царь. Я изранен почти до смерти, но я выживал и с худшими
ранами.
связан вашими бесчисленными законами! Я не могу ни наказать
злодеев, ни вознаградить моих друзей, следуя этим законам,
обычаям, традициям. Клянусь Валкой, я стану царем на деле, а не
только по названию.
пожениться, если захотят того!
объятия.
Лезвие, сверкнув, упало, и каменная таблица разлетелась на
сотни осколков. Люди в ужасе заломили руки, молча ожидая, что
на них рухнут небеса.
перед его затуманенным взором.
похожий на жезл скипетр, лежавший рядом и, разломив его
пополам, отшвырнул обломки.
взмахнув окровавленным топором. Багряные капли окропили
придворных. Одной рукой царь ухватил узкий обруч короны и вновь
прислонился к стене. Лишь это удержало его от падения, но в его
руках еще таилась сила льва.
его вздулись узлами, а глаза страшно блеснули. -- Если вам не
нравится мое правление -- подходите и отберите у меня эту
корону!
грозный топор.
потел не для того, чтобы быть кукольным царьком, каким бы вы
хотели меня видеть, и править по-вашему. Теперь я буду править
по-своему. Не хотите сражаться -- повинуйтесь. Справедливые
законы останутся неизменными, а те, что пережили свое время, я
уничтожу, как уничтожил вот этот. Я -- царь!!
преклонили колени, склонившись в страхе и почтении перед
обагренным кровью гигантом, высившимся над ними с горящими
глазами.
Пульсирующая каденция, беззвучная, но ощутимая, росла и
ширилась в недвижном воздухе. Человек пошевелился, слепо
пошарил вокруг себя руками и сел. Сперва ему показалось, что
его качают плавные волны черного океана, поднимая и опуская
монотонной чередой, что было ему почему-то неприятно. Он ощущал
пульсацию и дрожь воздуха, и начал двигать руками словно
пловец, пытаясь обороть эти ускользающие волны. Но вот дрожал
ли воздух вокруг него, или в его голове? Этого он определить не
мог, и у него родилась безумная мысль -- уж не заперт ли он в
своем собственном черепе?
руками раскалывающуюся от боли голову, попытавшись вспомнить.
Вспомнить что?
где? Что случилось, и почему я здесь? Может быть, я всегда был
тут?
Кругом царила полная тьма. Он напряг глаза, но не увидел ни
проблеска света. Тогда он пошел, поминутно останавливаясь и
вытянув перед собой руки, в поисках света, столь же
инстинктивных, сколь поиски света пробивающимся ростком.
Должно быть что-то еще -- а что отлично от всего этого? Свет! Я
знаю -- я помню Свет, хоть и не помню, что он такое. Очевидно,
я знал иной мир, нежели этот.
Сияние ширилось, пока ему не стало казаться, что он движется по
длинному и все время расширяющемуся коридору. Затем он внезапно
вырвался в тусклый звездный свет и ощутил лицом холодный ветер.
все.
высоте. Высоко над его головой, вровень с его глазами и под ним
горели среди величественного сверкания космического океана
огромные звезды. Он задумчиво нахмурился, глядя на них.
слабо обрисовалась перед ним в звездном свете. Его рука
инстинктивно метнулась к левому бедру, но тут же упала. Он был
наг и безоружен.
всей видимости глубокий старец, хотя черты лица в слабом свете
казались расплывчатыми и обманчивыми.
ясным голосом, похожим на звон нефритового гонга. И при звуке
этого голоса в мозг услышавшего его человека тонкой струйкой
начала возвращаться память.
Валузии. Но что я тут делаю, безоружный и раздетый?
отозвался другой загадочно. -- Подумай, Кулл из Валузии, разве
ты не помнишь, как ты явился сюда?
припоминая. -- Страж на наружной башне как раз ударил в гонг,
чтобы отметить истекший час. И тут внезапно звук этого гонга
превратился в яростный поток сотрясающего все звука. Все
потемнело, и у меня перед глазами на миг вспыхнули красные
искры. А потом я проснулся в пещере или каком-то коридоре и уже
ничего не помнил.
какой-нибудь враг затаился за колоннами дворца и покончил со
мной, когда я говорил с Брулом, пиктским воином.
-- Быть может, Врата еще не полностью затворились. Такое
бывало.
который я знал с рождения. И эти звезды -- я никогда не видел
их прежде. Эти созвездия могущественней и ярче, чем те, которые
я знал при жизни.
-- ответил старец. -- Ты на иной планете, чем та, на которой
был рожден. Ты в иной вселенной и наверняка в ином измерении.
вечность, не переправа через космический океан?
терпение которого наконец истощилось.
-- медленно ответил другой. -- Имеет ли значение, где ты, мертв
ли ты, как ты это называешь? Ты лишь часть великого океана
жизни, омывающего все берега, и ты столь же принадлежишь к
одному месту, как и к любому другому, и наверняка стремишься к
источнику всего сущего, порождающему все живое. И потому ты
привязан к вечной жизни столь же надежно как дерево, скала,
птица или целый мир. И ты еще называешь расставание со своей
крохотной планетой, разлуку со своей вещественной формой --
смертью!
этого, ты можешь по-прежнему существовать в своем маленьком
мире, насколько я могу судить. Существуют миры внутри миров,
вселенные во вселенных. Существуют вещи слишком маленькие и
слишком огромные для человеческого разумения. Каждый камушек на
побережьи Валузии содержит в себе бесчисленные вселенные, и сам
по себе, как целое, является частью великого плана всех
вселенных, точно так же, как целое солнце, известное тебе. Твоя
вселенная, Кулл из Валузии, может быть камушком на побережьи
великого царства.
можешь быть во вселенной, образующей драгоценный камень на
твоей царской мантии, а возможно, что та вселенная, которую ты
знал, может оказаться паутинкой, лежащей на траве у твоих ног.
Говорю тебе, время и пространство относительны, и на самом деле
не существуют.