все, что есть, - ты заметил какие-нибудь различия у этих тварей?
с вами на контакт или новые.
импульс прошел. Дэйн посмотрел на Джаспера и ощутил его снова - и с таким
оттенком неотложности, что это заставило его сказать:
с нами - так же усердно, как все мы...
говорившего, было так непривычно, что все замолчали.
ответил ему взглядом. - Но это не та работа, что надо. Я это знаю. Али Камил
хлопнул по переборке ладонью.
сохранить свою идентичность.
глазах.
каком смысле не понимают. И это нас отбрасывает.
- По крайней мере Пока мы в сознании. Мы уже знаем, что перетекание в чужие
сны происходит, когда мы без сознания. Кажется, тогда падают барьеры
идентичности.
закатывая глаза к потолку. - Чудесно. Все лучше и лучше.
разозлиться на сарказм Али. - Слишком много требуется усилий, чтобы
сохранить контакт. В наших снах мы сразу всюду - и в прошлом, и в настоящем,
в странной их смеси.
заходила за какой-то личный барьер, и это глубоко задевало венерианина.
каждого из нас на своем плоту символически ставит барьеры идентичности?
жалости. Венерианин был заметно огорчен - редкий случай, который должен был
бы насторожить Али. Джаспер никогда не проявлял эмоций. Дэйн подозревал, что
Джаспер предпочел бы торговать среди поклонников культа Небеснорожденных на
Сар-раби-2, где всякая одежда была объявлена вне закона, чем обнажить свою
внутреннюю сущность даже перед товарищами по команде, людьми, которых он
знал и среди которых был обречен жить.
что это сумасшествие - делить на ячейки "Королеву", которая и без того ни по
каким меркам не была просторным кораблем. Но Дэйн ему объяснил, насколько
людям нужно личное пространство или хотя бы его иллюзия. Насколько же более
глубоким изменением будет падение этих ментальных барьеров?
проблему, либо взлетаем.
существенное, что мы должны работать вместе. Если мы воспользуемся этим
образом и дадим странникам вести наши мысли, это должно минимизировать..,
нарушение границ личности.
друзьями?
же его остался спокоен, как всегда.
самих себя на плотах. Мы будем в океане - не как рыбы или дельфины, а как
сама вода.
вверх, и нервы его болезненно зазвенели. Несмотря на туман, странники были
видны, и число их было неимоверно.
друга за плечи. Дэйн закрыл глаза, пытаясь не думать о прикосновении
странников. Пока что они его избегали; других нет, что означало, что
странники вполне понимают уровень наносимых ими повреждений, и пытались их
контролировать, но тело помнит боль, и мышцы болезненно напряглись.
попытался это сделать. Трудно было вообразить себя просто в океане, и он
сначала нарисовал знакомый плот, но на этот раз представил, как ныряет с
него в воду. Глубокая синяя вода, прохладная и приятная, с колыхающимися
водорослями...
это было как чувство, что кто-то стоит у тебя за плечом. Не образ! - крикнул
его разум, и он успокоил голубизну воды.
сумрачные глубины собственного воображения, но в видение столь реальное, что
оно гипнотизировало. Какая-то частичка его следила за процессом - как будто
выполняла взлет на ручном управлении, включая систему за системой, пока
автопилот не возьмет управление на себя и зажжет свет ходовой рубки,
запуская одновременно корабль.
поступать. Он выключил последнюю частицу своей идентичности, и...
осознания всего мира. Ибо его частью стал теперь Дэйн. Он это видел, ощущал,
жил этим. Он был странниками, дрейфующими между островами коротким летом,
сеялся в воздухе пыльцой деревьев, падал серебряными нитями дождя
метаболитов в синее море далеко внизу, питая обширные плантации водорослей,
которые растили другие разумные существа - членистоногие обитатели дна.
лопались их стручки в долгие перерывы между штормами. Потому что с этими
семенами выходил лишайник, проникавший в верхнюю кожу каждого странника,
окрашивая ее красновато-зеленым, и накопленная энергия от пылающего солнца
Геспериды позволяла этим созданиям всю ночь парить, как естественным
аэростатам. От самых злых бурь они уходили, плоско лежа на гладких скалах
купольных островов, где Торговцы их никогда бы не увидели.
Не от людей - люди произвели на сознание этого мира не большее впечатление,
чем безвредный микроб произвел бы на терран.
изменились течения, медленно сокращая пояс туманов, в котором они жили.
Обычно это не составляло проблемы, но приближались Последние Времена.
вместе с выходом солнечной активности на пылающий пик, глядел, как
землетрясения и воющие ветры валят огромные деревья полосами, отшатывался от
молний во все небо, поджигающих острова пылающим адом жара, который был
единственным механизмом, запускающим рост семян.
каково у них чувство времени. Но люди это знали, и влияние этого знания
потрясло связь, объединившую их.
предстояло истребление. Усилием воли он снова погрузился в море, соединился
с водой, со своими друзьями, со странниками.
крайней мере таких, которые Дэйн мог бы определить, - но как факт. Умрет
весь разум этого мира. Без странников и метаболитов пыльцы умрут водоросли и
жизнь моря, которую они защищали, включая тех, кого странники называли
поющие-в-воде, и начнут голодать членистоногие.
вопрос отозвался эхом в трех других.
архипелагом, богатым сьеланитом, и что в основе экологии деревьев лежали
пьезоэлектрические излучения.
его друзей.
изменился образ мира, на этот раз показав причудливую смесь времен, когда на
этот остров садились "Королева" и "Ариадна". Но в образе не было людей или
гуманоидов - будто их не существовало. Образы сфокусировались на кораблях -
точнее, на паре, выходящем из выхлопных отверстий.
оттенком ржавчины. - Мы для них важны не больше, чем для нас трава, по
Доставалов Александр
Сертаков Виталий
Шекли Роберт
Володихин Дмитрий
Посняков Андрей
Лукин Евгений