Чтение 39–й страницы книги ~Опасные сны~

ударить копьем - бесполезно, потому что это тело будет продолжать
преследовать, пока его ноги не сгниют, да и в этом случае оно поползет на
руках.

Бар раскрутил веревку над головой, как это делала на его глазах Яхач.
Это был весьма слабый шанс, но единственный. Он пустил петлю. Она
пролетела по воздуху и охватила существо чуть пониже боков как раз в тот
момент, когда оно качалось на камне, чтобы прыгнуть и приземлиться рядом с
ними.

Но оно не прыгнуло, а упало, понуждаемое к этому веревкой.

Бар тут же бросил плащ на барахтающееся существо. Оно отбивалось;
рука, представляющая почти голую кость, просунулась сквозь дырку в ткани.
Но Бар был наготове. Повернув копье, он жестоко ударил создание древком.
Дважды его оружие попадало в цель, откатывая существо обратно к краю
утеса. Оно ухитрилось снова встать на колени, но Бар ударил в третий раз,
вложив в удар всю свою силу, прямо в середину закутанной фигуры.

На этот раз удар отбросил существо далеко. Сначала ему показалось,
что недостаточно далеко. Но существо, силясь встать, откачнулось назад и
упало... вниз в море.

- Пока исчезло, - закричал он с облегчением, но, повернувшись к Яхач,
увидел, что она даже не повернула головы. Она не была свидетельницей его
маленькой победы. Губы ее шевельнулись:

- Иди сюда.

Она не сказала этого вслух, он прочел это по ее губам. Ее левая рука
сделала неопределенное движение в сторону, словно собираясь что-то
схватить. Бар бросился вперед и схватил ее за пальцы. Неужели она сделала
это... нашла связь с врагом? Мог ли он поверить в это?

Мир Башни закрылся взрывом непроницаемой тьмы. Бар даже не
чувствовал, держит ли он еще руку девушки и держится ли за что либо
вообще. Было ощущение подъема сквозь мрак...

Значит, так кончается сон? Его последним ощущением было пробуждение
нового страха: что, если они захвачены этим местом небытия... останутся
здесь навеки? Дважды мелькнули искры света, поднимались туманные башни и
скалы. У Бара было впечатление, что его тянут в двух направлениях
одновременно. Затем пришла боль, но не в тело, а где-то в самой
сердцевине.

Мрак держался стойко. И ощущение прохождения через это пространство
было очень интенсивным. Потом произошел прорыв в черноте. Там, окутанные
туманом, лежали не башни и не скалы, а тело, вытянувшееся на какой-то
подпорке, которую никак не удавалось разглядеть.

И его тащило к этому телу.

Это был Мастер; ее голова была наполовину закрыта шлемом.

И тут Бара захлестнули сильные чьи-то эмоции. Не злоба, ударявшая его
раньше - нет, это была нужда в действии, повелительная, требующая. И шла
она не от Мастера, а откуда-то сверху.

Он следил за рукой, материализовавшейся неизвестно откуда; ее
скрюченные как когти пальцы тянулись к шлему Мастера. И тут же беззвучное
требование:

- Пора! Отдай мне... Пора!

В нем бессознательно возник ответ на этот крик. Он должен дать форму
и субстанцию этой цепляющейся руке той частью энергии, которую мог
собрать. Произошел быстрый переброс такой силы, какой они никогда не
подозревали у себя, и он почувствовал себя опустошенным.

Рука стала более плотной, более реальной. Бар был совсем обессилен, а
рука начала опускаться бесконечно медленно, легкими толчками, как бы
преодолевая некое защитное покрытие, к телу Мастера.

Он уже не мог ничего дать, но должен был Если эта рука не выполнит
свою миссию, они пропадут. Бар не знал, почему он уверен в этом, знал
только, что это именно так, словно это входило в инструктаж.

Рука двигалась медленно... очень медленно. Бар так устал от своей
опустошенности, он чувствовал, что упал бы от дуновения ветерка.

Согнутые пальцы слегка выпрямились и уже не напоминали когти. Палец
повернулся и указал на грудь спящей.

Бар старался держаться. Ничто в прошлом не готовило его к такой
борьбе. Все зависело от прикосновения пальца... Но оно должно произойти
быстро, очень быстро!

Рука продолжала опускаться толчками, как будто энергия вливалась и
выливалась из нее. Затем палец коснулся туманной фигуры Мастера, которая
не приобрела никакой субстанции за все то время, пока Бар был с ней рядом
- по крайней мере, так казалось.

