одно обстоятельство: "Аляска" шла в том же направлении, что и плавучие льды,
но с гораздо большей скоростью. Судьбе было угодно, чтобы поиски не
оказались напрасными. В девять часов утра с подветренной стороны было
замечено ледяное поле. Из "вороньего гнезда" вскоре удалось различить его
знакомые очертания. А затем донесшиеся оттуда два выстрела вселили надежду,
что Эрик и маастер Герсебом еще живы.
Атлантики, и уже никакие силы, будь то козни самого дьявола, не помешают ей
добраться до этих вод! Но идти придется под парусами, так как угля уже не
осталось...
соображения. Во-первых, мы можем следовать за ледяным полем на буксире, пока
оно будет дрейфовать на юг или на запад. Это избавит нас от непрерывной
борьбы с айсбергами: наш ледяной "паром" будет гнать их впереди себя.
Во-вторых, мы выгадаем время, чтобы добыть необходимое нам топливо на самом
же "пароме", а потом, когда нам будет удобно, самостоятельно закончим
плавание.
угольные залежи? - смеясь, спросил доктор.
нам твердое топливо. Это залежи "животного угля", в виде моржового жира. Мне
хочется испытать его, ведь наша топка специально приспособлена для такого
рода горючего.
с привязанным к ноге пушечным ядром.
двигаться вместе с ним и быть в то же время под его защитой. Это дало
возможность беспрепятственно перенести на борт продовольствие, которое ни в
коем случае нельзя было потерять. Когда погрузка была закончена, корабль
пристал к северной оконечности ледяного поля, где было найдено надежное
укрытие от айсбергов. Правота Эрика полностью подтвердилась: следуя на
буксире, "Аляска" делала в среднем до шести узлов, а этого было вполне
достаточно, пока она не вышла из опасной зоны дрейфующих льдов.
подобно плавучему материку, величественно продвигалась к югу, экипаж
"Аляски" не прекращал охоту на моржей.
ружьями, высаживались с гренландскими собаками на ледяное поле и окружали
морских чудовищ, дремлющих неподалеку от воды. Моржей убивали выстрелом в
ухо, разрубали тушу, отделяли жир, нагружали его на сани и переправляли с
помощью собак на "Аляску". Эта охота была такой легкой и обильной, что не
прошло и недели, как складские помещения были буквально забиты моржовым
жиром.
достигла уже 40° долготы под 74-й параллелью и таким образом оставила позади
себя Новую Землю, обогнув ее с севера.
тому времени почти вдвое, а оставшаяся его часть, изрезанная трещинами и
пересеченная глубокими бороздами, явно приближалась к своему окончательному
распаду. Уже близок был час, когда громадное ледяное поле должно было
превратиться в скопление дрейфующего льда. Эрик не стал этого дожидаться. Он
приказал выбрать якорь и направить судно носом к западу.
небольшим количеством угольной пыли оказался превосходным топливом.
Единственным его недостатком было быстрое засорение дымовых труб, вследствие
чего их ежедневно приходилось прочищать. Что касается специфического запаха
моржового жира, который, без сомнения, неприятно подействовал бы на
средиземноморских пассажиров, то шведским и норвежским морякам он не
причинял почти никаких неудобств.
несмотря на встречные ветры, быстро покрыть расстояние, отделявшее ее от
европейских морей. 5 сентября она была уже в виду Нордкапа в Норвегии и,
даже не зайдя в Тромсе - в этом не было особой надобности - обогнула
Скандинавский полуостров, снова пересекла Скагеррак и вернулась к месту
своего отправления.
которые она покинула 10 февраля прошлого года.
месяцев и четыре дня было совершено первое кругосветное плавание в полярных
водах!
дополнившему результаты великой экспедиции Норденшельда, вскоре предстояло
приобрести громкую мировую славу. Но, пока суть да дело, газеты и журналы не
успевали еще оповестить о заслугах капитана "Аляски". Да и не только он сам,
но даже немногие, близкие ему люди, вряд ли могли по достоинству оценить
огромное значение его экспедиции, и уж, во всяком случае, меньше всего
подозревала об этом некая особа, по имени Кайса.
