Чтение 39–й страницы книги ~Цари-жрецы Гора~

Она снова посмотрела на меня.

- Теперь, Тарл Кабот, я твоя рабыня и должна выполнять все твои
желания.

Я улыбнулся ей. Если бы у меня был ошейник, я бы одел его на ее
прекрасное горло.

- У меня нет ошейника, - сказал я.

К моему удивлению, глаза ее были нежными, влажными, покорными,
умоляющими.

- Тем не менее, Тарл Кабот, - сказала она, - я ношу твой ошейник.

- Не понимаю.

Она опустила голову.

- Говори, рабыня, - сказал я.

Она должна была повиноваться.

Говорила она тихо, очень тихо, запинаясь; должно быть, нелегко было
гордой девушке из Трева говорить это:

- С тех пор, как я впервые тебя встретила, Тарл Кабот, мне все время
снится, что на мне твой ошейник и твои цепи. Мне снится, что я сплю под
рабским кольцом, прикованная к ногам твоей кровати.

Мне ее слова показались непонятными.

- Не понимаю.

Они печально покачала головой.

- Это ничего не значит.

Я взял ее за волосы и повернул к себе лицом.

- Хозяин?

Мой строгий взгляд требовал ответа.

Она улыбнулась. Глаза ее были влажными.

- Это значит только, что я твоя рабыня - навсегда.

Я отпустил ее волосы, и она снова опустила голову.

К моему удивлению, я увидел, как она целует жесткую кожу ремня,
которым связаны ее руки.

Она посмотрела на меня.

- Это значит, Тарл Кабот, - в глазах ее были слезы, - что я люблю
тебя.

Я развязал ей руки и поцеловал ее.

26. УКРЫТИЕ ДЛЯ ВИКИ ИЗ ТРЕВА

Трудно поверить, что эта мягкая послушная девушка, уютно устроившаяся
в моих объятиях, плачущая и вздыхающая от удовольствия, что это гордая
Вика из Трева.

Я по-прежнему не был уверен, что ей можно доверять, и не собирался
рисковать, потому что знал, кто она такая - разбойничья принцесса из
разбогатевшего на грабежах Трева в Вольтайских горах. Нет, я не буду
рисковать, я знаю, что эта девушка коварна и зла, как ночной хищник слин.

- Кабот, - спрашивала она, - что я должна сделать, чтобы ты мне
поверил?

- Я тебя знаю, - ответил я.

- Нет, дорогой Кабот, ты меня не знаешь. - И она печально покачала
головой.

Я начал вынимать решетку, чтобы мы могли спуститься вниз. К счастью,
эта решетка была не под напряжением.

- Я люблю тебя, - сказал Вика, коснувшись моего плеча.

Я грубо оттолкнул ее.

Мне показалось, что я понял ее предательский план, и прежняя горечь,
которую я испытывал, глядя на эту женщину, наполнила грудь.

- Но я люблю тебя, - повторила она.

Я повернулся и холодно взглянул на нее.

- Ты хорошо исполняешь свою роль. Ты меня чуть не одурачила, Вика из
Трева.

- Не понимаю, - запинаясь, ответила она.

Я разъярился. Как она убедительна в роли влюбленной рабыни, как будто
отчаянно, бесконечно преданной, но ждущей возможности предать меня.

- Молчи, рабыня!

Она вспыхнула, повесила голову, закрыла лицо руками и опустилась с
плачем на колени, тело ее дрожало от рыданий.

На мгновение я чуть было не сдался, но вспомнил о ее предательстве и
продолжил свою работу.

Я буду обращаться с ней холодно и грубо, как она заслужила, эта
прекрасная и предательская рабыня.

Наконец я сдвинул большую решетку настолько, что смог проскользнуть
вниз. Вика последовала за мной, я помог ей спуститься.

Решетка встала на место.

Я был доволен, обнаружив сеть вентиляционных шахт: это давало
возможность тайно пробраться почти в любое место роя.