Мастер дернулась, как будто палец был хорошо направленным острым
стальным острием. Затем из-под шлема показался рот, губы шевелились, как
бы произнося проклятия. Но Бар ничего не слышал.

Снова защелкнулась тьма, и он... потерялся.

Что-то больно ударило его. И эта боль была глубоко внутри... нет, он,
чувствовал ее в своем теле. Вирус ужаса? Воображение Бара рисовало образ
того, что карабкалось на утес, чтобы обладать им, Баром...

Задыхаясь, он открыл глаза. Человек с эмблемой врача склонился над
ним, спокойно и оценивающе глядя на него. Бар заморгал. Он был ошеломлен и
сначала не мог сообразить, где он.

- С вами все в порядке?

Даже эти слова, сказанные на бейзике, казались странными и шли как бы
издалека.

Все его тело напряглось, когда он рывком поднял руку: шлема не было.
Бар вернулся! Узнавание влилось в него теперь теплым потоком. Он лежал на
диване.

- А Яхач? - дрожащим голосом спросил он.

- Она в порядке, - успокоил его врач. - Но здесь близко есть
что-то...

- Другая! - вспомнил Бар. - Другой Мастер.

Он увидел, как сузились глаза врача. Этот человек был откомандирован
Советом, и его хорошо проинструктировали.

- Она... - голос, столь слабый, как и у Бара, заставил последнего
повернуть голову.

Шлем Мастера был сброшен. На другом диване сидела худенькая девушка с
кудрявыми каштановыми волосами. Ее бледное лицо обострилось, как у жертвы
голода. Тонкие руки были сложены под грудью, и она так отличалась от
боевой Кейтили, которую Бар знал в другом месте, что почти невозможно было
приравнять это измученное бесцветное существо к его спутнице.

- Пойдем, - Яхач сделала попытку встать на ноги, но покачнулась и
снова упала. Врач быстро повернулся к ней.

- Лежите спокойно! - приказал он.

- Нет? - прозвучал решительный ответ. - Мы должны... идти к... ней...
немедленно!

Бар встал, покачиваясь. Он так ослаб, как будто вышел из кошмарного
мира Башни серьезно раненый.

- Она права, - сказал он, обращаясь к врачу. - С этим надо покончить.

Он обрадовался, когда в поле его зрения шагнул вооруженный человек, и
протянул руку, чтобы поддержать его. В это время врач с неодобрительным
видом помогал встать Яхач.

- Где она? - спросил Бар.

- Потерялась... там... - не очень вразумительно ответила Яхач.

Когда врач выводил ее из комнаты, прямо перед дверью стояла Фустмэм с
ничего не выражающим лицом. Она загораживала проход и не сделала ни одного
движения, чтобы посторониться.

- По распоряжению ваших собственных лордов, - рявкнул врач, - дайте
нам пройти.

- Улей нельзя брать силой! - резко ответила женщина.

- В этом случае можно. - Врач отклонил в сторону голову, и стал виден
стражник... - Отойдите, или вас оттолкнут.

Спазм открытой ненависти исказил лицо Фустмэм:

- Вы слишком много себе позволяете, инопланетник. В Улье так не
полагается.

- А для убийства им пользоваться полагается? - спросил Бар.

Она повернула к нему снова ставшее бесстрастным лицо:

- Это неправда. Ваши же собственные методы расследования доказали мою
безупречность.

- Но вы держите небезупречного Мастера, - возразил врач, - и мы
сейчас посмотрим на нее. А позднее будет расследование насчет ее обучения.
Возможно, вы раскроете тех, кто может дать Улью более темную репутацию,
чем он имел до сих пор.

- Улей не виноват. Мастера не могут убивать... - Броня ее защиты
оставалась не поврежденной.

- Могу засвидетельствовать, - сказал Бар решительно, - что они могут
попытаться.

Слабость его прошла, он мог уже стоять без поддержки стража.

Яхач ничего не сказала во время этой перепалки. Лицо ее было пустым,
тело еще более напряжено, когда она бросила всю свою энергию на поиск
неизвестного им врага. Врач глянул на нее и кивнул:

- Посторонитесь!

На этот раз Фустмэм, пожав плечами, повиновалась. Правительница Улья,
как видно, шла за ними, когда они прошли по холлу во второй коридор.
Теперь ее голос поднялся в новом протесте:

- Здесь нет комнат сна... Вы не должны входить в личные комнаты!

Врач даже не ответил. Его рука обнимала Яхач, поддерживая ее. Бар
вообразил, что утрата сил эспера ради их возвращения была куда более