называли себя патриотами. И о Джоне Фарсоне, который действительно побывал
в Крессии и отбыл неизвестно куда... исчез, как он умел это делать,
растаял, как дым на ветру. А перед тем как уйти, он и его люди дотла сожгли
Индри, столицу феода. Убитые исчислялись сотнями, поэтому не стоило
удивляться, что после этого Крессия вышла из Альянса и переметнулась на
сторону Благодетеля. Головы губернатора феода, мэра Индри и главного шерифа
в тот летний день расстались с телами и переместились на стену над
городскими воротами. Как указал Стивен Дискейн: "Это очень убедительные
аргументы".
сойтись в решительной битве, отметил отец Роланда, а тут, как случалось со
многими революциями, игра могла окончиться до того, как многие в феодах
Срединного мира начали бы осознавать, что Джон Фарсон - серьезная угроза.
Или, если ты относился к тем, кто искренне верил в его видение демократии и
стремление положить конец "классовому рабству и древним сказочкам", -
вестник существенных перемен.
Фарсона ни так и ни эдак. На него смотрели как на мелкую сошку. Если уж на
то пошло, и сам Альянс стрелки воспринимали как мелкую сошку.
усаживаясь на кровать и пристально глядя на своего единственного сына.
Безопасных мест в Срединном мире не осталось, но феод
Меджис у Чистого моря, пожалуй, безопасней всех... поэтому
ты поедешь туда с двумя друзьями. Я полагаю, одним
будет Ален. И заклинаю тебя, не бери с собой этого
насмешника. Лучше уж лающего пса.
возможность повидать мир, горячо запротестовал. Если наступал час
решительных боев с Благодетелем, он хотел принять в них участие на стороне
отца. В конце концов, он уже стрелок, пусть только и подмастерье, и...
Ты не понимаешь. Но со временем поймешь. Очень надеюсь,
что поймешь.
город Срединного мира, зеленый и процветающий Галаад, купающийся в лучах
утреннего солнца, с развевающимися флагами, с торговцами, снующими по
улицам Старого квартала, и лошадьми, гарцующими на дорожках, сходящихся ко
дворцу. Его отец многое рассказал ему (но не все), он сам многое понял
(опять же далеко не все - всего не понимал и отец). Темная Башня не
упоминалась ни одним, но мысль эта уже засела в голове Роланда, как
грозовое облако, появившееся на горизонте.
Срединный мир, не в колдуне, зачаровавшем его мать, не в хрустальном шаре,
который Стивен со товарищи надеялись найти в Крессии... но в Темной Башне?
Он не спрашивал. Он не решался спросить.
почувствовал ее губы, прижавшиеся к его, ощутил аромат ее кожи. Верхнюю
часть тела, от головы до копчика, бросило в жар, нижнюю, от копчика до
пальцев ног, - в холод. Потом он вспомнил, как сверкнули в темноте ее ноги.
когда она соскальзывала с Быстрого (заметил он и ее панталоны под
вскинувшимся платьем), и холодная и горячая половины поменялись местами.
когда он пытался поцеловать ее. Она предоставила в его распоряжение все
тело, но не губы. Тогда его это разочаровало, теперь - радовало.
девичьей косе, достающей до талии, ямочках в уголках рта при улыбке, милом
провинциальном выговоре. Он думал о том, как ее руки легли ему на плечи,
когда она приподнималась на цыпочки, чтобы поцеловать его, о том, что он
готов отдать все на свете, лишь бы вновь насладиться их прикосновением,
легким, но решительным.
взять верх. И потом, она несвободна... она сама сказала
об этом. Она не замужем, но связана какими-то
обязательствами.
безжалостным созданием, каким сон в конце концов стал, но семена той
безжалостности уже проросли в нем... маленькие, хрупкие, которым
требовалось время, чтобы превратиться в деревья с мощными корнями... и
горькими плодами. И вот тут одно из них раскрылось и пустило первый побег.
договоренность можно отменить. Ничего невозможного нет... а
я ее хочу.
отца, он ее хотел. Не так, как хотел шлюху, когда она, раздвинув ноги,
голая лежала на кровати и смотрела на него из-под полуприкрытых век, но
так, как голодный хочет есть, а жаждущий - пить. Точно так же, решил
Роланд, он хотел протащить по Главной дороге Галаада привязанное к лошади
тело Мартена, в наказание за содеянное колдуном с его матерью. Он ее хотел,
он хотел Сюзан. Роланд повернулся на другой бок, вновь закрыл глаза и
заснул. Спал беспокойно, видел сны, которые видят только юноши, сны, в
которых причудливо переплетаются сексуальные утехи и романтическая любовь.
В этих снах Сюзан Дельгадо вновь и вновь клала руки ему на плечи, вновь и
вновь целовала его, вновь и вновь призывала встретиться с ней в первый раз,
побыть с ней в первый раз, узнать ее в первый раз, узнать, как никто
другой...
Дельгадо лежала в кровати и через окно наблюдала, как Старая Звезда начала
бледнеть с приближением зари. Сон не шел, а между ног пульсировала та
пупочка, к которой прикоснулась старуха. Пульсация эта мешала
сосредоточиться, но уже не вызывала отрицательных эмоций, поскольку
ассоциировалась с юношей, которого Сюзан встретила на дороге и импульсивно
поцеловала. Всякий раз, когда она шевелила ногами, пупочка вспыхивала
язычком пламени.
раньше) сидела в кресле-качалке у камина, холодного и вычищенного от золы:
кто пользуется камином летом? На коленях у нее лежали кружева, которые она
плела с фантастической скоростью. Она даже не подняла голову, когда
открылась дверь и в гостиную вошла племянница.
своего занятия. А потом добавила, хотя по голосу этого и не чувствовалось:
- Я волновалась.
начала бы сбивчиво оправдываться (оправдания эти и для нее самой звучали
лживо), такой страх вселяла в нее тетя Корд, но эта ночь выбивалась из
ряда. Никогда в жизни не было у нее такой ночи. И она никак не могла
выкинуть из головы Уилла Диаборна.
посаженные к длинному узкому носу, повернулись к Сюзан. И тут выяснилось,
что далеко не все изменилось с тех пор, как она отправилась на Коос. Сюзан
по-прежнему чувствовала взгляд тетушки, пробегающий по лицу и телу, словно
сороконожка с остренькими коготками.
ведьма стояла рядом с ней на крыльце, поглаживая ее косу. Она хотела уйти и
спросила Риа, закончены ли их дела.
ответила старуха... или что-то в этом роде. Но что это за малость? Сюзан
ничего не могла вспомнить. И какое это имело значение? О Риа она может
забыть до тех пор, пока у нее не начнет расти живот... а если она могла
лечь в постель Торина только после ярмарки Жатвы... значит, на холм Коос ей
идти только зимой. Впереди у нее целая вечность! Которая продлится еще
дольше, если забеременеет она не сразу...
сошлись к вертикальной морщине, прорезающей лоб.
крючок за дверью на кухню.
она - о звездах и планетах, однако тут попала в точку. В ней все играло, не
только глаза.
червоточину. Ночью звук особенно сильный.
более важному. - Было больно?
корми, только дай посмотреть на их слезы. А теперь, Сью... она тебе что-то
дала? Старая ведьма что-то тебе дала?
написанным детским почерком Риа и с изображением вил. Протянула его, и
тетка жадно схватила листок. Последний месяц или около того Корделия во
всем потакала племяннице, но теперь, добившись желаемого (Сюзан зашла