Вика все еще плакала, но я ее волосами вытер ей лицо и приказал
прекратить шум.

Она прикусила губу, подавила рыдание и перестала плакать, хотя глаза
были полны слез.

Я осмотрел ее одежду: грязная и изорванная, это все-таки одежда
рабыни комнаты.

Так не пройдет. Одежда выдаст ее, вызовет любопытство, может быть,
подозрения.

У меня был смелый план.

Я строго взглянул на Вику.

- Ты должна делать все, что я прикажу, быстро и без вопросов.

Она повесила голову.

- Я буду послушна, - негромко сказала она, - хозяин.

- Ты девушка, которую привели с поверхности, поэтому ты еще не
побрита. Тебя доставили в виварий по приказу царя-жреца Сарма.

- Не понимаю, - сказала она.

- Но ты будешь повиноваться.

- Да.

- Я твой хранитель и привел тебя как самку мула в племенные клетки.

- Мула? - переспросила она. - Племенные клетки?

- Разденься, - приказал я, - и руки за спину.

Вика удивленно смотрела на меня.

- Быстрее!

Она послушалась, и я связал ей руки за спиной.

Потом взял связку тряпок, которые были на ней, и выбросил в ближайший
контейнер для уничтожения отходов - этими приспособлениями уставлен весь
рой.

Через несколько мгновений, приняв важный вид, я подвел Вику к
главному хранителю вивария.

Он с отвращением взглянул на ее небритую голову, на длинные
прекрасные волосы.

- Как она отвратительна, - сказал он.

Я понял, что он родился в рое, где и сформировалось его представление
о женской красоте.

Мне приятно было заметить, что Вику потрясла его оценка: вероятно,
впервые мужчина посмотрел на нее неодобрительно.

- Это, конечно, какая-то ошибка? - спросил хранитель.

- Нет, - ответил я, - это новая самка мула с поверхности. По приказу
Сарма побрей ее, одень соответственно и помести в племенную клетку, она
должна там содержаться одна, в закрытой клетке. Дальнейшие приказы
получишь позже.

Жалкую и сбитую с толку Вику из Трева я отвел в маленькую, но удобную
клетку на четвертом ярусе вивария. На ней было короткое пластиковое
платье, какие носят все самки мула в рое, на теле ее оставались из волос
только ресницы.

Она увидела свое отражение в стене клетки и закричала, закрыв лицо
руками.

И в таком виде она, впрочем, оставалась привлекательной. У нее
прекрасная форма головы.

Для Вики было, должно быть, сильным шоком увидеть себя в таком виде.

Она застонала и, закрыв глаза, прислонилась к стене клетки.

Я обнял ее.

Это как будто ее удивило.

Она посмотрела на меня.

- Что ты со мной сделал? - прошептала она.

Мне хотелось сказать, что я это делаю, чтобы спасти ей жизнь, но я не
сказал этого. Напротив, я строго посмотрел на нее и ответил:

- Делаю, что хочу.

- Конечно, - сказала она, горько отводя взгляд. - Я ведь только
рабыня.

Она посмотрела на меня, и во взгляде ее не было горечи, не было
упрека, только вопрос.

- Но разве в таком виде я нравлюсь хозяину?

- Да.

Она отступила.

- Да, - сказала она, - я забыла. Твоя месть... - она не закончила
фразу, и глаза ее снова наполнились слезами - Хозяин умен, - сказала она,
гордо выпрямившись. - Он хорошо знает, как наказать предательскую рабыню.

И отвернулась.

Я слышал ее голос и видел отражение в пластиковой стене клетки.

- Теперь ты меня оставишь? Или ты еще не покончил со мной?

Я хотел заверить ее, что как только будет возможность, я ее отсюда
выпущу, что, по моему мнению, в ее анонимности теперь залог ее
безопасности в рое; конечно, такую предательницу нельзя посвящать в свои