путешествии.
ограничившись только этой репликой.
огород Эрика:
наконец, от этого скучнейшего дела!
письмом, полным сердечного волнения и нежности, которое Эрик вскоре получил
из Нороэ!
долгие месяцы, как они мысленно следовали за "Аляской", пакую радость им
доставило известие, что наконец-то путешественники вернулись в родную
гавань!.. Если даже экспедиция и не достигла тех результатов, которых ожидал
от нее Эрик, то все равно ему не -следует чрезмерно сокрушаться. Ведь Эрик
прекрасно знает, что хотя у него и нет родной семьи, но зато есть другая
семья - в бедном норвежском селении, - которая его нежно любит и устремляет
к нему все свои помыслы. Неужели он не выберет время, чтобы навестить эту
семью, которая всегда считала его своим и никогда от него не откажется?
Неужели он не может найти возможность подарить им хотя бы недельку-другую?..
Ведь это самое сокровенное желание его приемной матери и его младшей сестры
Ванды и т. д., и т. п.
берегу фьорда и вложенных в конверт, Эрик, казалось ему, вновь обретал свое
детство. Что могло быть более целительным для его опечаленного сердца и что
могло помочь ему быстрее справиться с горьким разочарованием от неудачного
финала экспедиции, если не заботы самых близких и дорогих людей7'
"Аляски" было событием не менее важным, чем плавание "Веги". Имя Эрика
отныне везде упоминалось наравне со славным именем Норденшельда. Все газеты
были заполнены сообщениями о необычном кругосветном путешествии. Корабли
всех наций, стоявшие в стокгольмской гавани, условились поднять одновременно
флаги в честь этой новой победы навигационного искусства. Сконфуженного и
удивленного Эрика повсюду встречали овациями, как настоящего триумфатора.
Научные общества являлись в полном составе засвидетельствовать уважение
молодому капитану и всему экипажу "Аляски". Гражданские власти собирались
наградить участников экспедиции национальной премией.
хорошо знал, что преследовал своим путешествием главным образом личные цели,
и это заставляло его стыдиться своей неожиданной славы, к тому же еще
неимоверно раздутой. А потому он решил при первом же удобном случае
чистосердечно рассказать о том, что заставило его пуститься в далекое
плавание, что он искал, но так и не нашел в арктических морях, иными словами
- предать гласности загадочную историю своего происхождения и гибели
"Цинтии".
почти карликового роста человечка, отрекомендовавшегося репортером одной из
главных стокгольмских газет. Эта странная личность неожиданно заявилась на
борт "Аляски", чтобы "удостоиться чести получить интервью от самого
капитана".
извлечь из своей очередной жертвы строчек на сто биографических сведений.
Разумеется, он и не мог рассчитывать на то, что "объект", будет до такой
степени податлив и так легко согласится подвергнуть себя "вивисекции81".
Эрика же разбирало нетерпение поскорее сообщить всю правду и объявить во
всеуслышание, что его только по ошибке принимают за нового Христофора
Колумба.
рыбаком из Нороэ, учился у господина Маляриуса, воспитывался в Стокгольме в
доме доктора Швариенкрона, как возникло предположение, что Патрик О'Доноган
владеет ключом к тайне, как удалось выяснить, что ирландец находится на
борту "Веги", как он отправился с друзьями на его поиски и вынужден был
изменить свой маршрут, а потом пошел к Ляховским островам и далее к мысу
Челюскина... Эрик все это рассказал как бы в свое оправдание, желая
освободиться от незаслуженно присвоенной ему славы героя. И сообщил он обо
всем так подробно именно потому, что его больше всего смущали похвалы за
поступки, казавшиеся ему самыми обыденными и естественными.
со стенографической быстротой. Даты, имена, мельчайшие факты - все было
подробно записано. Скиррелиус говорил себе с замиранием сердца, что извлечет
из этой исповеди не сотню строк, а добрых пятьсот или шестьсот. И каких
строк!.. Это будет потрясающий отчет, почерпнутый из первоисточника,
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Андреев Николай
Лукин Евгений
Журавлев Владимир
Шилова Юлия