Чтение 39–й страницы книги ~Чужой в стране чужих~

Это слово было очень коротким. Смит считал, что он правильно грокнул
слово "бог", путаница произошла из-за его ошибки в выборе остальных слов.
Концепция была такой простой, такой базовой, такой необходимой, что даже
птенец мог объяснить ее... на марсианском. Проблема была в том, чтобы найти
человеческие слова, которые позволили бы ему говорить правильно, дали бы
уверенность, что он вплотную пригнал их друг к другу, использовал полностью,
словно говоря на языке своего народа.

Его смущало, что это трудно сказать на английском, ибо это была вещь,
которую знали все... хотя и не могли грокнуть живыми. Ему, наверное, было бы
лучше спросить у человеческих Старших, как сказать это, а не бороться с
ускользающими значениями. Если так, он должен ждать, пока Джубал не устроит
это, ибо сам он - всего лишь яйцо.

Он испытал мимолетное сожаление, что ему не оказали чести
присутствовать на рассоединении брата Арчи и брата Доти.

После этого он вернулся к обзору Нового Интернационального Словаря
английского языка Вебстера, третье издание, Спрингфилд, Масачусетс.

Из небытия Смита вывело смутное ощущение, что его братья попали в беду.
Он задержался между "SHERBACHA" и "SHERBEET", чтобы обдумать случившееся.
Должен ли он покинуть воду жизни и присоединиться к ним, чтобы грокнуть и
разделить их беду? Дома такого вопроса не существовало бы: беда делится
всеми, пусть и в разной близости.

Но Джубал велел ему ждать. Он проанализировал слова Джубала, сравнивая
их с другими человеческими словами, чтобы быть уверенным, что он их грокнул.
Нет, он грокнул правильно: надо ждать, пока не придет Джил.

Тем не менее, он был так встревожен, что не мог вернуться к своей охоте
за словами. Наконец у него возникла мысль, настолько дерзкая и отчаянная,
что он затрепетал бы, если бы умел.

Джубал велел ему поместить тело под воду и оставить его там до прихода
Джил... но говорил ли Джубал, что он сам должен ждать вместе с телом?

Смит довольно долго обдумывал это, зная, что скользкие английские слова
могут привести его к ошибочным действиям. Он заключил, что Джубал не
приказывал ему оставаться вместе с телом... и это оставляло лазейку для
выхода из той неправильности, которую содержало положение в стороне от
попавших в беду братьев.

Поэтому Смит решился выйти. Он был изумлен собственной дерзостью, ибо
хотя он и делал это раньше, но никогда не бывал при этом в одиночестве.
Всегда с ним был Старший, присматривающий за ним, заботящийся о том, чтобы с
его телом ничего не случилось, оберегающий его от потери ориентировки,
остававшийся с ним до возвращения в тело.

Теперь рядом не было Старшего, некому было помочь. Но Смит был уверен,
что справится и один, причем сделает все так, чтобы его учитель был горд за
него. Поэтому он обследовал каждую частицу своего тела, удостоверился, что
ничто не выйдет из строя за время его отсутствия, и осторожненько выбрался
из него, оставив лишь небольшую часть себя в качестве сторожа.

Он поднялся и встал на краю бассейна, помня о том, что тело должно
страховать его от потери ориентации - от потери следа бассейна, тела,
всего-всего, от скитаний в незнакомых местах, где он может не найти пути
обратно.

Смит огляделся. Машина только что приземлилась, и существа под ней
жаловались на боль и оскорбление. Было ли это той бедой, которую он
почувствовал? Травы были для того, чтобы ходить, цветы и кусты - нет. В этом
была неправильность.

Нет, была еще большая неправильность. Из машины вылезал человек, одна
его нога почти касалась земли, а навстречу ему бежал Джубал. Смиту был виден
гнев Джубала к этому человеку: взрыв был такой силы, что, будь на их месте
марсиане, рассоединились бы оба.

Смит отметил это как достойное размышления. Если это окажется точкой
пересечения необходимостей, надо решить, чем помочь брату. Он оглядел
остальных.

Доркас поднималась из бассейна, она была встревожена, но не слишком.
Смит ощутил ее уверенность в Джубале. Ларри стоял на краю, он только что
вылез из воды; капли, упавшие с него, все еще висели в воздухе. Ларри был
возбужден и доволен. Его уверенность в Джубале была абсолютной. Энн стояла
рядом, одетая в длинное белое платье, которое она весь день носила с собой.
Смит не мог полностью грокнуть ее настроение. Он ощутил в ней холодную и
непоколебимую собранность Старшего. Это удивило его, потому что Энн всегда
была мягка, вежлива и дружелюбна.

Он видел, что она внимательно смотрела на Джубала и была готова прийти
ему на помощь. И Ларри!.. И Доркас!.. И Мириам!.. Он понял, что все они -
водные братья Джубала, а значит, и его тоже, и почувствовал глубокую
симпатию к этим людям. Это так потрясло его, что он чуть не потерял свой
якорь, свое тело. Успокаивая себя, он перестал восхвалять и превозносить их
всех вместе и по отдельности.

