влюбленные, рассказал обо всем, что пережил
за эти два дня, о сомнениях Жозефины, ее сдержанном, корректном поведении.
Американец воздвигал в своих речах Жозефину на такой пьедестал, что Фандор
временами с трудом сдерживал себя, чтобы не расхохотаться, хотя, с другой
стороны, он начинал спрашивать себя, не принимает ли боксер его за круглого
идиота.

Американец, ничего не замечая, продолжал предаваться своим несбыточным
мечтам и, казалось, не пытался скрыть своего намерения увезти Жозефину с
собой в Америку.

Неожиданно он встал и предложил Фандору:

- Идемте, я познакомлю вас с ней.

Обойдя весь дом, американец выбежал в парк, продолжая звать:

- Финета, мадемуазель Финет, Жозефина...

Фандор сидел в салоне, размышляя над тем, какой оборот принимают
события, когда вернулся американец. Он был один. Это уже был совсем другой
человек: с печальным лицом, потухшими глазами, низко опущенной головой.

Удрученный и расстроенный, он потухшим голосом произнес:

- Красавица ушла, не сказав мне ни слова! Мне так грустно!..

Долго не задерживаясь, Фандор через минут пять покинул опечаленного
влюбленного и вскочил в трамвай, увозящий его в центр города.

Он узнал для себя не больше, чем знал до посещения виллы американца.

Глава XXIII. Осведомительница

- Жюв, я устал... Вот уже два дня, как я не могу остановиться хоть на
минуту. После ночи, которую я провел в поисках Лупара в "Крокодиле",
вчерашний день я был все время на ногах. Сегодня я решил: ничего не делать и
отдыхать!

- Сигарету, Фандор?

- Да... В то же время следует, если вы согласны с моей точкой зрения,
как можно быстрее двигать на Севр, чтобы взять Диксона под плотное
наблюдение.

- Ты так считаешь?

- А вы нет, Жюв?

- Я этого не говорил...

- Однако по вашему виду не скажешь, что вы придерживаетесь моей точки
зрения.

- Но на какие факты ты опираешься, утверждая, что Диксона надо взять
под наблюдение?

- Их очень много...

- Например?

- Что мы знаем о Диксоне? Что он оказался в ресторане в определенный
момент, чтобы увезти Жозефину у нас из-под носа так, что мы ни к чему не
смогли придраться...

- Но что мы можем вменить в вину Диксону? Что он был знаком до этого с
Жозефиной? Это не преступление с его стороны...

- Может, вы правы, Жюв, может быть, я слишком спешу с выводами, но
просто я не вижу, что мы можем еще сделать... все нити оборваны: Лупар в
бегах, Шалек исчез, что же касается Жозефины, то не думаю, что мы ее увидим
очень скоро!

Слушая журналиста, Жюв стоял у окна и наблюдал за прохожими, снующими
по улице.

- Фандор!

Жюв прервал речь журналиста и с хитринкой в голосе подозвал его к окну.

- Что там такое, Жюв?

- Иди, посмотри сам!

Пальцем Жюв показывал на то, что вызвало у него интерес.