ему дорогу.
значит лишиться тех немногих шансов, которые у нас еще, возможно, есть.
попытается прорваться к выходу. Затем плечи Хадлетта поникли, и он
погасшим голосом ответил:
принять решение, которое он не хотел принимать, взяться за дело, которое,
он знал, было опасным. Звук замер вдали, боль в голове успокоилась.
Означает ли это, что враг отступил, удовлетворившись своей легкой добычей,
или он притаился, готовясь к новой и, быть может, более грозной атаке?
Впрочем, нет смысла заглядывать в ожидании неприятностей в будущее - их
вполне достаточно и сейчас.
решительность. - Мы должны идти вместе.
Просто безумие оставлять женщин здесь одних - а он знал, что ни за что не
уговорит викария остаться в пещере. Как только исчезнет защитный барьер,
Силы Тьмы хлынут внутрь, и положение Линды и миссис Клэпп станет
безнадежным. А после всего, что он видел по пути из города, Ник был
убежден, что они не должны встречаться с тем, что прыгает, ходит, ползает
у входа в пещеру.
был уверен, что если не пойдет, то викарий отправится один или же с обеими
женщинами. Приходилось действовать в соответствии со здравым смыслом -
настолько, насколько позволяло положение.
самый тяжелый груз нести ему и Линде, хотя миссис Клэпп и викарий
настаивали на том, чтобы им отдали их долю поклажи. И викарий очень помог
своими советами опытного человека.
обнаружил? - спросил Ник.
где эти твари не сидят и не дожидаются нас, - так это же хорошо?
его не убедила.
одном месте там можно выбраться наружу. Я полагаю, на приличном расстоянии
от этого... - Хадлетт указал на вход в пещеру.
через тот ход, который сам нашел, но был уверен, что ни викарий, ни миссис
Клэпп не смогут там протиснуться.
оружие из своего собственного мира... У Ника оставался кинжал, а сейчас он
обнаружил у себя в сумке туристский топорик, о котором совсем позабыл.
Поскольку у Хадлетта тоже был кинжал, топорик Ник отдал Линде. Железо - не
так уж много, чтобы защищаться. С тем же успехом, со злостью подумал Ник,
можно идти вообще с голыми руками.
несколько грубо сплетенных циновок. Она явно не сомневалась, что вернутся
они в пещеру еще очень и очень не скоро.
лилии, луковицы которых мне дала миссис Лэнсдоун из нашего прихода. И я
вижу свою дверь, и на ступеньке меня поджидает Джеремайя. Вот что мне
снится, сэр. И так ясно, ну будто я наяву все вижу.
попала в церковь святого Михаила. Без малого пятьсот пятьдесят лет она
простояла - это большой срок. Для меня она стоит по-прежнему.
Иногда закроешь глаза, когда отдыхаешь, - и увидишь все, да так ясно...
Может, если бы мы вернулись... Я подчас думаю, сэр, что все это видится
лучше, чем было на самом деле. Вы знаете, как бывает. Так вспоминаешь
детство - все тогда было ярче и лучше. И годы тянулись не спеша, а не
проносились, как сейчас, так что оглянуться не успеешь. А уж событий-то
были полны! Ну, что-то я заболталась, пора и трогаться. Хоть и не
больно-то уютное, но это было хорошее место. Пошли, Джеремайя! - закончила
она оживленно и бодро.
От этого со мной что-то такое делается, я прямо сама не своя, просто
завыть готова: "Выпустите меня!" С тобой так бывает?
чему тебе возвращаться. Впрочем, что толку сейчас заглядывать далеко
вперед. Лучше думать о том, как отсюда выбраться.
Сможем мы их хотя бы найти?
миссис Клэпп перебраться через порожек боковой ниши, - не оставят попыток.
И мы не можем их бросить.
по-твоему, что произошло с остальными?
воображение, рисовавшее всяческие ужасы.
пришлось идти гуськом. Лишь Джеремайя и Ланг не испытывали неудобств и
намного обогнали людей. Линда то и дело обеспокоенно окликала песика, и
каждый раз тот коротко тявкал в ответ.
по нему, дважды приходилось сгибаться в три погибели и пробираться в этом
неудобном положении. Фонариком Ника Хадлетт освещал самые трудные места.
широкий туннель. Очевидно, за многие века его проточила подземная река,
однако сейчас по широкому руслу бежал лишь сравнительно узкий ручей.
поверхность, это будет далеко от верхнего входа. Хотелось бы знать,
держится ли еще заслон. Когда он исчезнет, перейдет ли враг в наступление?
Не встретив сопротивления, они могут войти в пещеру. С этой мыслью Ник
озабоченно оглянулся через плечо, прислушался, однако за шумом ручья и
звуками их собственных шагов ничего не услышал. Жаль, что пекинес и
Джеремайя убежали так далеко вперед: они слышат куда лучше людей и в
случае чего могли бы поднять тревогу.
своего возраста и миссис Клэпп на своих с трудом сгибающихся больных ногах
идти быстрее никак не могут. Он вытащил кинжал, все так же прислушиваясь и
пытаясь различить какие-нибудь посторонние звуки.
добраться до расщелины, по ней придется пройти. "Насколько здесь глубоко?"
- подумал Ник. Джеремайя уже сидел на другом берегу, но Ланг заскулил,
подбежал к Линде и стал проситься на руки. Значит, пекинес считает, что
глубина слишком велика, или не желает идти вброд еще по какой-то причине.
Кот, очевидно, перепрыгнул. Ник принял к сведению предостережения Ланга.
посветил на воду. Никаких признаков быстрого течения, и дно кажется
мелким, но у него нет большого опыта, чтобы судить об этом наверняка.
Ручей может быть ловушкой, которую инстинктивно чувствуют животные. Однако
им его не перепрыгнуть - талантами Джеремайи они не обладают. Придется
идти вброд...
почти достигавший поверхности: рябь явно приближалась к ним. Ник передал
фонарик Линде.
враг.
оно не ушло - скорее нырнуло глубже, желая подобраться незаметно.
цели. Напрасно хватали воздух перепончатые пальцы - Линда держала фонарик
на безопасном расстоянии.
поднялись голова и плечи существа, которое пыталось похитить фонарик.
Ничего общего с человеком: во-первых, ростом оно не могло быть много
больше Джеремайи, а во-вторых, все было покрыто шерстью, как выдра или
тюлень. У него были огромные круглые глаза, усатая морда и спутанная
жесткая грива, доходившая до плеч. Зверь ощерился, показав желтые клыки,
затем клацнул ими, закрыв пасть, и зашипел, почти как разъяренный
Джеремайя.