Джил держалась одной рукой за край бассейна, и Смит знал, что она
недавно была внизу, проверяла его состояние. Он почувствовал, когда она
делала это... но еще знал, что она беспокоится не только за его
безопасность. Джил испытывала и другую, более сильную тревогу, которая не
ушла после того, как она удостоверилась, что ее питомцу ничего не грозит в
воде жизни. Это сильно встревожило его, и он решил подойти к ней и дать
знать, что он рядом и разделит ее беду.

Он так и сделал бы, если бы не испытывал робости: ведь он не был
уверен, что Джубалу хотелось, чтобы он разгуливал, пока его тело покоилось в
бассейне. Он убаюкивал свою совесть, твердя, что должен делить беду своих
братьев и дать им знать, что он рядом, если это станет нужным.

Смит оглядел человека, вылезавшего из машины, почувствовал его эмоции и
отпрянул было от них, но все же принудил себя тщательно изучить его снаружи
и внутри.

В фигурном кармане, прикрепленном к поясу, у человека был пистолет.

Смит был почти уверен, что это пистолет. Он детально изучил его,
сравнивая с уже виденными пистолетами, соотнося с определением в Новом
Интернациональном Словаре английского языка Вебстера, третье издание,
Спрингфилд, Масачусетс.

Да, это был пистолет. Не совсем такой по форме, но точно такой же по
неправильности, которая окружала и пронизывала его. Смит оглядел механизм,
увидел, как он функционирует, и неправильность взглянула на него в упор.

Должен ли он повернуть его и заставить не быть, унеся с собой свою
неправильность? Смит чувствовал, что должен... и все же Джубал однажды не
велел ему делать этого с пистолетом, пока он сам не прикажет.

Теперь он знал, что произошло пересечение необходимостей... но решил
балансировать на самом острие, пока не грокнет всего, ибо могло быть так,
что Джубал, зная о приближении пересечения, отослал его в воду, удерживая от
неправильных действий.

Он должен ждать... и приглядывать за пистолетом. Его зрение больше не
ограничивали глаза: при необходимости он мог видеть все вокруг сразу. Он
продолжал следить за пистолетом и человеком, а сам проник в машину.

Неправильность здесь была больше, чем он себе представлял! Внутри были
другие люди, они скучились у дверцы. Их мысли пахли, как стая кауг, учуявших
беззаботных нимф... и у каждого в руках были неправильные вещи.

Он как-то сказал Джубалу, что форма не является основной детерминантой:
чтобы добраться до сути, чтобы грокнуть, надо уметь подниматься над формой.
Его люди проходили через пять основных форм: яйца, нимфы, птенца,
взрослого... и Старшего, который не имеет формы, хотя сущность Старшего
присутствует в яйце.

То, что было у них в руках, походило на пистолеты. Но Смит не стал
делать поспешных выводов. Он очень тщательно изучил один из предметов. Он
был больше всех виденных им пистолетов, его форма была другой, да и
конструкция совершенно новой.

И все же это был пистолет. Он так же тщательно исследовал остальные. И
это были пистолеты. Один человек сидел. У него был маленький пистолет. Еще в
машине размещались два совсем уж больших пистолета плюс другие предметы,
которые Смит не смог грокнуть, но почувствовал их неправильность.

Он решил скрутить машину со всем содержимым - пускай ее не станет.
Однако, в дополнение к вошедшему в кровь запрету терять еду, он сознавал,
что еще не грокнул происходящего. Лучше двигаться не спеша, глядеть получше
и разделить беду соблюдением указаний Джубала... и если правильным окажется
пассивное поведение, вернуться в тело, когда критическая ситуация минет, а
потом расспросить Джубала.

Он вышел из машины и стал глядеть, слушать, ждать. Первый человек
говорил с Джубалом относительно вещей, которые Смит отложил в памяти, не
грокнув. Они лежали за пределами его понимания. Второй человек выбрался из
машины и потянулся. Смит растянул свое внимание на них обоих. Машина
поднялась, отлетела назад, остановилась, и это освободило существ, которые
были под ней. Смит грокал вместе с ними, стараясь смягчить их боль.

Первый человек протянул Джубалу какие-то бумаги. Потом их передали Энн.
Он опознал словесные формы, связанные с человеческими ритуалами исцеления и
успокоения, но до сих пор он сталкивался с такими ритуалами лишь в сводах
законов. Он не стал пытаться грокнуть бумаги, тем более, что Джубала они не
встревожили. Неправильность была в чем-то ином. Он с восторгом думал о своем
собственном земном имени на двух бумагах: он всегда испытывал странный
трепет, читая его, словно был в двух местах одновременно - вещь, возможная
лишь для Старших.

Джубал и первый человек подошли к бассейну, Энн следовала за ними. Смит
ослабил чувство времени, позволив им двигаться быстрее, сдерживая, однако,
его настолько, чтобы наблюдать за всеми присутствующими. Еще двое людей
нагнали идущих и пошли у них по бокам.

Первый человек остановился около друзей Смита, взглянул на них, вынул
из кармана картинку, взглянул на нее, взглянул на Джил. Смит ощутил
пронзивший ее страх и не на шутку встревожился. Джубал говорил ему: "Защищай
Джил. Не беспокойся из-за потери еды. Не беспокойся вообще ни о чем. Защищай
Джил".