Метательная палка просвистела над поляной. Малиновка закувыркалась в
воздухе, роняя перышки. Она упала на землю с глухим, мягким стуком и
застыла, маленькая, жалкая, согнутые коготки смотрят вверх... Кровь из
клювика окрасила листья под головой.
небе...
мертвая! Ты ее убил!
целился ни во что живое. Только в метки бросал...
попросили попасть в нее. Вы мне показали. Вы...
ей просто дашь хорошего тычка. Напугаешь ее как следует. Она всегда такая
важная, надутая была...
нарочно. Это останется между нами. Мы никому не скажем.
перескочила на другое дерево.
- На лугу придется спуститься на землю. Ты не тревожься.
я тебе не разрешаю.
Тысячу лет искать будут, не найдут.
скажут, куда я пошел. Прошли те времена, когда можно было спрятаться.
Лупус облизал усы и сел, обвив лапы хвостом.
слово, могли бы. У нас так много общего.
приспособлений и не счесть.
груди так и гласила:
Оно слишком роскошное для меня, для такого старого робота. Я сам буду
неловко чувствовать в этаком убранстве."
свете. Так что изредка придется все же пользоваться новым туловищем -
просто так, для вида, чтобы сделать приятное псам. Нельзя совсем не
пользоваться им, ведь они столько хлопотали, чтобы его изготовить.
Конечно, это туловище не на каждый день, только для исключительных
случаев.
Торжественный день... День, когда все Вебстеры на свете, все Вебстеры,
которые еще живы, собираются вместе. И меня приглашают. Ведь я вебстерский
робот. Вот именно, всегда был и буду вебстерским."
повторил за ней слова. Слова, которые он и комната помнили. Слова из давно
минувшего.
настоем времени комнаты, неотделим от воя ветра и бормотания дымохода.
нравилось, чтобы в камине был огонь. Бывало, сидят перед ним, и смотрят, и
представляют себе разные картины. И мечтают...
погребены в Женеве, и теперь только-только начинают пробиваться хилые
ростки у нынешних Вебстеров.
столько надо помнить, так много, что очередные дела отходят на второе
место. Я живу в прошлом, а это неправильно.
не ему.
прошлое, чтобы отправиться туда, отправиться назад во времени и проверить
то, что я ему рассказывал. Он думает, что у меня маразм, считает мои
рассказы старыми роботскими побасенками, полуправдой, полувымыслом,
причесанным для гладкости. Спроси его его - ни за что не признается, но
ведь думает именно так, плутишка. И думает, что я не знаю этого, да не
тут-то было."
вижу, знаю, чем они дышат. Я помогал Брюсу Вебстеру переделывать самых
первых из них. Слышал самое первое слово, какое было ими произнесено.
Они-то, может быть, забыли, да я помню каждый взгляд, каждый жест, каждое
слово.
немалого достигли. Я старался поменьше вмешиваться, так оно было лучше.
Так мне велел и Джон Вебстер в ту далекую ночь. Потому Джон Вебстер и
сделал то, что ему пришлось сделать, чтобы закрыть наглухо город Женеву.
Конечно, Джон Вебстер. Кто же еще. Кроме него, некому.
забыл одну вещь. Вот именно забыл. Он забыл про своего собственного сына с
его компанией лучников, которые с утра пораньше отправились в лес играть в
дикарей и дикарок.
Пока мы их не нашли и не доставили домой, В усадьбу Вебстеров - туда,
откуда все пошло."
качаться. Поскрипывало кресло, и ветер гулял под застрехой, и дребезжало
окно. И камин с его прокопченной глоткой толковал что-то про былые дни,
про других людей, про давно отшумевшие западные ветры.
столько дел. Еще столько проблем ожидает псов. Например, перенаселение. Уж
сколько мы о нем думаем, сколько говорим. Слишком много кроликов, потому
что ни волкам, ни лисам не разрешается их убивать. Слишком много оленей,
потому что койотам и волкам запрещается есть оленину. Слишком много
скунсов, слишком много мышей, слишком много диких кошек. Слишком много
белок, дикобразов, медведей.
живности. Укроти болезни, обрати на борьбу с травмами быстроходных
медицинских роботов - еще одним регулятором меньше.
своем пути, будь то животное или другие люди.
братца Кролика... Как в детских фантазиях минувших времен. Или как в
библейской притче про льва и агнца, которые лежали рядом друг с другом.
Или как на картинках Уолта Диснея с той поправкой, что картинки всегда
отдавали фальшью, потому что воплощали человеческий образ мыслей."
повернулся.
тут немножко задумался.
ночь пять тысяч лет назад. Из Женевы прибыл Джон Вебстер - первый человек,
который навестил нас за много столетий. Он лежал в спальне наверху, и все
псы спали, и я стоял вон там у окна и смотрел за реку. А там - ни одного
огня, ни единого. В какую сторону ни погляди - сплошной кромешный мрак. Я
стоял и вспоминал то время, когда там были огни, и спрашивал себя, увижу
ли я их когда-нибудь снова.